Клуб Мефисто - Тесс Герритсен

Как Уоррен Хойт, подумала она, но имени его не произнесла; она почти никогда не произносила его имени – это все равно что воззвать к самому дьяволу.

Тут вдруг зазвонил домофон – она вздрогнула. И взглянула на стену, где висели часы.

– Половина одиннадцатого.

– Сейчас поглядим, кого это еще принесло. – Габриэль прошел в гостиную и нажал на кнопку домофона. – Да!

Из динамика послышался нежданный голос:

– Это я, – ответила мать Джейн.

– Заходите, госпожа Риццоли! – проговорил Габриэль, впуская гостью в дом. А потом с удивлением посмотрел на Джейн. – Уже так поздно. Чего это она?

– Даже боюсь спрашивать.

Они услышали на лестнице шаги Анжелы, непривычно медленные и тяжелые, сопровождавшиеся каким-то шумом, словно она что-то тащила за собой. И только когда госпожа Риццоли добралась до лестничной площадки третьего этажа, они увидели, что это было.

Чемодан.

– Мам! – выговорила Джейн, но, даже сказав это, не могла поверить, что женщина с растрепанными волосами и безумным взором и есть ее мать. Пальто у Анжелы было расстегнуто, край воротника замялся внутрь, брюки промокли до колен, как будто она продиралась к их дому по сугробам. Она схватилась за чемодан обеими руками, словно собираясь запустить им в кого-нибудь. Все равно в кого.

Вид у нее был и правда грозный.

– Мне нужно переночевать у вас сегодня, – сказала Анжела.

– Что?

– Так можно войти или нет?

– Конечно, мам.

– Давайте помогу, госпожа Риццоли, – сказал Габриэль, забирая у нее чемодан.

– Вот видишь! – заметила Анжела, кивнув на Габриэля. – Так и должен вести себя мужчина! Стоит ему увидеть, что женщине нужна помощь, как он тут же предлагает свои услуги. Именно так и должен поступать джентльмен.

– Да что случилось, мам?

– Что случилось, что случилось! Даже не знаю, с чего начать.

Тут расхныкалась Реджина, в знак протеста, что про нее забыли.

Анжела тотчас же кинулась на кухню и взяла внучку со стульчика на руки.

– О крошка, бедная девочка! Ты даже не представляешь, что тебя ждет, когда ты вырастешь.

Анжела присела к столу и принялась укачивать внучку, прижимая ее к груди так крепко, что Реджина начала извиваться, силясь высвободиться из удушающих объятий этой ненормальной.

– Ладно, мам, – вздохнула Джейн. – Ну что там папа натворил?

– От меня ты ничего не узнаешь.

– Тогда от кого?

– Я не собираюсь настраивать детей против отца. Родители не вправе обливать друг друга грязью.

– Я уже не ребенок. И хочу знать, что происходит.

Но Анжела и не собиралась ничего объяснять. Она сидела, раскачиваясь взад-вперед, прижимая к груди ребенка. Судя по ее личику, желание Реджины высвободиться из бабкиных объятий становилось все более невыносимым.

– Гм… и сколько ты собираешься у нас жить, мам?

– Не знаю.

Джейн взглянула на Габриэля – он проявил достаточно мудрости и не стал участвовать в разговоре. Но в его глазах она заметила искру смятения.

– Надо бы подыскать новое место жительства, – сказала Анжела. – Собственную квартиру.

– Погоди, мам. Ты же не хочешь сказать, что больше никогда не вернешься.

– Как раз это я и хочу сказать. Я, Джени, собираюсь начать новую жизнь. – Она посмотрела на дочь, вызывающе вскинув подбородок. – Другие женщины поступают точно так же. Они бросают своих мужей и живут себе спокойно. Мужья нам не нужны. Можно обойтись и без них.

– У тебя же нет работы, мам.

– Как ты думаешь, чем я занималась последние тридцать семь лет? Только и знала, что кормить да обстирывать этого мужчину! А он, думаешь, ценил мои труды? Являлся домой и заглатывал все, что я перед ним ставила. Даже не задумывался, что в стряпню я всю душу вкладываю. Знаешь, сколько людей советовало мне открыть свой ресторан?

«И то верно, – подумала Джейн, – знатный был бы ресторанчик». Но она предпочла промолчать, чтобы не потакать безумству.

– Так что никогда не говори мне: «У тебя нет работы». Моя работа – забота об этом мужчине, и я ничего не просила взамен. Так почему бы мне не делать то же самое, только за деньги. – Она снова крепко прижала Реджину к груди, и малышка недовольно пискнула. – Я поживу у вас совсем недолго. Спать буду в детской. Мне и на полу будет чудесно. Ходите себе на свою работу, а я буду присматривать за внучкой. Сама знаешь, с ней забот не оберешься.

– Ладно, мам, – вздохнула Джейн и направилась к телефону. – Раз ты не хочешь говорить, что случилось, спрошу у папы.

– Что ты делаешь?

– Звоню ему. Держу пари, он уже раскаялся и готов извиниться. – «Держу пари, он сидит голодный как волк и мечтает, чтобы его шеф-повар поскорей вернулся».

Джейн сняла трубку и стала набирать номер.

– Можешь не трудиться, – сказала Анжела.

В трубке раздался один гудок, другой.

– Говорю же, он не возьмет трубку. Его дома нет.

– Ну и где же он? – удивилась Джейн.

– У нее.

Джейн стояла как вкопанная, вслушиваясь в долгие, безответные гудки телефона в родительском доме. Затем она медленно положила трубку и повернулась к матери:

– У кого?

– У нее. У этой потаскушки.

– Господи, мам!

– Господь тут ни при чем.

Анжела вдруг резко вздохнула и всхлипнула. А потом нагнулась, еще крепче прижав Реджину к груди.

– Папа что, с кем-то встречается?

Анжела безмолвно кивнула. Подняла руку, чтобы утереть лицо.

– С кем? С кем он встречается? – Джейн села напротив матери и поглядела ей в глаза. – Кто она, мам?

– С работы… – прошептала Анжела.

– Так у них же там одни старики.

– Она новенькая. Она… она… – Голос у Анжелы вдруг дрогнул. – Молодая.

Зазвонил телефон.

Анжела вскинула голову:

– Я не буду разговаривать с ним. Так и передай.

Джейн взглянула на дисплей определителя – номер был незнакомый. Может, и правда папа звонит. Только с ее телефона. С потаскушкиного.

– Детектив Риццоли, – рявкнула она в трубку.

И после короткой паузы услышала:

– Что, неважный выдался вечерок?

«Хуже не бывает», – тут же ответила она сама себе, узнав голос детектива Даррена Кроу.

– Что там еще? – спросила она.

– Плохо дело. Мы тут в Бикон-Хилле. Вам с Фростом тоже надо бы подъехать. Незавидная выпала мне роль – сообщать такое, но…

– Разве сейчас не твое дежурство?

– Думаю, теперь наше общее, Риццоли. – Голос у Кроу звучал, как никогда, мрачно, без тени свойственного ему сарказма. Он тихо добавил: – На сей раз жертва из наших.

Жертва из наших. Полицейский.

– Кто? – спросила она.

– Ева Кассовиц.

Джейн не могла вымолвить ни слова. Стояла, крепко сжав трубку телефона, и думала: «А я ведь видела ее всего несколько часов назад».

– Риццоли!

Джейн откашлялась:

– Давай адрес.

Она положила трубку и заметила, что Габриэль уже отнес Реджину в детскую, и Анжела теперь сидела, печально понурив плечи, с пустыми руками.

– Прости, мам, – сказала Джейн. – Мне надо идти.

Анжела сокрушенно пожала плечами:

– Конечно. Ступай.

– Поговорим, когда вернусь.

Она наклонилась поцеловать маму в щеку и только сейчас, вблизи, разглядела, какая дряблая у Анжелы кожа, какие потухшие глаза. «Когда же ты успела так постареть?»

Джейн защелкнула кобуру с пистолетом и достала из шкафа куртку. Застегиваясь, она услышала, как Габриэль произнес:

– Не самое подходящее время.

Она повернулась к нему. «Что будет, когда я тоже состарюсь, как мама? Неужели и ты бросишь меня ради какой-нибудь молоденькой фифы?»

– Я могу задержаться, – предупредила она. – Так что не ждите.

11

Маура выбралась из своего «лексуса» и ступила на заиндевелую мостовую – лед затрещал у нее под ногами, как разбитое стекло. Снег, подтаявший за день, когда потеплело, снова смерзся на пронизывающе-холодном ветру, который к вечеру усилился, и в многочисленных отсветах огней патрульных машин каждая пядь земли лоснилась, отливая коварным блеском. Маура увидела, как по тротуару, размахивая руками, скользит полицейский, силясь удержаться на ногах, и как у обочины протащило юзом фургон с бригадой криминалистов, так что тот едва не врезался в задний бампер припаркованной у тротуара патрульной машины.

– Осторожней там, док! – крикнул патрульный через улицу. – Один из наших тут уже навернулся. Думали, руку сломал.

– Могли бы и солью посыпать.

– Угу, – буркнул он. – Могли бы. Только кому это сейчас нужно – город уже давно спит.

– Где детектив Кроу?

Полицейский махнул в сторону стоявших в ряд элегантных частных домиков.

– Сорок первый номер. Это недалеко – через несколько домов. Могу проводить.

– Не стоит, я сама как-нибудь. Спасибо.

Маура остановилась, пропуская очередную патрульную машину, которая свернула за угол, чуть было не натолкнувшись на край тротуара. Она насчитала по меньшей мере восемь полицейских машин, запрудивших улицу.

– Понадобится место и для труповоза, а ему тут не развернуться, – сказала она. – Неужели всем этим машинам так уж необходимо здесь находиться?