Белое пальто в клетку - Казимеж Коркозович

— А почему бы и нет, если ты упираешься? Пройдусь по твоей физиономии разочек-другой, сразу помягчаешь. А ежели будешь молчать, то придется разукрасить твою смазливую мордашку…

— Нет! Нет! — прокричала Анка в отчаянии, понимая, как она бессильна что-либо сделать.

— Чего ты надрываешься, боюсь, что тебя никто не услышит. Положение твое не такое уж плохое, у тебя есть возможность выбора.

Она молчала довольно долго, опустив голову. Светлые волосы закрывали лицо, падали на связанные руки, которые она засунула между коленей.

— А если… если… — с трудом выдавила она, оборвав фразу, будто боясь решиться.

Мужчина, сидящий в темной комнате, догадался, что она хотела сказать.

— Если вернешь деньги? Тогда освободим тебя. У тебя нет другого выхода. Если будешь упираться — это дорого тебе обойдется. Надеюсь, у тебя хватит воображения, что бы понять. Все, разговор окончен.

Анка, тряхнув головой, откинула волосы с лица и заговорила решительным тоном:

— Пусть будет так! Плевать мне на эти деньги, просто хотела отомстить Витеку за то, что меня ударил. Но… но… — добавила она, судорожно глотая воздух, — я не знала, что он поплатится за это. Я совсем не хотела, чтобы так получилось.

— Меня это не касается, что ты хотела, а чего нет. Лучше скажи, где деньги.

— На вокзале, в камере хранения.

— Так я и знал. А квитанция?

— Дома. Сунула в щель дверного косяка, на кухне.

— Плохо дело, за квартирой наверняка следят. Ладно, что-нибудь придумаем. Где твоя подружка работает?

— На почте, в переговорном пункте.

— В какую смену?

— На этой неделе в дневную.

— Останешься пока здесь, сюда придет человек, ты ему дашь записку к подруге. Пусть она найдет квитанцию и принесет туда, куда мы скажем. И напишешь ей, что ждет тебя, если она не выполнит наше требование или же передаст записку куда не следует…

— А меня разве не выпустите? Ведь я выполнила ваши условия?

Она услышала короткий смешок.

— Хочешь, чтобы мы остались без заложницы? Еще не известно, не набрехала ли ты. Деньги в чемоданчике?

— Нет, в красной сумке.

— Ага, кажется, совпадает. Сюда придут двое. Одного ты видела, в очках. Ему дашь записку, а второй останется сторожить тебя. У меня еще дел невпроворот…

Последние слова она едва разобрала, тот, по всей видимости, говорил их сам себе. Потом услышала стук отодвигаемого стула, неторопливые шаги. Хлопнула дверь, раздался скрежет поворачиваемого ключа. Она осталась одна…

…Выдма зажег лампу на своем письменном столе, сел, положил сплетенные руки на стол и молча наблюдал за Герсоном, а тот молча вышагивал по кабинету. Ковер приглушал шаги. Тень от поручика ложилась черной полосой на стену.

Молчание прервал Герсон.

— Второе место на аттестационной комиссии, — пробурчал он под нос.

— Это еще не так плохо, — Выдма вымученно улыбнулся.

— Если иметь в виду, что экзаменовалось двое, то нечему радоваться, — добавил не без иронии Герсон.

— Сетуй не сетуй, ничего это не даст, подумаем-ка о грядущем. Итак, первый вывод: деньги у этой девицы, а не у бандитов.

— Чтобы прийти к столь оригинальному выводу, совсем не обязательно думать, — въедливым тоном пробурчал Герсон. — Но вся ли добыча у нее?

— Если не вся, то довольно значительная часть, так что шайке стоит приложить серьезные усилия, чтобы ее выручить.

— Занятно, как удалось этой девчонке перехватить деньги?

— Не думаю, что ответ на этот вопрос в какой-то степени ускорит расследование. Меня больше интересует, где она припрятала их.

— Значит, это является дополнительным, хотя и не главным стимулом, почему нам надо найти эту Эльмер.

— Ха! А за что зацепиться? Хотя след следу рознь… И остается заняться обычной кропотливой следовательской работой, а чтобы чего-то добиться и спасти человека, мы должны действовать мгновенно.

— Поспешишь — людей насмешишь, — не удержался поручик. — Вынесли ее при всем честном народе, на глазах у всех, теперь держат в руках. Сомневаюсь, чтобы они оставили ее в живых, даже если она отдаст им деньги. У нас была возможность убедиться, как они заметают следы.

— Думается, что в данный момент ей не грозит опасность.

— Пока они не получат деньги. А потом?

— А потом все зависит от того, где они ее спрятали. Я уже доложил нашему старику. К моему удивлению, он принял случившееся поразительно спокойно.

— Какие дал указания? — заинтересовался поручик.

— В том-то и дело, что никаких. Должен действовать по собственному разумению.

— Гм… Подозрительная благосклонность. По мне, было бы лучше, если бы отругал…

— И для меня, пожалуй, тоже, — признался Выдма.

— Итак? Какие указания?

— Что касается тебя — пока никаких. Я уже распорядился установить наблюдение за квартирой на улице Гжималы.

— Не думаю, что это может что-то дать.

— Погоди, Пинкертон! А если ты попробуешь хоть чуть-чуть пошевелить мозгами? Ищут деньги, при ней их не находят. У них два варианта: либо деньги надежно спрятаны в квартире Уейской и они смогут их добыть, когда узнают, где тайник, либо деньги в другом месте. Нам известно, что Анка Эльмер из города не уезжала.

— А может, в камере хранения на вокзале? — Поручик прервал свое хождение по ковру и сел в кресло.

— Именно. Гораздо легче спрятать клочок бумаги, нежели пачку денег. Если квитанция при ней, то пиши пропало. Ну, а если нет?

— Скорее всего, она спрятала квитанцию дома. Значит, еще не все потеряно! — оживился поручик. — Если они заставят ее заговорить, то должны будут появиться на улице Гжималы.

— Вот именно это я и имел в виду, поэтому за домом установлено наблюдение. Да и не только за домом.

— А конкретно?.. — Герсон выжидательно посмотрел на Выдму.

— Не думаю, чтобы они не приняли в расчет опасность своего появления возле дома, люди они дошлые. Приманка у нас есть, только голыми руками ее не возьмешь.

— Безусловно, но они попытаются, только вот каким образом?

— В квартире остались две женщины. Обе работают, к ним подобраться можно и вне дома. Пообещают прикончить эту Эльмер и вынудят их отдать квитанцию или деньги, и чтоб никому ни слова. Поэтому я запретил Уейской выходить из дому, а за ее дочерью, которая работает на почте, установил тщательное наблюдение, как и за домом на Гжимале. Посмотрим, кто ищет контакта с ней, вот тут-то и схватим другой конец ниточки.

— Я начинаю лучше думать о вас, — оживился Герсон.

— В то же время понятия не имею, что делать с этим искателем пальто и сумки, но им обязательно следует заняться.

— Вы говорите об этом Кароле?

— Возможно. У тебя есть все адреса?

— Да. В моем распоряжении четыре кандидатуры. Если б не события на Гжимале, я бы давно установил, какой Кароль нам нужен.

— Займешься этим после того, как разыщешь Эльмер. А вызовы Герману и второму вахтеру отправлены?

— Да. Одного я пригласил к восьми, второго к девяти.

— Хорошо. Пригласи и Белецкого, скажем, к одиннадцати. Я сам их допрошу. Ну, а теперь спать, хотя я неуверен, удастся ли нам спокойно провести ночь.

…Улицу Гжималы я сначала отыскал на плане города, а потом без труда добрался до нее. Улица тупиковая, мощенная булыжником. Ища нужный мне номер, я издали заметил перед одним из домов группу зевак и милицейскую машину. Остановив машину на некотором расстоянии от этого дома, я выскочил на тротуар, понимая, что с разыскиваемой мною девушкой что-то произошло.

В доме, возле которого я остановился, находился небольшой продовольственный магазин. Я воспользовался этим обстоятельством, мне не хотелось близко подходить к той группе, где, как я заметил, вертелся милиционер. Купив спички, я намеревался выйти, но тут в магазин влетела девочка-подросток.

— Что там случилось, чего милиция приехала? — поинтересовалась продавщица.

— Похитили эту высокую блондинку, которая приехала к Уейской. Старуху связали, а блондинку увезли.

— Божья матерь! — воскликнула продавщица, но я не стал слушать их дальнейшего разговора. Мне достаточно было того, что я узнал.

Снова неудача. Чуть ли не из-под носа увели эту девицу. Тут я почувствовал свое полное бессилие, но где-то в глубине росла глухая, отчаянная злость. И тогда я подумал: а вдруг еще не все потеряно? Я ведь знал, где находится малина этой шайки, вряд ли они станут искать другое место, чтобы спрятать эту злосчастную Эльмер. Я был уверен, что ее повезли на Градовую улицу.

Небрежно сунув руки в карманы пальто, я не торопясь, подошел к группе зевак, окруживших милиционера. Остановившись позади этой группы, с жаром обсуждавшей происшествие, я какое-то время прислушивался к разговору, что дало мне возможность более обстоятельно разобраться в случившемся. Их было трое, и они вынесли тахту, накрыв ее покрывалом… Из всего, что я услышал, единственно точно можно было установить количество вероятных моих противников. Ну, а мог я рассчитывать, что они все трое окажутся на месте? Неужели столько человек будут охранять эту девчонку, да еще связанную?