Адмирал Империи 28 (СИ) - Коровников Дмитрий

Коннор Дэвис говорил уверенно, словно и не было минуту назад его яростной тирады против Сената и Конституции. Лишь глаза главкома все еще полыхали мрачным огнем, выдавая бушующие в душе страсти. Но этот огонь уже не был направлен против подчиненных. Теперь он обжигал невидимого врага — русский космофлот во главе с императором Константином и адмиралом Дессе.

— Вице-адмирал Уоррен остается в «Тавриде» следить за османами и поляками, чтобы у тех даже не возникло желания ударить нам в спину, — продолжал Дэвис, бросив короткий взгляд на Элизабет. — Бет, на тебя ложится важнейшая задача — обеспечить нам надежные тылы и линии снабжения. Держи Селима и адмирала Вишневского на коротком поводке. Если потребуется играй на их взаимной неприязни, я знаю, что она между ними присутсвует. Стравливай друг с другом, сей раздоры и недоверие. Но при этом не допусти, чтобы они забыли, кто здесь истинный хозяин положения. Если потребуется в крайнем случае примени силу. Но помни: наша главная цель сейчас — имперцы царя Константина, а не наши сателлиты…

Элизабет Уоррен молча кивнула, демонстрируя покорность. Вице-адмирал отлично понимала всю важность и сложность порученной миссии. Удерживать османов и поляков от вмешательства в решающую битву за «Екатеринославскую» задача не из легких.

— Айзек, ты со своей «Олд Гикори» сворачиваешь в сторону и оперативно берешь под контроль «врата» на «Новую Сербию», — Дэвис указал на голографической карте точку перехода. — Для чего это необходимо? Дело в том, что именно «Новая Сербия» является отрезком кратчайшего логистического маршрута, через который в «Екатеринославскую» к императору Константину и адмиралу Дессе может прийти подкрепление от Балтийского космического флота, находящегося в данный момент в звездной системе «Сураж».

Дэвис незаметным движением пальцев изменил масштаб тактической карты, которая за секунду выросла до размеров сектора пространства, включающего в себя несколько десятков соседствующих систем. Взорам адмиралов открылся тот самый маршрут, о котором говорил командующий.

На голубом фоне космического пространства ярко высветились звездные системы: «Сураж», «Новая Сербия», «Екатеринославская», «Бессарабия», «Мадьярский Пояс» и другие. Между ними были видны многочисленные пунктирные линии — маршруты движения соединенные между собой межзвездными переходами. Возле «Суража» по-прежнему пульсировало скопление синих точек и ромбиков — это были корабли 3-го «вспомогательного» космофлота Республики. Мощная группировка из более чем ста пятидесяти вымпелов разных классов застыла в угрожающей близости от границ системы, готовая в любой момент обрушиться всей своей мощью на оборонительные рубежи русских.

Но на пути республиканского флота ярко светились неприступные бастионы «Константинова Вала». Десятки малых космических крепостей сцепленных между собой магнитными тросами и ощетинившиеся стволами тяжелых орудий и ракетных установок, эти форты намертво блокировали вход в систему через местный межзвездный переход. Даже на схематичном изображении было видно, насколько мощную и глубокоэшелонированную оборону создали здесь русские.

За изображениями Вала ярко пульсировали в темноте изумрудные значки кораблей Балтийского царского флота под предводительством адмирала Юзефовича, примерно такой же численности, что была и у 3-го «вспомогательного». Часть этих сил русских в любой момент могла выдвинуться на помощь императору и Дессе, но лишь в одном случае. Если 3-й «вспомогательный» космофлот Республики не сможет пробить брешь в обороне «Константинова Вала» и будет по-прежнему вести себя крайне пассивно.

— Оставляя позади себя открытым данный межзвездный переход, мы рискуем получить под зад, но не от поляков и османов, а уже от Юзефовича, — продолжал говорить Коннор Дэвис, в очередной раз подтверждая прозорливость своего стратегического мышления. — Тем более, что как мне известно, наш 3-й «вспомогательный» космофлот до сих пор топчется у границ «Суража», неспособный пробиться сквозь форты «Константинова Вала».

В словах командующего сквозило недовольство действиями адмирала Хейза — командующего данным флотом, которого Дэвис оставил за главного, когда покидал сектор «Суража», спеша на помощь к 4-му и 6-му флотам в «Тавриду». «Мясник» однако умолчал, что до этого момента он так же как и Хейз ничего не мог сделать с оборонительными сооружениями царя Константина, чьи бесчисленные автономные форты, опутавшие сетью межзвездный переход, не давали ни единого шанса американцам пробиться в «Сураж». Сейчас же Дэвис с удовольствием сваливал всю вину за эти неудачи на командующего 3-им «вспомогательным».

«Хитрая лисица», — хмыкнула про себя Элизабет Уоррен, слушая, как главком перекладывает ответственность за просчеты на подчиненного. Впрочем, вице-адмирал прекрасно понимала логику Дэвиса. Сейчас главной задачей «Мясника» было сплотить кадры вокруг себя, вдохновить их и повести за собой в решающее сражение. А для этого требовалось всеми силами поддерживать образ непобедимого и гениального полководца, ни на секунду не дающего повода усомниться в своей правоте. Все ошибки и неудачи следовало либо замалчивать, либо сваливать на других. Принцип «победителей не судят» в действии.

— Именно поэтому ты, Айзек, — командующий повернулся к контр-адмиралу Джуде, — полетишь туда, отобьешь «врата» у русских, если это потребуется, и будешь охранять переход, зорко следя за тем, чтобы в «Екатеринославскую» через него никто не проскочил. И я надеюсь, ты отнесешься к этому заданию со всей серьезностью и ответственностью. От этого будет зависеть успех или провал всей нашей кампании. Русские — опасный противник. Не вздумай недооценивать их коварство и боевые качества. Любая ошибка или просчет могут стоить нам всего. Так что будь предельно собран, внимателен и осторожен. Понятно?

— Да, сэр, — кивнул его подчиненный, — теперь предельно понятно. Можете рассчитывать на меня и моих ребят. Уж мы то удержим этот чертов переход, чего бы нам это ни стоило. Русские и носа не посмеют сунуть в «Екатеринославскую», пока Айзек Джуда и 5-я «ударная» на страже. Что б мне сдохнуть!

— Аминь, — тихо произнесла Элизабет, реагируя на последние слова Джуды, но так чтобы тот ее не услышал. В голосе Уоррен звучал откровенный сарказм и недоверие к боевым качествам Айзека Джуды как космофлотоводца. Да, формально за плечами контр-адмирала числилось немало успешных операций и кампаний. Вот только если покопаться в деталях, то выяснялось, что своими победами Джуда зачастую был обязан не столько полководческому таланту, сколько тупому упрямству, везению и готовности бездумно жертвовать людьми и кораблями.

Особенно ярко эти качества Джуды проявились во время экспедиционных походов против Звездного Арабского Халифата. Уже в то время будучи командиром 5-й «ударной» дивизии, Айзек умудрился с помпой провалить сразу несколько ключевых операций, не сумев правильно оценить силы противника и ситуацию в секторе боя.

Чего стоило только печально известное сражение в системе «Аль-Хадж», когда Джуда, не дожидаясь подхода основных сил, ломанулся с одними лишь линкорами на штурм главной орбитальной крепости противника. Арабы, воспользовавшись самонадеянностью и горячностью республиканского адмирала, заманили его корабли в ловушку на минные поля и подвергнув огню из тяжелых стационарных орудий. Если бы не своевременный подход эскадры Коннора Дэвиса, 5-я «ударная» была бы полностью уничтожена вместе со своим незадачливым командиром…

Или взять печально известный эпизод с захватом космической верфи на орбите Медины-3. Тогда, вместо аккуратной и продуманной операции по постепенному подавлению обороны противника, контр-адмирал Джуда, очертя голову, кинулся в лобовую атаку, пустив вперед тяжелые десантные челноки, до отказа набитые штурмовиками. Прорываясь сквозь заградительный огонь под песни муэдзинов, заполнившие эфир, ретивый контр-адмирал, казалось, совсем забыл не только об осторожности, но и об элементарной логике. В итоге — тотальный разгром, гибель более 3000 десантников и необходимость срочно эвакуировать остатки группировки, бросив на произвол судьбы всю захваченную было верфь.