Мистериум. Полночь дизельпанка (сборник) - Юрий Бурносов

– А может, они из стекла? – вставил реплику Мирабо.

– Может, кто их разберет. Но только это… как сказать?.. не люди. И если констебли не способны управиться с такой дьявольщиной, мы сами… как сказать?.. попробуем их остановить. Один уже готов, – с гордостью добавил кузнец, приглашая взглянуть на дело рук своих.

Рядом с баррикадой валялась куча осколков; верным признаком, что это было не простое стекло, являлись отскакивающие и прыгающие брызгами в стороны дождевые капли.

– Видали? Этого я укокошил, но был второй, вот тот уже казался похожим на человека, и его я не смог… Он… как сказать?.. был совсем прочный. Если это стекло, то такое, которое нипочем не разбить и не расплавить…

– Наверное, все дело в том, чтобы не дать им окрепнуть в нашем мире, – поделился догадкой какой-то школяр, засевший за ящиком с камнями с рогаткой в руках.

– Наверное… – процедил Мирабо, которому совершенно не понравилось услышанное и увиденное. – Но вот скажите, что вы станете делать, если прямо сейчас за вашими спинами возникнет другой Нарост и оттуда тоже выйдут такие вот… не совсем люди…

– Будем драться! – уверенно ответил кузнец.

А вот эта фраза пришлась инспектору по душе.

– Советую вам создать заграждение и на другом конце улицы, чтобы можно было отбиваться со всех сторон. По возможности я пришлю сюда всех, кого встречу, расскажу им про вашу баррикаду. Увы, не могу остаться с вами, меня ждут в другом месте. Уверен, скоро везде станет жарко, так что – удачи, и храни вас Бог.

– Благодарю, инспектор, – сделав легкий поклон, ответил предводитель, – вы тоже берегите себя. Эти твари, как сказать, опасны. Они явились к нам явно не для чего-то хорошего.

– Да? Я понимаю: Наросты, фигуры – все это вообще не с чем сравнить, – но почему вы решили, что они опасны?

– Что за вопросы? Это твари из ада, не иначе! Чего хорошего от них ждать? Пока я крушил одного, второй зашел мне за спину и пытался задушить; знаете, какая у него, как сказать, хватка?

– Значит, нападение…

– А еще он что-то пытался говорить… Это страшнее всего… Только я ничего не разобрал. Хорошо, живым остался. Но вот второй – тот меня напугал. Я его, как сказать, три раза ударил… И сильно ударил! И ничего. Повернулся, пошел обратно, в свой Нарост…

– Обратно? Они могут выходить, а после входить обратно в Наросты? Там что, открылись двери?

– Я не видел… – Кузнец облизнул выпяченные губы. – Но мальчишка с рогаткой… Он побежал подсмотреть. Сказал, они прислонились и исчезли, ну вот, как будто маленькая лужа к большой. Как сказать… Вливаются одна в другую… Как ожившая ртуть.

Пока водитель искал объезд, запутавшись в проулках и тупиках, Мирабо пересказал услышанное Лауферу. Тот нахмурился и достал фляжку.

– Ожившая ртуть? Металлический лед? Как это все связано со стеклянной пылью на одежде настоящих людей? На них-то никто не нападал.

– Вернемся к догадке, которую я высказал в кабинете шефа. О том, что все жертвы последних дней – это люди, которые спасались от Наростов и чьи дома подверглись вторжению этих самых Наростов. Хотя подождите-ка! – Мирабо достал пачку протоколов и сверился с некоторыми записями. – Ага! Уточняю. В число погибших входят и те, кто не обязательно находился у себя дома. Главное – их место обитания, адрес…

– Вот так?

– Да, и это не может быть простым совпадением. Вначале появляется Нарост. При его появлении часть людей гибнет в своих домах. Другая часть сбегает. Третья вообще в тот момент находилась в другом месте. Но и с третьими и со вторыми происходит какие-то странные вещи, оканчивающиеся смертью…

– В общем, все дома, рядом с которыми появилась эта дрянь, обречены, и точно так же обречены все жители этих домов независимо от того, где они находились в момент появления Нароста. Вы это хотите сказать?

– Ну, пока это единственное логическое объяснение происходящему. Вот только если эта версия правдива, то вскоре нам всем предстоит умереть. По моим прикидкам, Наросты захватят весь город точно к окончанию сезона штормов.

– Замечательно, Мирабо! А другой версии у вас нет? И откуда все же взялась стеклянная пыль на одежде всех жертв?

– Увы… Рад буду ошибиться в своих догадках, но пока это единственное логическое объяснение имеющимся у нас фактам. А как на одежду попадает стеклянная пыль – не имею ни малейшего понятия. Столько всякого. Наросты. Теперь автоматоны… Живая ртуть, словно электрические големы…

– Вот в этом как раз никакой загадки. Творец создал человека из глины, что суть песок, потом создал другого человека, из стекла, что тоже суть песок… Смена рыб в аквариуме. Тогда новый Творец просто метит всех стеклянной пылью, чтобы не ошибиться в подсчетах.

– Пару веков назад за такие разговоры вас бы отправили на костер.

– Возможно. Какие наши дальнейшие действия? Я ведь все равно не понимаю – как с точки зрения логики происходят все эти странные смертельные случаи и самоубийства? Вот, например, если в эту минуту Нарост уничтожит мой дом, то когда я должен буду погибнуть? И что произойдет с вами, если вы рядом, но ваш дом пока стоит целехонек? Или мы вместе…

– Точно! Вы гений, Лауфер! Должен признаться, я немного схитрил, когда говорили про абсолютно все случаи… Одна смерть все же не укладывалась в общую картину. Женщина выпрыгивает из окна, при этом цепляется за другую женщину. Возможно, она так пыталась спастись, но при этом все равно погибла и погубила другого человека, подругу, у которой укрывалась после того, как покинула оттесненный Наростом дом.

– Ну, я рад за вас. С точки зрения теории это маленькая победа логики над непознанным. А вот со всех других точек… Даже думать не хочу о той картине, что вы нарисовали.

– Не я нарисовал. Она сама нарисовалась. Я всего лишь инспектор. Собираю факты, заполняю протоколы… Я же говорил: педантичность – великая вещь в нашей профессии. Правда, сейчас от нее никакого толку. Доедем до Штейблица и вместе подумаем, как нам уносить ноги. Надеюсь, шеф не забудет все, что он говорил про подвал под ратушей.

– Считаете это лучшим выходом?

– Нет. Но в голову больше ничего не приходит. О, вот и Штейблиц! Легок на помине.

Фары высветили высокую фигуру, удаляющуюся в сторону огромного, высотой едва ли не в двадцать пять ярдов, Нароста, выползшего прямо на храмовую площадь. Сразу отпал вопрос, куда подевался островерхий городской собор, в котором, насколько знал инспектор, пытались укрыться многие верующие горожане. На миг ему даже показалось, что он слышит сквозь дождь и многие тонны стекла сдавленный стон, рвущийся одновременно из сотен сплющенных грудных клеток.

– Ну чего же ты не сигналишь? Жми на клаксон! – скомандовал он водителю.

Но тот вцепился в рулевое колесо дрожащими руками и таким же дрожащим голосом произнес:

– Ноги! Посмотрите на его ноги! Это же…

– Что там еще с ногами? Штейблиц! – чуть приоткрыл дверцу и крикнул вслед удаляющейся фигуре Мирабо.

– Это не Штейблиц. Водитель прав, – меланхолично заметил коронер, отхлебывая из фляжки. – Его ноги словно рычаги на шарнирах. Пародия на человеческую походку. Автоматон. Кажется, именно это слово употребил наш мистер «как сказать» на баррикадах?

Мирабо вышел из авто, присмотрелся, а после сделал то, чего коронер никак от него не ожидал. Инспектор выхватил огромный револьвер, сияющий хромированными накладками рукояти, и сделал три выстрела. Даже в непогоду они показались оглушительными. Фигура дернулась, из спины ее брызнул маленький фонтан, но коронер слишком хорошо знал, что кровь вылетает фонтаном из выходного отверстия, а никак не из входного. Затем раздался стеклянный звон, и все стало понятно. Мирабо сделал еще один выстрел, который тоже не причинил фигуре никакого вреда – разве что снова высек из туловища сноп разлетающихся стеклянных осколков. Это стекло по прочности явно превосходило то, из которого делают окна и посуду, сделал вывод Лауфер. Что-то заставило его выскочить из машины вслед за инспектором: может, любопытство, может, какое-то чувство сопричастности, – но именно поэтому Лауфер тоже успел увидеть, как фигура прислоняется к поверхности Нароста и будто всасывается внутрь, отчего по стенке Нароста прошла небольшая волна.

– Двойники! – кричал между тем инспектор. – Это все из-за двойников! Они как-то там уничтожают настоящих людей, чтобы занять их место! Потому случайная смерть бродит по городу! Вы сами говорили – это не наша смерть! Так и есть!

Позади раздался гудок. Водитель, справившийся с испугом, обратил их внимание на совсем уж нерадостное зрелище. Из дверного проема, держась за грудь одной рукой, со второй, безвольно повисшей вдоль тела, показался Штейблиц. Настоящий. Пока еще живой. Он сделал два неуверенных шага и упал. Мирабо и Лауфер бросились к нему, но с первого взгляда коронер понял, что дела у Штейблица – хуже некуда.