Измена. На осколках счастья (СИ) - Горная Василиса

***

Маша

Засыпающее сознание вместо того, чтобы вспоминать сегодняшние события, отправило меня на год назад, в наш прошлый приезд к бабушке вместе с Лёшей. Разумеется, всплыл перед глазами не весь тот период, а лишь избранный момент нашего плавания на лодке и... Наш первый поцелуй, первые робкие ласки... Да-да, видимо, разум решил пощадить меня после сегодняшних кошмаров на свадьбе и в такси и отправил на этот раз в добрый сон-воспоминание.

Я вновь стала счастливой и беззаботной девятнадцатилетней девушкой в голубом сарафанчике поверх купальника в тон ему, а рядом находился мужчина, от которого я тогда уже была без ума. Мой зеленоглазый брюнет – красавчик в бирюзовой футболке и джинсах, эффектно подчёркивающих его рельефные мышцы. С чистой душой, добрым сердцем и... Похоже так же влюбленный в меня, как и я в него. На тот момент мы ещё не успели признаться в своих чувствах друг к другу.

Мы сразу перенеслись в ту самую лодочку, взятую у соседа напрокат. Сон был очень реалистичный и до мельчайших деталей повторял события прошлого. Наверное, нахождение у бабушки, практически в том же месте, способствовало их возрождению.

Я тогда немного боялась плыть на лодке, но решила не выдавать свой страх и согласилась на водную прогулку. Сосед-рыбак, периодически сдающий лодку напрокат, предложил нам надеть спасательные жилеты, как того требовала техника безопасности, но мы их просто положили на дно и разместились поудобнее: я села на нос лодки, а Лёша по центру, где были вёсла. Мужчина размашисто работал руками, приводя плавательное средство в движение, гребя веслами. В ту прогулку мы много общались и смеялись.

Стало интересно, какого это грести, и я предложила поменяться местами. Лёшка поддерживал меня за талию при перемещении с носа качающейся лодки на место гребца. От прикосновений мужчины к моей талии по телу побежали мурашки, было очень приятно чувствовать себя в его сильных руках. Безумно хотелось как-нибудь так увернуться, чтобы его пальцы «случайно» прикоснулись к моей груди, пусть даже через два слоя ткани. Вообще давно уже мечтала о Лёшиных прикосновениях, но статус отличницы и недотроги сковывал меня. А в эту прогулку, вдали от города, от знакомых и обязательств я чувствовала себя более раскрепощенной, игривой и настоящей, будто скинула надоевшую маску и пошла вразнос. Или это присутствие брюнета так на меня влияло, я буквально пьянела от чувств к нему.

Грести оказалось сложно, но весело. Правда никак не могла задать лодке нужное направление, Лёшка помогал, смеялся и объяснял, как мог. Наигравшись с вёслами, решила, что пора отдать управление мужчине, а самой вернуться на первоначальную позицию. Теперь уже при рокировке для удержания равновесия в качающейся лодке мне пришлось обнять Лёшку за талию. Ох, как же это было приятно и интимно. Мои мизинчики игриво пролезли парню под футболку, а Лёшка резко выдохнул и принялся всматриваться в мои глаза. Казалось, ещё мгновение и мы поцелуемся. Однако подлое плавательное средство начало опасно накреняться от того, что мы застряли посередине него и никак не расходились на безопасные с точки зрения равновесия позиции.

Пришлось отпустить «пленника», присесть на нос лодки и усмирить свой пыл. Перевела взгляд на окружающую красоту. Залюбовалась природой: отражением сияющего солнца в реке, растущими вдоль берега деревьями и цветами, проплывающими мимо лебедями и мелькающими в толще воды разноцветными рыбками. Исподтишка подсматривала и за своим спутником: за его размашистыми движениями рук, за игрой мышц, за тем, как сильно и грациозно мужчина управлял вёслами, не то что я.

— Смотри, Лёш, там не только лебеди, но и кувшинки! Давай подплывём ближе, я сорву несколько, – попросила, замыслив маленькую авантюру в стиле сорвавшейся с цепи заучки.

— Ну, вообще-то их вроде рвать нельзя, но для тебя, Машенька, разумеется, всё можно, – ответил ничего не подозревающий красавчик и развернул лодку к речным цветкам.

Когда мы оказались около кувшинок, я протянула руку, но сорвать добычу так просто не удалось, ведь жёлтые бутоны крепко держались за дно корнями и плавали у самой поверхности воды, а бортик лодки был довольно высоким, сильно тянуть было опасно, мы могли накрениться набок и перевернуться.

— Ради этих капризных недотрог придётся искупаться, – выдала я и резко, не раздеваясь даже, прыгнула в воду. Лёша такого никак не ожидал. Однако с реакцией спасателя за секунду отпустил вёсла, скинул борсетку на дно лодки и сразу оказался возле меня! Вот это мужчина! Беспокоился-то как, чудо, а не человек ...

— Стой, Маша! Куда ты? Вода же холодная… Как выбираться теперь? Ну что за неугомонная девчонка? Ты хоть плавать-то умеешь? – возмущался Лёшка, подплывая ближе и наблюдая за тем, как я барахтаюсь на значительной глубине, пытаясь сорвать кувшинки.

— Умею, конечно, не волнуйся. А вот цветки эти вредные, стебли длинные и рваться не желают… Поможешь? Хочу венок сплести из них, – откуда-то появилась во мне детская непосредственность и вредность. Наверное, присутствие Лёши рядом раскрепощало, дарило уверенность в себе и ощущение безопасности при любом раскладе… С его помощью я быстро нарвала девять кувшинок, которые были благополучно переброшены в лодку.

А дальше началось всё самое интересное. Оказалось, что забраться обратно в лодку, находясь по шею в реке, практически невозможно: она значительно выше поверхности воды, сантиметров на сорок.

— Да как же залезть-то? – смеясь, возмущалась я, – лодка же качается. Посмотри, я за неё цепляюсь, а она перевернуться хочет, пустая же…

Но Лёша совершенно на неё не смотрел, а следил только за мной и вообще плавал рядом на расстоянии вытянутой руки.

— Извини, Машенька, приличия приличиями, но озябнуть я тебе не позволю, придётся подсадить русалку, – объявил мужчина и резко обнял меня за талию. В холодной воде сильные мужские руки показались особенно горячими, он попытался приподнять меня из воды и переправить через бортик лодки. Однако она лишь качалась и грозила прикрыть собой наглецов, перевернувшись от нашего веса. Вся ситуация была дико смешной и страшной одновременно. Ноги наши постоянно переплетались, поскольку мы находились в состоянии вертикального плавания: я руками елозила по поверхности воды, чтобы не уйти вглубь, а Лёша продолжал придерживать меня за талию.

— Жесть, да что ж это такое… Похоже нам придётся бросать её тут и добираться до берега вплавь. Кувшинок жаль немного, зря рвала, – опечалилась я, потеряв надежду справиться с этой нелепой задачей, – да и за брошенную лодку нас не похвалят на причале. Извини, Лёш, что так вышло, там же и борсетка твоя внутри, я как-то не подумала о последствиях, – в процессе извинений мои руки уже переместились на мужские плечи, так было спокойнее, безопаснее и намного приятнее.

— Не переживай, Машунь, я не в обиде, напротив, мне всё очень даже нравится, – брюнет продолжал обнимать меня и греть собой. Иногда его руки поднимались чуть выше талии и замирали в нескольких сантиметрах от моей груди. Чувствовалось, что Лёша очень хочет воспользоваться ситуацией и дотронуться до запретной зоны, но сдерживает себя из последних сил. По правде сказать, я была бы и не против уже, но сейчас перед нами стояла совсем иная задача – выбраться из воды.

— Есть идея. Возьмись за этот бортик, но не накреняй лодку сильно, не пытайся пока забраться внутрь. Я подплыву с другой стороны и придержу её там, создам равновесие, тогда ты сможешь залезть, не боясь перевернуться. Идёт? – предложил Лёша, а я лишь кивнула в ответ.

Так мы и выбрались: сначала я смогла забраться в зафиксированную мужчиной лодку, а потом и он подтянулся и легко впрыгнул внутрь. Мы, мокрые насквозь и уставшие от долгого сражения со стихией воды, растянулись на дне лодки и просто смеялись над своим заплывом за кувшинками.

Постепенно смех сошёл на нет, и мы просто любовались друг другом и наслаждались моментом. Солнце сияло в каплях воды, эротично стекающих в горловину Лёшкиной футболки. Завидовала этим каплям: хотелось перехватить их и пробраться пальцами туда, куда направлялись они – под ткань, к оголённой коже красавчика. В расширенных зрачках парня отражалась я сама, с мокрыми ярко-рыжими волосами и блестящими от счастья глазами. Общаться уже не хотелось, а вот зависнуть в этом мгновении – очень даже «да».