Зеркало мира (СИ) - Александр Анфилатов

Из–за скученности в трюме, так и на палубе, загромождённой множеством корабельных припасов: бухт–троса, клеток с курами, свиньями, бочками пресной воды, запасом дополнительных реев и мачт, разобранной шлюпкой (вторая, значительно более крупная, тянулась привязанной за кормой корабля), якорных канатов и самих якорей, а также рундуков с вещами, людям приходилось устраиваться где придётся. Чтобы весеннее солнце не донимало матросов, над палубой натянули циновки. Только три человека на корабле, помимо капитана и его семьи, пользовались некоторым подобием удобства. Это Ибирин, Зенон и Жиган. Они занимали две каюты по бокам от капитанской. Точнее, это не каюты в полном смысле, а просто два шкафа длиною в человеческий рост, временно пристроенные к борту под палубой кормовой надстройки. Тем не менее такое расположение — большая привилегия. Остальные в команде облюбовали места по желанию, но различный менталитет диктовал предпочтения. Агеронцы, поголовно рыбаки, для них морская стихия — родной дом. Выбрали открытые пространства, предпочитая жить и ночевать на воздухе на палубах. Для землян иначе. Привычка всегда иметь крышу над головой загоняла в трюм. Люди Ярослава предпочли место ближе к своим лошадям в центральной части судна, возле грот–мачты у коновязей. Здесь под большим решётчатым палубным люком достаточно светло и не так душно. Новичкам досталась носовая часть или камбуз.

Наростяшно и четверо нидамцев ютились под палубой носовой надстройки среди закреплённых обитых железом деревянных якорей. Делать железные якоря времени не осталось, поэтому взяли снятые с «Дельфина» деревянные.

Груз корабля состоял из малоценной рухляди, собранной, как говориться, с миру по нитке, кто что мог. Это была материя, как местной выделки, так и привезённая с Земли, корзины кожаных и деревянных сандалий. Деревянный же сельхозинструмент. Небольшое количество шкур животных, упряжь для колесниц и лошадей, сёдла местного и земного типов. Главная часть груза — сырьё, называемое на Земле пенька и изготовленные из неё канаты, верёвки различной толщины и длины. Всё это было сделано из местного растения типа вьюна или лианы в течении прошедшего полугодия и изначально предназначалось на продажу. Самым главным грузом, конечно, исключая содержимое ящиков под каютой Ярослава, стали лошади. Дело в том, что долина не самое удобное место для их разведения, и у переселенцев оказался избыток лошадей. Не скажешь, что велик, но четырнадцать в трюме поместилось, и Ярослав намеревался десяток продать. Казбек, Сокол и Белка не продавались.

После того как рано утром «Паллада» покинула Изумрудную долину, вплоть до полудня держали курс на юго–восток, стремясь обогнуть далеко уходящий в море мыс. По словам опытных моряков, на конце его существует широкий и безопасный пролив между мысом и уходящим далеко в море островом. Пройти здесь много удобнее и безопаснее, чем огибать острова, к тому же усыпанные вокруг мелкими скалами. Океан пустынен. Ни единого паруса. Ранняя весна — не время для путешествий, урожай на полях Агерона только зачат. Грузы в городах Риналя ещё готовятся. Ветер с северо–востока, и, хотя парусами управляли руки недостаточно опытные для настоящей корабельной оснастки, а встречное течение затрудняло плавание, корабль легко скользил по волнам и заметно продвигался вперёд.

Ярослав облюбовал место на палубе надстройки, сидя на решётчатом релинге[7], далеко выступающем за корму. Рядом Ибирин, управляя румпелем[8] и пуская острые словца в адрес новичков, неуклюже работающих с реями и парусами. Переход Ибирина и Зенона от привычного кормового весла к румпелю прошёл безболезненно, но не без ворчания, хотя править румпелем как в том, так и в другом случае — одинаково. А вот поворотливость корабля под кормовым рулём они оценили быстро и на вопрос Ярослава: «Будет у вас свой корабль, что поставите — руль или весло?» — дружно ответили: «Руль».

Как уже говорилось, «Паллада» в силу обстоятельств несла уменьшенное вооружение из четырёх парусов вместо положенных на трёх мачтах и бушприте семи–восьми или даже десяти. Скорость значительно падала, но выбора не было. Ярослав приказал распределить имеющиеся по мачтам неравномерно, — больше парусов к носу, чтобы меньше рыскал и лучше принимал ветер. На бушприте[9] поставили малый как блинд[10], самый большой как фок, второй малый — фор–марсель, второй большой — грот–марсель[11].

Ни Ибирин, ни Зенон, ни кто другой на корабле не представляли, как придать ходкости за счёт перераспределения парусов, поэтому командовал единолично Ярослав. Агеронцы вынужденно заняли позицию лоцманов и кормчих. Лавировать круто к ветру они тоже не умели, хотя сам принцип представляли, но на их посудинах в прошлом сделать это сложновато. Кормовое весло — всё же не руль, оттого судно уваливалось под ветер. Но Ярослав не унывал. Моряки они бывалые и спустя какое–то время всё переймут. Команда работала споро, несмотря на изначальную принадлежность к разным культурам и даже мирам.

Реи поднимали и опускали, дружно налегая на вымбовки шпиля[12] — тоже устройство, не знакомое морякам, но сразу оценённое по достоинству. И хотя столь маленькое судно, как Паллада, в принципе не требовало шпилей для подъёма реев или грузов. Всё можно поднять с помощью обычных талей[13]. Ярослав озаботился изготовлением шпиля. В силу неумения получившийся массивным. Вместе с тем появилась возможность иметь на «Палладе» более тяжёлые якоря, что для корабля без механического двигателя вопрос выживания. Появилась возможность использовать огромные камни вместо якорей или в дополнение к ним. Шесть таких каменюк загрузили в трюм вместо балласта.

Такелаж Паллады, устроенный по типу Земных кораблей, имел свои особенности.

Поднимать и опускать марсели приходилось посылая людей на реи, что вызывало у агеронцев дружный смех. Ходить по канатам ещё никто не привык, а рыбаки вовсе не жаждали лазать на марсы. Потому вся верхняя работа с парусами ложилась на землян. Ярослав так и распределил людей по реям: своих на марсели, модоны и нидамцы на нижние. Следует заметить — для уборки грота или фока никто не поднимался на реи, как на современных наших судах, просто отдавали фалы и топенанты[14], реи опускали на фальшборта, а здесь уже крепили.

Присматриваясь к новичкам, Ярослав старался не отдаляться от людей, но и не фамильярничать. На корабле он капитан, и все должны уважать его требования.