Слепая любовь - Елена Лагутина

Так продолжалось несколько лет — до тех пор, пока в жизни Андрея не появилась Данка.

— Его нет... Не знаю, Катенька, позвони позже, — оправдывалась Галина Сергеевна, в душе проклиная все на свете — где это видано, чтобы с будущей невестой — вот так?

— Привет... Нормально, мне сейчас некогда, Кэт. Позже созвонимся, ладно? — Именно так, уже традиционно, отвечал Андрей на телефонные звонки Кати, которые со временем становились все реже. Однажды им все-таки удалось поговорить, все так же, заочно — по телефону. Андрей позвонил сам, видимо, все-таки соскучившись.

— Ну, приятель, колись. Влюбился?

— Как ты догадалась? — почти и не удивившись, спросил он. Катька на то и Катька, чтобы обо всем на свете догадываться. Поговорили, обсудили, и Кэт дала «добро».

— Мне кажется, она замечательная. Я рада за тебя, Андрюшка.

— Спасибо, Кэт. Ты тоже — замечательная! Я как-нибудь заеду... когда время будет.

Естественно, он не заехал. Она и не ждала, да и не до этого было — весна, пора не только любви, но и экзаменов. К тому же в Москву приехал творить знаменитый польский художник, Катя по счастливой случайности с ним познакомилась, он нашел ее привлекательной и стал рисовать... Судьбы большинства натурщиц ей миновать не удалось, и вскоре она уже собралась переезжать к нему, потом узнала, что беременна, решила рожать, потом он ее бросил, уехал опять в свою Польшу, а у нее случился выкидыш... История, несмотря на все старания отца, все-таки успела просочиться в газеты. Все эти события произошли за считанные недели, и в финале своей первой жизненной драмы Катя предстала перед Андреем какой-то другой — вытянувшейся, осунувшейся, с огромными синими кругами в пол-лица и затравленным выражением глаз.

— Что с тобой, Кэт? — Андрей был просто потрясен, увидев эти глаза. Время было позднее — Катя сидела на кухне с Галиной Сергеевной часов, наверное, с пяти, терпеливо поджидая как обычно припозднившегося Андрея. Он быстренько увел ее в свою комнату, налил горячего чая, усадил напротив.

— Спасибо, Андрей, я уже чая обпилась... Не лезет больше.

— Так что случилось, Катя? — Андрей послушно отодвинул чашку в сторону, откинулся на диванную подушку. А у нее к горлу вдруг подкатил ком — Катька вообще была чувствительной особой, а теперь вдруг увидела себя со стороны: некрасивая, беспомощная, брошенная, не любимая — никем, и Андреем — тоже... И разрыдалась. Он прижал ее к себе, неловко обнял, стараясь не перешагнуть зыбкой грани интимности, а она сразу это почувствовала и заголосила еще громче, еще сильнее... Потом успокоилась, подняла мокрое лицо:

— Да ничего, все в порядке. Все замечательно, Андрей. Правда! Знаешь, принеси мне... Пудра, и все такое... есть у Галины Сергеевны?

Сама Катя косметикой практически не пользовалась и уж тем более никогда не носила ее в сумочке.

— Сейчас. Я мигом! — обрадовался Андрей и сломя голову бросился в комнату к матери.

Галина Сергеевна полулежала на диване, просматривая женский журнал в шикарной обложке, и думала о том, что если сын с будущей невесткой заперлись в комнате — это хороший знак. Катькиного несчастья она не заметила, а круги под глазами приписала диете просто потому, что сама Катя именно таким образом их происхождение и объяснила.

— Пудра? Там, в тумбочке посмотри, Андрюша...

Катя сидела в комнате, утирая кулаком остатки слез, и в этот момент тихонько зазвонил телефон, небрежно брошенный Андреем на самый уголок дивана — того и гляди, упадет... Катя считала звонки — три, четыре, пять... А потом решила снять трубку — Андрей, наверное, звонков не слышит, а вдруг — что-то важное? В принципе ее поступок был практически ничем не мотивированным, все объяснения были где-то в глубине сознания — она просто протянула руку, нажала на кнопку и, постаравшись придать голосу спокойное выражение, ответила:

— Алло.

Ей не отвечали, хотя Катя совершенно явно слышала в трубке звук проезжающих машин — видимо, звонили из автомата.

— Алло! Говорите! Алло!.. Перезвоните, пожалуйста, вас не слышно! — Немного раздраженно завершив свой монолог, Катя собралась было повесить трубку, и в этот момент дверь распахнулась, вошел Андрей с маленькой прозрачной косметичкой в руках.

— Катенька, смотри, сколько богатства я тебе принес! — Андрей протянул прозрачный чемоданчик Кате. — Что, звонил кто-то?

— Да, звонил, только... Не знаю, не соединилось, наверное...

Она растерянно протянула ему трубку.

— Алло!..

Но на том конце уже потянулись короткие, отрывистые гудки. Андрей дал отбой, снова также небрежно бросил трубку на край дивана и улыбнулся, и Катя робко улыбнулась в ответ.

— Слушай, да я ведь и не знаю, как этим пользоваться! До двадцати лет дожила, а косметикой пользоваться не умею... Я ведь и без нее красавица... — Катя попыталась пошутить, а Андрей заулыбался:

— Ну, учиться никогда не поздно... С ней — еще краше будешь!

В ту ночь Катя осталась у Андрея. Свою историю она ему рассказала — ведь за тем и пришла, чтобы рассказать, потому что ни одна подружка бы ее не поняла так, как понял он. Она знала это заранее, и именно поэтому он и был ей так необходим в тот вечер. Естественно, что спали они на разных кроватях — Катька, еще раз всплакнув, так и уснула на диване, а Андрей заботливо укрыл ее пледом и отправился спать в гостиную — благо размеры квартиры и количество комнат вполне позволяли разместиться. Рано утром они выходили из дома вместе — Андрею нужно было в институт, а Катя торопилась на практику. Они договорились встретиться вечером — Андрей торжественно поклялся, что отложит все свои дела (в том числе и сердечные) и сходит с Катей в кафе. Он предложил сходить втроем, решив, что Данку не мешало бы познакомить с Кэт — человеком хоть и редким, но все же не посторонним в его жизни, настоящим и искренним другом. Но Катя что-то стушевалась, закомплексовала, сказала, что время неподходящее, — в общем, знакомство решили отложить. Они выходили из подъезда вместе, Катя оперлась об руку Андрея, чему-то улыбалась, и ни один из них и не подозревал о том, что в этот момент за ними кто-то наблюдает.

Как снежный ком нарастала тревога, чувствовалось приближение беды. Кто же мог знать, что все произойдет так внезапно и сразу, в такое и поверить невозможно! А ведь как хорошо, как замечательно все было!

Сначала — Полина. Как все счастливые люди, Данка стала эгоисткой и поначалу не заметила, что с подругой происходит что-то серьезное. Ну подумаешь, дома не ночует — так ведь она и раньше не утруждала себя звонками, когда очередная ее встреча с Владом затягивалась на неделю. А то, что Полька-говорунья вдруг стала молчаливой, предпочитая больше слушать и молча обнимать умирающую от счастья подругу, Данка воспринимала естественно... Счастливые часов не наблюдают — это лишь часть истины. Некоторые счастливые вообще ничего вокруг себя не замечают. Не замечала и Данка того, что Полина буквально на ее глазах превращалась в совершенно другого человека, что она взрослела и все чаще смотрела глазами загнанного зверя.