Песня Кахунши - Анош Ирани

– А-а-а, – протяжно выдыхает Мунна, и его стон сливается с блеянием козы.

– Отведите его к Дарзи, – говорит Ананд-бхаи, ни к кому в особенности не обращаясь.

Он вытирает нож о белую рубаху. Чотту ведет Мунну в дом, что стоит слева, в нескольких шагах. Дверь открывает молодой парень. Смотрит на Мунну, потом на Ананда-бхаи.

– Навин, скажи Дарзи, пускай им займется, – приказывает Ананд-бхаи.

– Что случилось? – сонно спрашивает Навин.

– Мунна решил, что он настоящий бандит. Займись им, брат.

Интересно, он и правда брат Ананда-бхаи или просто к нему так обращаются? Совсем не похож. Гладко выбритый и очень худой.

– Ладно, Ананд, – говорит он.

Наверное, все-таки братья, решает Чамди.

Назвал его просто по имени. Навин пропускает Мунну и Чотту внутрь и закрывает дверь.

– Слушайте внимательно, – говорит Ананд-бхаи. – Прошлой ночью в городе был пожар. Кто-нибудь знает, где Радхабаи Чоуль?

Никто ему не отвечает.

– Это в Джогешвари, – продолжает Ананд-бхаи. – Пожар был в доме, где жила семья индуистов. Они легли спать. Шесть человек. Хотя некоторые говорят, что девять. Известно, что в семье было двое детей и девушка-калека. Так вот. Их заперли снаружи и бросили в окно бутылку с зажигательной смесью. Люди сгорели заживо. Говорят, увечная девушка осталась жива.

Ананд-бхаи проводит языком по зубам, как будто к ним что-то прилипло.

– Кто, по-вашему, это сделал?

Все молчат. Чамди думает о миссис Садык. Наверное, она была права. Люди в Бомбее сошли с ума и убивают друг друга самыми ужасными способами.

– Даю подсказку, – говорит Ананд-бхаи. – Соседи слышали крики «Аллах Акбар». Так кто это сделал?

– Мусульмане, – отвечают из толпы.

– Правильно. Мусульмане.

– А зачем они сожгли их? – спрашивает безногий Джекпот.

«Да он же совсем маленький», – понимает вдруг Чамди.

Джекпот собирается почесать нос, но спохватывается и снимает с руки тапочек.

– Из-за Бабри Масджид, – объясняет Ананд-бхаи.

Точно! Миссис Садык рассказывала, что где-то далеко, в какой-то Айодхье, индуисты разрушили мечеть Бабри Масджид, а теперь из-за этого индуисты и мусульмане убивают друг друга в Бомбее.

Потом, когда Раман мыл туалеты, Чамди спросил его, зачем индуисты разрушили мечеть. Раман объяснил, что в Айодхье родился бог Рама. Давным-давно, сотни лет тому назад, там построили храм в его честь. А потом, тоже очень давно, правитель Бабур, мусульманин, снес храм и построил Бабри Масджид, то есть «мечеть Бабура». Теперь индуисты хотят восстановить свой храм. Вот они мечеть и разрушили. Чамди тогда решил, что Раман опять приврал спьяну.

Ананд-бхаи вынимает из нагрудного кармана пачку дорогих сигарет, щелкает золотой зажигалкой и закуривает. Чамди кажется, что сигарета вот-вот выпадет.

– Мусульмане должны понести кару за содеянное. Помяните мое слово, искры от пожара в Радхабаи разлетятся по всему Бомбею. Приказ поступил с самого верха. Будут новые беспорядки. Убийства, изнасилования.

Чамди испуганно отступает на шаг, но Сумди крепко держит его за плечи. Надо стоять спокойно и не двигаться.

– Я собрал отряд взрослых бойцов, и вы, мелюзга, тоже должны примкнуть к нему. Потренируетесь заодно. Позабавитесь с мусульманскими девчонками. Магазины тоже будем грабить. Полиция на нашей стороне, так что все отлично.

Чамди не по себе. Он понял не все, что сказал Ананд-бхаи, но слово «убийство» Чамди знает.

– Ладно, валите отсюда. Только сдайте, что наклянчили. Мне еще надо угнать машину Мохана. Надеюсь, она хоть на ходу, а то еще не продашь быстро. Хочешь машину купить, Джекпот?

Калеки смеются.

Выстраивается очередь. Красавчик в самом хвосте – на его колесах по гравию не поездишь. Ананд-бхаи оглядывается на старика, опять усевшегося возле козы. Старик живо бросает только что прикуренную папиросу, хватает железный сундучок, на котором сидел, и несет его к центру двора.

Красавчик говорит, сколько собрал. Ананд-бхаи отсчитывает его долю. Остальное кладет в сундучок. Красавчик чешет затылок обеими руками – будто давно не мылся. Когда приходит черед Джекпота, Ананд-бхаи гладит его по голове. «Этот Джекпот младше Пушпы, – думает Чамди, – а уже столько всего повидал». Чамди таращится на потную грудь и налитые кровью глаза Ананда-бхаи. Душно, в воздухе неподвижно висят клубы табачного дыма.

Красавчик показывает на Чамди.

– Ты кто такой? – спрашивает Ананд-бхаи.

– Это новенький, – отвечает Сумди. – Мы привели его просить у вас благословения.

– Я не тебя спрашиваю.

– Меня зовут Чамди.

– Чамди? Имя какое-то дурацкое.

Чамди понимает, что отвечать надо коротко. Здесь не шутят.

– Меня так назвал отец.

– Где он?

– Умер. – Чамди сам удивился тому, как быстро придумал ответ. Но признаваться, что он ищет отца, нельзя.

– Сумди объяснил тебе наши правила? 

– Да.

– Повтори.

– Сколько ни соберем, все ваше.

– Отличное правило.

– А вы потом даете нам, сколько сочтете нужным.

– Видел, что с Мунной случилось? Он нарушил правило. Ходил с ножом. И невежливо со мной разговаривал. Пока будешь милостыню просить. Присмотришься, оглядишься хорошенько. Потом потихоньку научишься воровать. Пока не научишься – не воруй. Ясно?

– Да.

– Что «да»?

– Да, Ананд-бхаи.

– Так-то. Ты тут первый день, а я сегодня добрый. Бери все, что наклянчил.

Здорово! Хотя чего ж хорошего? Деньги-то не заработанные.

Ананд-бхаи поворачивается к Сумди:

– Ага, вот и мои глаза! Что интересного видел?

– На Ламингтон-роуд есть ювелирный магазин, – докладывает Сумди. – Каждый понедельник, часа в три, туда приходит женщина покупать украшения. Похоже, она недавно замуж вышла. Ее привозит шофер, с виду довольно хилый. Я целый месяц там торчал – она ни одного понедельника не пропустила.

– Ага. Ладно, надо будет подумать.

Сумди отдает двадцать рупий, получает свою долю, остальные монетки летят в сундучок.

Ананд-бхаи поворачивается к Гудди:

– Ну как, что-нибудь продала?

– Одну Лакшми, одного Ханумана и одного Ганешу.

Из дома слева доносится вой. В раскрытом окне мерцает свет керосиновой лампы.

Ананд-бхаи прищелкивает языком.

– Это Дарзи зашивает Мунну, – говорит он Гудди. – Ты туда сейчас не ходи. Старуха уже новых богов тебе слепила, но заберешь их утром.

– Хорошо, Ананд-бхаи.

– Ничего, Мунна парень крепкий, – бормочет себе под нос Ананд-бхаи. Наверное, жалеет, что изувечил Мунну.

Все молча слушают, как кричит Мунна.

Чамди глаз не сводит с освещенного окна. Там по стенам мечутся тени. Теперь понятно, кто такой этот Дарзи. Он портной, шьет для Ананда-бхаи одежду, ну и вообще штопает что придется. Вот сейчас вдел нитку в иголку и зашивает рану, а Чотту, должно быть, держит Мунну. А может, Дарзи и правда доктор? Вряд ли. Хоть бы Мунне лекарство от боли какое-нибудь дали.

– Пойду посмотрю, как там Мунна, – говорит Ананд-бхаи. – А вы все – марш отсюда! Не забудь Даббу-Коробка покормить. (Это он Сумди.) Вот деньги, купи бараньих отбивных. К нему небось со вчерашнего дня никто не заглядывал. Скажешь, я попозже приду, узнаю, какие новости. Но сначала пускай поест.

Он уходит.

Двор озаряется светом фар, подъезжает большой белый автомобиль. Шофер не выключает двигатель. Из машины выходит мальчик. «Хорошо хоть этот не калека», – радуется Чамди. Мальчик чистенький и нарядно одет – новенькая синяя футболка и белые шорты. Ровесник Чамди, симпатичный, с челкой до бровей. Его, наверное, можно даже за девочку принять.

Ананд-бхаи возвращается и подходит к машине. Тонированное стекло опускается, Ананд-бхаи забирает конверт. Стекло поднимается снова, машина разворачивается и уезжает. Ананд-бхаи кладет конверт в карман.

Мальчик секунду стоит на месте, потом делает шаг вперед, смотрит на Чамди, может быть, потому, что впервые видит его. Чамди улыбается, но мальчик не улыбается в ответ. Он медленно делает несколько шагов и вдруг падает. Чамди бросается на помощь, наклоняется. На белых шортах расползается кровавое пятно. Красные капли текут по ногам. Чамди в ужасе глядит на эти капли. Он не понимает, что случилось. Ананд-бхаи садится на корточки, легонько похлопывает мальчика по щекам, смотрит на Чамди и улыбается. Чамди отводит взгляд. Аанад Бхаи поднимает мальчика и уносит его к себе.

Они возвращаются другой дорогой. Сумди и Гудди впереди, Чамди плетется следом, не глядя по сторонам. Он старается не думать о мальчике. За вечер он всего насмотрелся, и уродов видел, и зверства всякие, но вот парнишку этого жальче всего. И чего это Ананд-бхаи вдруг так нехорошо улыбнулся?

– Кто это был? – спрашивает Чамди.

Гудди молча подбирает веточку и швыряет ее через каменную ограду. На ограде висит щит с рекламой мыла «Лайфбой».

– Кто он? У него кровь текла, – не отстает Чамди.

– Это Куколка.

Странные все-таки у них прозвища. Красавчик, Джекпот, а теперь еще Куколка.