Провинциал. Книга 3 - Игорь Лопарев

и готовлюсь в очередной раз погрузиться в астрал по самые ушки, и тут открывается дверь, туда просовывается испуганная мордаха горничной и я слышу:

— Господин, вас срочно ждут в переговорной.

— Что там за беда? — поинтересовался я, сожалея о прерванной медитации.

— Вызов по гиперсвязи, — пояснила она, наконец, причину своего беспардонного вторжения.

— Сейчас буду, — нехотя пообещал я, — иди, и передай им, что я уже иду, пусть трубку не кладут.

— Будет сделано, — пискнула деваха и испарилась.

Я переоделся и двинул в переговорную, где меня ждал разговор с неизвестными пока абонентами.

Плюхнувшись в кресло и оказавшись под прицелом видеокамеры, я посмотрел на голоэкран, занимавший всю противоположную стену.

По его поверхности медленно перекатывались ленивые цветные волны скринсейвера.

Похоже, те, кто решил со мной связаться, в деньгах недостатка не испытывали. Судя по информационному табло, на связь со мной вышли аж с самой Москвы.

И это была не просто гиперсвязь. Это была видеоконференция по гиперсвязи. А это чертовски дорого. Мне подобные понты пока совсем не по карману.

А это значит, что говорить со мною хотят достаточно обеспеченные люди.

Ну, что ж, посмотрим… Как любит говаривать Семён Прокопьич, будем слова говорить и разборки писать…

Как только я уселся, подвижная цветная завеса, окутывавшая голопанель, начала истончаться и за ней постепенно стал проявляться мой собеседник.

Это был пожилой мужчина, одетый дорого и с отменным вкусом. Он утопал в глубоком, обшитом тёмно-багровым бархатом, кресле.

На столе перед моим визави стоял пузатый хрустальный кувшин с какой-то тёмно-красной, почти чёрной, жидкостью. Рядом стоял бокал, наполненный той же жидкостью. Наверное, вино.

— Здравствуйте. Имею ли я честь беседовать с Андреем Петровичем Антоновым? — осведомился неизвестный, внимательно разглядывая мою физиономию.

— Здравствуйте, да, это я, — я поёрзал в кресле и с надеждой огляделся, ожидая найти на столе, если не вино, то, хотя бы, бутылку газировки.

Но столешница была абсолютно пуста. Даже стакана не наблюдалось. Я вздохнул и поинтересовался:

— А вы кем будете? — и, в свою очередь, пытливо уставился на лицо собеседника.

— Ах да, — собеседник сделал вид, что смущён, — я же не представился. Моя фамилия Злобин. Злобин Порфирий Станиславович, — и посмотрел на меня, словно я должен был хлопнуть себя по лбу и заорать во весь голос что-то типа того, что извиняйте, не признал вас, богатым будете…

Я же продолжал смотреть на голопанель непонимающим взором:

— Простите, но я что-то не припомню вас, — я действительно не знал этого человека и названное имя ничего мне не говорило и никаких ассоциаций в моём мозгу не порождало.

Хотя тот, судя по всему, давно привык к тому, что его все знают и узнают. Но, у нас тут вам не Москва, мы тут люди тёмные…

— Я являюсь Генеральным директором Императорской Инвестиционной Компании.

Однако. А вот об этой структуре даже я, человек, весьма далёкий от столичных новостей, весьма наслышан.

Серьёзная организация, проводящая в жизнь экономическую политику Императорского Дома.

— И что же Императорская Инвестиционная Компания хочет мне предложить? — вопрос мой прозвучал довольно нагло, ну да ладно…

Как я уже говорил, мы тёмные провинциалы, что с нас взять…

Мой собеседник тонко улыбнулся, словно услышал изысканную шутку и пояснил:

— Этот наш с вами разговор инициирован мною, по, так сказать, личной моей инициативе, и организация, которую я имею честь возглавлять, к нему никакого отношения не имеет, — он, нимало не смущаясь, сделал из своего бокала изрядный глоток, чем вызвал у меня острый приступ зависти, и продолжил, — а переговорить с вами я решил от своего лица, ну, и от лица моего доброго друга, Мирона Авксентьевича Соболева, Председателя Правления Национального Промышленного Акционерного Товарищества на вере.

Услышав имя его партнёра и занимаю им должность, я непроизвольно хмыкнул, осознавая, насколько серьёзные люди уделяют мне своё внимание.

И мне очень интересно, а чем же это таким я возбудил их интерес:

— И по какой причине до моей неприметной персоны снизошли столь занятые и серьёзные люди? — задал я мучивший меня вопрос, одновременно касаясь сенсора вызова прислуги.

Ну не могу я смотреть, как мой собеседник то и дело прикладывается к бокалу в то время, как моё уже горло давно саднит от вежливо-напыщенных фраз.

— Всё просто, — начал Порфирий Станиславович, — до нас с партнёром дошли слухи о том, что у вас обозначились некоторые трудности.

— Да, вроде как ничего экстраординарного у меня тут не происходит, — эти слова я произнёс тоном, подтверждающим, что всё идёт нормально.

— То есть то, что ваше поместье в настоящее время взято в сплошное кольцо войсками рода, объявившего вам войну, это в порядке вещей? — собеседник приподнял бровь, выражая, таким образом, своё удивление.

— Да я, знаете, ли, с момента своего недавнего прибытия на родную планету, нахожусь в состоянии войны, — я улыбнулся и посмотрел в камеру, одновременно наливая в бокал вино, которое уже успела принести расторопная горничная, — привык уже.

— Ну, так мы хотим вам предложить избавление, — собеседник понимающе усмехнулся, — от этой, весьма вредной, привычки. Вы же хотите от неё избавиться, не так ли? — и так вопросительно на меня посмотрел.

— Да, мне и самому это всё не нравится, — согласился я, — но ведь вы, наверное, достигли своего нынешнего положения в обществе не потому, что занимались благотворительностью?

— Да, — пожевав губами, ответил мой собеседник, — благотворительность, это, признаться, совсем не моё, хотя иногда жертвую немного детским домам, не без этого…

— Ну, раз вы не филантроп, то я позволю себе поинтересоваться, а что именно вы хотите получить за то, что поможете мне избавиться от текущих проблем?

— Ага, — хищно улыбнулся Порфирий Станиславович, — теперь перейдём к следующему пункту нашей повестки. Понимаете, мы тут стараемся держать руку на пульсе. И недавно мне сорока на хвосте принесла интересные такие известия…

— Беспокойные птицы, эти сороки, — тянет он что-то… Нет, чтобы прямо в лоб свой интерес объявить… Интригует, из равновесия вывести норовит, жучило, — и что же она вам принесла, сорока эта?

— А до нас дошли сведения о том, — веско произнёс господин Злобин, — что на ваших землях обнаружен меркоксит.

— Ага…и? — Я посмотрел в глаза собеседнику, и увидел в них неприкрытое торжество. Похоже