Три карата в одни руки (сборник фельетонов) - Владимир Надеин

Радикулит замедленного действия

Местничество у нас, к сожалению, есть. А вот этих… Ну, как же их?.. Ну, которые это самое местничество производят… Или вытворяют… Или допускают… В общем, проявляют… Так вот их-то как раз у нас и нет!

В самом деле, кто местничество насаждает, окучивает, культивирует? Кто, скажем прямо, персонально за него отвечает? Местники? Местовальщики? Здешняры? Тутошисты? Все не то, не то и не то! Даже близкого по смыслу слова никак не припомню.

Но зачем опираться на зыбкую память, когда под рукою надежный ожеговский словарь? Страница 339-я, «местничество». «Соблюдение только своих узкоместных интересов в ущерб общему делу». Это метко. Ну, а кто же все-таки занимается этим «соблюдением в ущерб»? Нет ли его тут поблизости, по соседству с местничеством? Смотрим строкою выше: «местком». Глядим строкою ниже: «местность».

Местность тут явно ни причем — но, может, ключом к проблеме послужит местком? Скажем, местком санатория «Горячий ключ».

В санаторий этот, расположенный в Краснодарском крае и пользующийся заслуженной славой, прибывают отовсюду. Прибывают, регистрируются, получают полотенца и назначения на процедуры, ужинают, завтракают, восторгаются окрестной живописностью, идут на процедуры, ужинают, завтракают, идут на процедуры…

И вдруг видят записку: «Сегодня и завтра массажисты работать не будут, все выехали на табак».

— Как — на табак?

— Товарищи, тут какое-то недоразумение. Я специально приехал из Анжеро-Судженска и я некурящий. Поэтому мне очень, очень нужен массажист.

— Здрасьте, он некурящий! А я, может, даже и непьющий. И вообще! Мне в Липецке так прямо и сказали: систематическое терапевтическое воздействие! Понял?

— А может, нам на эти дни путевки продлят?

— Как же, жди…

Тут среди больных образуется нечто вроде маленького корабельного бунта. Они врываются в кабинет главврача, обступая тройным кольцом могучего мужчину в белом халате. Вид ворвавшихся грозен, хотя речь их свидетельствует лишь о тщательном изучении библиотечки активиста санпросвета.

— Это вы разрабатывали здесь такую тактику систематической терапии?

— Ей-богу, не я! С места не сойти!

— Но вы хоть признаете массаж как сложный процесс, обусловленный взаимодействием рефлекторного и гуморального факторов?..

— Оно, конечно, вам виднее, — поспешно соглашается человек в белом. — На то вы и образованные, чтобы разбиваться. Только мои вам совет: подождите-ка лучше главврача, он все разъяснит.

— Позвольте, а разве не вы здесь главный?

— Главный-то я, конечно, главный, да только не врач, а повар. А главврач наш нынче на табачке — да и где б ему еще об сию пору быть?

А еще через три дня, когда главврач, загорелый и раздраженный, вернется с табачных плантаций в свои кабинет, бунтарское настроение у больных спадет до низких отметин. А если у кого-нибудь и выплеснутся остатки протеста, главврач отрежет:

— Табак для нас — становой хребет экономики. Ясно?

И зря больные будут доказывать, упирая на цифры, что становые хребты людей тоже имеют прямое отношение к экономике, что врачи в качестве неквалифицированной рабсилы на плантациях дьявольского зелья — это, конечно, занимательное зрелище, по все-таки путевка за полную стоимость, и даже льготная, плюс проезд в оба конца — слишком накладной пропуск на такого рода мероприятие.

— Все это разговорчики, — режет главврач, — а табак — это вещь! В конце концов наш табак — это ваш табак, это наш общий табак!

— А мой радикулит — это разве не ваш радикулит?.. Вот приедете зимою к нам в Караганду, а вам вместо листовой стали — охапку больничных листов.

— Да не нужна мне ваша сталь!

— А мне не нужен ваш табак!

Дальнейший спор о сравнительной ценности табака и листовой стали здесь, вероятно, приводить не стоит ввиду его полной бесперспективности. В самом деле, какими весами определите вы, на сколько тюков кондиционного табака тянут двести недолеченных ишиасов? Нету таких весов, да и незачем все это сравнивать. А тем более — противопоставлять.

Но, думается, именно стремление во что бы то ни стало противопоставить наш табак вашему металлу, наши посевы вашему люмбаго, наши плошки вашим поварешкам — вот что неизменно служит психологическим навозом для произрастания семян местничества.

Еще раз обратите внимание: не о том здесь речь, что вообще-то важнее и нужнее — плошки или поварешки. Вопрос такой этим… ну, которых нету… кажется слишком абстрактным. Плошки, поварешки, табак, люмбаго — какая нм разница? Наши завсегда важнее ваших!

И попробуйте доказать обратное. Я, например, просто отказываюсь сравнивать несравнимое. Но абсолютно сравнимое и совершенно одинаковое — хоть это дозволится мне сравнить?

Итак, давайте договоримся, что тонна стандартного зерна в принципе равна тонне стандартного зерна. Нет, даже не так.

Давайте обострим ситуацию и сойдемся на том, что десятки тонн стандартного зерна — это все-таки больше, чем стандартным мешок такого же зерна.

Мог теперь у нас есть исходный рубеж для рассказа о том, как вредно быть предусмотрительным.

Что тут скрывать — на первых порах товарищи из Курганского облисполкома гордились своей предусмотрительностью. Получив заверения, что к началу жатвы Красноярский комбайновый завод поставит области 150 зерноуборочных машин, исполком постарался продумать все. Заранее были подготовлены экипажи комбайнов, причем экипажи заранее взяли повышенные обязательства, а художники заранее изобразили зовущие цифры на свежем кумаче.

В общем, шею намыли со всем тщанием, а тетя не приехала. То есть приехала, но не вся, а как бы частично, на тридцать процентов. И напрасно дежурили на железнодорожных станциях заранее созданные посты, и зря заранее обученные экипажи простаивали у развилок, всматриваясь вдаль, не закурятся ли дороги, и ни к чему было пачкать кумач.

Потому что в те же дни, когда курганские комбайнеры томились без красноярских комбайнов, 150 комбайностроителей ежедневно выезжали на поля своей области, чтобы убирать хлеб. Нет, не убирать даже, а помогать убирать, подсобничать. Даже и называлось это — «помощь сельскому хозяйству»!

Но если в Красноярске с точностью до зернинки могут вам подсчитать, сколько дополнительных мешков удалось вывезти в закрома благодаря «бескорыстной помощи», то в Кургане с не меньшей точностью сообщат, сколько сотен, а может, и тысяч тонн зерна недобрали благодаря ей.

Тут читатель вправе указать нам на некоторое сползание с темы. Ведь и в первых строках уведомлялось, что местничество у нас еще есть. А вот есть ли те, которых нету?

Позвоните, к примеру, в Апшерон, и вы получите гневную отповедь. Потому что никогда — слышите, никогда! — руководители района не призывали снижать уровень лечебной работы, а только повышать, повышать и еще раз повышать. И если медработники санатория «Горячий ключ» сами — слышите, сами! — откликнулись в разрезе сознательности, то они были обязаны сделать это без ущерба для основной работы. За счет внутренних резервов.

А разве красноярские городские руководители не призывали комбайностроителей пунктуально соблюдать планы поставок? Разве не разъясняли значение четко отлаженной кооперации? Разве не журили и, более того, не наказывали за срыв и несоблюдение? И если уж товарищи с комбайнового вызвались помочь труженикам села, то честь им и хвала. Но они просто обязаны были!.. Говоришь им, говоришь, экая бестолковщина!..

Но зато если вы бы спросили у руководителей Ждановского района города Ленинграда, то они бы честно и прямо сказали: да, это мы! Мы обязали сотрудников головного проектного института «Гипродрев» выделить из своих рядов группу из 40 человек для шефского подметания и бескорыстной вывозки мусора со двора гардинно-кружевной фабрики.

Да и как было не обязать, если и фабрика, и институт расположены по соседству, на Петровском проспекте? А поскольку досрочный ввод предприятии, выпускающих товары для парода, есть дело чести и, безусловно, геройства, то ничего этим инженерам не станется, если они несколько дней повыносят мусор с досрочно и ударно вводимого объекта.

И жизнь подтвердила расчеты. Фабрика на неделю раньше вступила в строй. А проектировщики, хоть и жаловались на нехватку кадров, а вот ведь как-то перемоглись. Такова практика!

Но практика, она, знаете, как автомобильный свет. Она бывает ближняя и дальняя. Снимая шляпу перед ближней, я должен немедленно раскрыть один секретец: проектировщики «Гипродрева» подметали фабрику давно, два года назад, в сентябре. И тогда же товарищи из Ждановского района с гордостью признали организацию шефского подметания своей творческой инициативой.

Горе тому, кто осмелится поднять руку на творческую инициативу! Позор посягнувшим на бескорыстный шефский порыв!