Дьявольская радуга - Александр Годов

За спиной потянуло холодом. Лев решил, что от удара лестницы о пол открылась входная дверь.

Наконец пыль осела. Глаза по-прежнему слезились, а горло саднило.

А вот мухам случившееся не доставило никаких хлопот. Они продолжали махать крылышками и ползать. Самое смешное было то, что даже частички опилок не прицепились к телам насекомых.

Внимание привлек странный предмет, торчащий из стены. Лев подошел к нему поближе, чтобы тщательно рассмотреть. Какой же ужас охватил его, когда он понял, что увидел.

Палец… Из стены торчал палец…

Кожа вроде была здоровой, если не считать лихорадочных красных пятен на фалангах.

Лев поискал глазами людей в коридоре, чтобы они подтвердили его вменяемость. Ему нужна помощь, без сомнений. Необходимо срочно сесть в машину и мчаться-мчаться до ближайшей больницы. Наверное, он надышался парами яда и теперь его мозг выкидывал такие фортеля.

«А если палец действительно существует? — предложил внутренний голос. Он напоминал шелест ненастроенного радиоприемника или же легкий шум, возникающий в ушах больного перед операцией. — Что если в стене был захоронен человек?»

Но Лев не соглашался с внутренним голосом. Если бы в стене и был человек (или его части), то тогда бы в доме пахло гнилью, и никакой другой запах его бы не перебил, здраво рассудил он. В коридоре же кроме опилок и пота ничего не чувствовалось.

Вывод: пальца не существовало.

Лев успокоился. Паника сменилась тупым принятием мира как он есть.

Удивительно, но палец казался настоящим. Лев загордился своим воображением. Это ж надо было так до мелочей воссоздать кусочек человеческого тела. В нем умирал великий художник.

Из-за открывшейся двери в коридор проник легкий ветерок, который зашевелил длинные волоски на нижней фаланге пальца, торчащего из стены. Лев облизал пересохшие губы.

Он стоял в нерешительности. Можно было, конечно, уйти из дома, подождать, когда выветрится помещение и продолжать работу. Но что-то его удерживало.

«Что же делать-то? — холодно спросил он у внутреннего клеветника. — Все должно объясняться просто. Наверное, галлюцинация появилась не только из-за яда».

Клеветник молчал, посеянные им сомнения остались. Что ни говори, а все-таки палец мог реально быть. И в таком случае появлялись вопросы к Владу. Лев догадывался и раньше, что его друг занимался темными делами, но чтобы такими. Также он не исключал тот факт, что Влад мог оказаться психом. Хотя в жизни всякое бывает. Нажрешься, например, повздоришь с собутыльником и убьешь его. Или разозлит сосед и… В общем, понятно.

Палец шевельнулся…

Таких результатов в спринте он в жизни не показывал, Лев не любил спорт, — но понесся с олимпийской прытью; под ступней что-то подалось, он сбился с бега и упал лицом в молодую крапиву — не чувствуя жгущих листьев.

Сердце билось с бешенной скоростью. Тело пробирал озноб, несмотря на жаркую погоду.

Он рвал листья крапивы и кидал их в рот, чтобы почувствовать боль. Затем Лев поднялся и пошагал подальше от дачи. Оглядываться он боялся, ему казалось, что дом был живым существом. И это существо собиралось сожрать его.

Мерседес белого цвета, плавно покачиваясь, прорулил по прогону и вывернул к Льву. Машина остановилась в проходе, и из нее вылез Олег.

— Ты что бледный такой? — спросил он.

Льва пробил озноб от постороннего звука.

Звук раздался из-за окна.

От его дачи.

Крик? Хрип?

— Ты слышал? — чуть ли не срываясь на крик, спросил Лев.

Олег огляделся.

— Понятно. Пил. И без меня.

— Олег, тут такое случилось! Я, значит, распылял дихлофос, чтобы мух прогнать, а там…

— Успокойся, — перебил Олег. — Без маски распылял, что ли?

— Да. Но…

— А еще плотник. Кто ж распыляет без маски-то?

У Льва явно росла и развивалась мнительность — и тон, и фразы Олега казались фальшивыми.

— А ты чего ко мне приехал?

— Лев, да я с магазина возвращался и увидел, как ты выбегал из дома. Подумал, что загорелось что-то, и ты побежал к колонке за водой. Ну и решил помочь. Я внуку еду привозил. В доме-то хоть шаром покати. Ведь не ожидал, что родители его мне подсунут, а сами смотаются в Турцию.

— Ты же говорил, что завтра внука уже не будет. — Подозрительность переходила в уверенность.

— Все верно, — говорил Олег. — Я его к своей жене сплавлю. Пущай с внуком сидит. Такая несносная баба, я тебе скажу. Пусть хоть помучается немного.

Олег разразился лающим смехом.

— Слушай, — начал Лев, — пойдем ко мне. С тобой не так страшно. У меня, кажись, труп замурован в стену.

Седьмой

Дождь превратился в ливень. И когда Седьмой оттащил тушу Червивого Короля от норы, он промок до нитки. Ботинки неприятно хлюпали, пуховик не согревал, а наоборот холодил тело из-за скопившейся влаги. Вдобавок ко всему поднялся ветер и начал залетать в яму. Убрав тварь, Седьмой уставился в подземный ход.

В диаметре он был около метра. Рискнуть? Стоило ли прятаться от Крылатых в столь небезопасном месте? Седьмой боялся лишь того, что нора может очень сильно сузиться и не удастся в нее втиснуться. Он слышал, как мужики-охотники в деревне травили байки о том, что подземные твари обладают поразительной гибкостью, что им достаточно небольшого отверстия, чтобы пролезть через него.

Даже если и получится, то придется забраться глубоко в норму. Есть вероятность, что удача не повернется задом и можно будет выбраться на поверхность.

Седьмой сел на колени, вытащил булаву и начал ею расчищать дыру. Пахло сыростью и болотными миазмами. Грязь чавкала и сочилась жидкой дрянью. Не покидало ощущение, что он копал себе могилу. Седьмой отогнал эту мысль.

Когда работа была сделана, он еще раз взглянул в чернильный зев. Что могло ждать его во тьме? Червивые Короли? Или и того хуже — тупик? Крылатые не сунутся в нору: она слишком узкая для них. Выбора нет — придется лезть, и точка. Револьвер с тремя патронами не спасет от шести тварей.

Поморщившись, Седьмой опустил ноги в углубление. Бросив последний взгляд на сумку, которую пришлось оставить на поверхности, он полез под землю.

Нора шла вертикально вниз, словно колодец. Приходилось упираться спиной и руками на стенки подземного хода.

Дождевые потоки стекали в дыру, и из-за этого было сложно держаться.

Седьмой на миг замешкался, руки дрогнули, и он даже охнуть не успел, как полетел вниз. Но полет закончился быстро. Седьмой шлепнулся на мягкую землю.

Ход Червивого Короля из вертикального положения перешел в горизонтальное. Тяжело вздохнув, Седьмой поднял голову и посмотрел на монетку ночного неба. Возможно, он больше никогда не увидит света и останется погребенным под жирной землей.