Романов #15 - Владимир Кощеев

пули, рисовали траекторию полета. Однако место, на котором погиб его величество, все старательно обходили стороной. Лишь убрали тело, но даже кровь не посмели убрать.

Хранитель остановился у застывшей лужицы крови и присел на корточки перед ним. На Лоренцо не обращали внимания, никому даже в голову не пришло спрашивать у троюродного племянника погибшего короля разрешения здесь находиться. Личину древнего Хранителя для этого визита Лоренцо, будучи его тезкой, не надел — артефакт остался в личных покоях.

— Что же ты так? — произнес он, глядя на засохшую кровь. — Я ведь предупреждал.

Хранитель еще несколько секунд просидел, не меняя позы. В коридоре показалась фигура наследника престола, и Лоренцо тяжело вздохнул. Несмотря ни на какое кровное родство, члены династической линии не вызывали у него никаких положительных эмоций.

— Явился⁈ — спросил бледный наследник престола, подходя ближе.

Спросил слишком громко и экспрессивно. Настолько, что люди, документирующие случившееся в зале, поспешили мгновенно ретироваться, побросав все дела. Никому не хотелось оказаться свидетелем ссоры членов королевского рода. Они-то между собой договорятся, а вот слугам свидетельства своего конфликта такую осведомленность могут и не простить.

Уж погибший монарх точно не прощал.

— Хочешь со мной поговорить, Джеронимо, — поднявшись на ноги, произнес Хранитель, оборачиваясь к собеседнику, — имей смелость делать это, глядя мне в глаза. Папочка больше не прикроет, — последнее Лоренцо произнес, делая шаг навстречу наследнику престола. — А у меня ведь тоже есть право.

Джеронимо отступил на шаг. Он был почти вдвое моложе Хранителя и только-только отпраздновал свадьбу, еще даже не успев зачать наследника. Так что мысль о том, что Лоренцо действительно может вполне спокойно захватить трон Испании, мелькнула в голове молодого мужчины стремительной молнией.

Лоренцо внушал страх даже его величеству. С Лоренцо считался весь испанский двор, его слова ловили на лету. К нему лезли с лестью и подарками. Да, Хранителю было трудно воспринимать происходящее всерьез, однако и не отказывал никому в просьбах, если те были не слишком обременительны.

По сравнению с Лоренцо, у которого уже имелись внуки мужского пола, популярность Джеронимо в Мадридском высшем обществе отсутствовала как явление. Поздний ребенок, обласканный королем, к тому же долго перебиравший невест. А теперь испытывающий трудности с зачатием — следовало бы добавить, что Джеронимо ни разу не видели за государственными делами.

Но и Лоренцо, и Джеронимо и без того прекрасно знали — нынешний наследник престола совершенно не соответствует тому, каким должен быть абсолютный монарх одной из сильнейших и крупнейших держав на Земле.

Об этом знали все, включая погибшего короля. Но пока его величество был жив, Джеронимо прикрывал от любых атак авторитет правителя. Все понимали — окажись Джеронимо на троне, и им можно будет вертеть в своих интересах. Так что он был не самой плохой фигурой в качестве наследника престола.

До тех пор, пока Лоренцо не заявит о своем праве на трон, разумеется. Потому что сильный и решительный монарх во главе Испании был настолько выгоднее управляемого, что стоит Лоренцо только намекнуть, и Джеронимо утопится в королевской уборной через пару минут.

Не из ненависти, нет. Только ради того, чтобы не началась междоусобица между членами королевского рода и достойный король получил трон, а Испания — возможность развиваться и расти дальше, стать еще сильнее, богаче, влиятельнее.

— Ты не посмеешь, — прошипел Джеронимо, наконец, взяв себя в руки.

Лоренцо криво усмехнулся, и столько презрения было в этом выражении, что наследник престола едва удержался от вспышки гнева. Но, нужно отдать ему должное, Джеронимо все же не до конца потерял самообладание.

— Пошел вон отсюда, — произнес одними губами Хранитель, не сводя взгляда со своего родственника.

Джеронимо вскинул подбородок, но сдержал рвущиеся наружу слова. Резко развернувшись на пятках, он направился к выходу из зала. Лишь у самой арки он остановился, чтобы бросить, не оборачиваясь:

— Я надеюсь, тебе хватит смелости явиться завтра на совет рода.

— Не переживай, — усмехнулся в ответ Хранитель, — у меня найдется что сказать.

Наследник почувствовал, как земля закачалась под ногами. Но сумел не подать вида, что уже ощущает себя проигравшим. И поспешил удалиться, стараясь держать лицо и не показывать никому, в каком же он отчаянии оказался.

А все из-за проклятых русских!..

Лоренцо смотрел Джеронимо в спину, пока тот не скрылся, а в зал не вернулись сотрудники. Бросив взгляд на людей, занимающихся своими делами, Хранитель направился в королевский сад.

Да, не такого возвращения домой он ожидал. Но при этом понимал прекрасно — высший администратор или нет, но Дмитрий Романов будет всеми силами уничтожать своих врагов, где бы те ни прятались.

А значит, нужно либо сделать так, чтобы Испания больше не пострадала от действий русского князя, заключив соглашение с Москвой, либо убрать самого высшего администратора.

Как же хорошо, что он оставил артефакт Хранителя в комнате. Можно не только думать о подобных вещах, но и обсудить их с теми, кто действительно способен влиять на политику страны.

А завтра на совете Лоренцо все же выдвинет свою кандидатуру. Джеронимо погубит Испанию, а это недопустимо. Слишком долго эта благословенная земля шла к своему величию, чтобы лишиться его из-за одного глупого мальчишки.

Глава 9

Красноярск, резиденция княжеской семьи. Князь Романов Дмитрий Алексеевич.

Я помог Виктории сесть за стол. Моя супруга улыбнулась в ответ, покрываясь румянцем. Ей нравилось, что я за ней ухаживаю, а мне было не сложно, тем более я был человеком другого мира и не видел в этом ничего странного.

Хотя прекрасно знал, что обычно беременных жен на этой Земле обслуживают люди рода, а не мужья. Естественно, в среде благородного сословия. У царских людей больше свободы и равноправия.

— Спасибо, — положив руку на мою ладонь, прошептала Виктория, глядя мне в глаза.

Дата родов приближалась, княгиня за эти месяцы округлилась, но беременность не сделала ее менее красивой. Скорее облик Виктории приобрел завершенность, она уже не казалась юной девушкой, став молодой женщиной. И мне ее обновленная внешность очень нравилась.

— Не за что, дорогая, — ответил я, целуя ее кисть. — Приятного аппетита.

И, заняв место рядом, я тут же приступил к завтраку. Сдвинули ли что-то наноботы в моем организме, или же я просто изрядно проголодался, однако тарелка пустела за тарелкой, и я все еще ощущал голод.

Виктория от меня не отставала, но в ее положении это было как раз понятно. Чтобы было чем кормить растущего в ее животе маленького человека, требовалось немало питательных веществ. Голодающая беременная женщина — это плохо для здоровья. А с учетом беременности давать Виктории наномашины нельзя.

Нет, иди речь о каких-то других женщинах, я бы отнесся к этому спокойно. Но рисковать здоровьем своего ребенка, своей супруги? Нет уж, природа сама обо всем позаботится. Мое же участие будет ограничено постоянным контролем здоровья княгини и будущего княжича да проверками от Василисы Святославовны.

— У меня сегодня состоится встреча, — заговорила моя супруга, ставя на столешницу опустевший бокал. — Боярыня Островерхова организовала небольшой прием, только для дам. Будем обсуждать вопросы по нашему фонду и строить совместные планы по его расширению.

Я кивнул, принимая к сведению.

О том, что супруга Нестора Петровича любит держать в ежовых рукавицах все свое окружение, я прекрасно знал. Супруга градоначальника и при великом князе Измайлове умела заставить благородное общество себя слушать. А уж после того, как Михаил II на княжение в Красноярске назначил меня, и Островерхов не только сохранил свое положение, но и укрепил его, боярыня развернулась на полную катушку.

— Что-то от меня понадобится? — уточнил я, отставляя блюдо из-под стейка с остатками перечного соуса по краям.

Виктория улыбнулась, но покачала головой.

— Нет, что ты, охрана у меня есть, в особняке Островерховых будет все женское благородное общество княжества. Там мне ничего не грозит. К тому же вместе со мной поедет и Василиса Святославовна…

— Ее теперь принимают, как члена общества красноярских бояр? — приподнял бровь я.

Моя княгиня тихонько посмеялась.

— А ты совсем не замечаешь, что творится у тебя под носом, Дима? — спросила она, не переставая улыбаться.

Я бросил взгляд в дальний угол, где застыла Марина Кирилловна. Мне ничего подобного со стороны «Оракула» не приходило, стало быть, информация не настолько уж и важна. Хотя если посмотреть иначе, боярышня Волкова — не тот человек, судьбой которого я могу не интересоваться.

— Боярин Дмитриев сделал ей предложение, —