Восход драконов - Морган Райс

«Скажи мне», – произнес Дункан, как только посетитель доел, желая узнать больше. – «Какие новости ты привез из столицы?»

Гость медленно отодвинул свою миску и опустил голову, не желая встречать с Дунканом глазами. Присутствующие за столом притихли, их лица помрачнели. Они все ожидали его ответа.

Наконец, он повернулся и посмотрел на Дункана, налитыми кровью глазами.

«Новости, которых ни один человек не выдержит», – ответил он.

Дункан приготовился к худшему.

«Тогда рассказывай их», – сказал он. – «Плохие новости со временем только становятся более несвежими».

Мужчина снова опустил глаза в стол, нервно потирая об него свои пальцы.

«С началом Зимней Луны на нашей земле будет принят новый Пандезианский закон: puellae nuptias».

Дункан почувствовал, как его кровь застыла в жилах при этих словах, за столом поднялись разгневанные вздохи. Он и сам испытывал этот гнев. Puellae Nuptias. Это было уму непостижимо.

«Ты уверен?» – спросил Дункан.

Посетитель кивнул.

«С сегодняшнего дня первая незамужняя дочь каждого мужчины, лорда и воина в нашем Королевстве, которая достигла пятнадцати лет, будет отдана замуж местным Лордом Губернатором – за него самого или за того, кого он выберет».

Дункан тут же посмотрел на Киру и увидел удивленный и возмущенный взгляд в ее глазах. Все другие мужчины в зале, все воины также повернулись и посмотрели на девушку, каждый из них понимал серьезность новостей. Лицо любой другой девушки было бы наполнено ужасом, но в глаза Киры, казалось, читался взгляд мести.

«Они не заберут ее!» – возмущенно выкрикнул Энвин, его голос повышался в тишине. – «Они не заберут ни одну из наших девушек!»

Артфаэль вынул свой кинжал и вонзил его в стол.

«Они могут забрать нашего кабана, но мы будем сражаться не на жизнь, а на смерть, защищая наших девушек!»

Воины закричали в знак одобрения, их гнев, кроме того, был разожжен вином. Настроение в зале тут же испортилось.

Дункан медленно поднялся, у него пропал аппетит, и присутствующие в комнате притихли, когда он поднимался из-за стола. Все остальные воины тоже встали в знак уважения.

«Этот пир окончен», – объявил он тяжелым голосом. Даже когда он произнес эти слова, то заметил, что еще даже не наступила полночь – ужасное предзнаменование для Зимней Луны.

Дункан подошел к Кире в мертвой тишине, пройдя ряды солдат и сановников. Он встал над ее стулом и заглянул дочери в глаза. Она ответила на его взгляд с силой и вызовом в глазах. Этот взгляд наполнил его гордостью. Находившийся рядом с ней Лео тоже посмотрел на него.

«Пойдем, дочь моя», – сказал он. – «Нам многое нужно обсудить».

Глава седьмая

Кира сидела в покоях своего отца, в небольшой каменной комнате на верхних этажах их форта с высокими коническими потолками и огромным мраморным камином, почерневшим после многих лет использования. Отец и дочь смотрели на огонь в мрачной тишине. Они сидели с противоположных сторон огня на груде меха, глядя на потрескивающие и шипящие бревна.

У Киры кружилась голова от новостей, пока она поглаживала мех Лео, свернувшегося клубком у ее ног. Ей все еще было трудно поверить в то, что это правда. В конце концов, изменения коснулись и Эскалона, и казалось, что в этот день ее жизнь закончилась. Девушка смотрела на пламя, спрашивая себя, ради чего теперь жить, если Пандезия вырвет ее из круга ее семьи, из ее форта, заберет ее от всех, кого она знает и любит, и выдаст замуж за какого-то ужасного Лорда Губернатора. Она скорее умрет.

Как правило, Кира чувствовала себя уютно здесь, в этой комнате, в которой она провела бесчисленные часы, читая, затерявшись в сказках о доблести и иногда в легендах, в сказках, которые она никогда не могла распознать правду или вымысел. Ее отец любил просматривать свои древние книги и читать их вслух, иногда до раннего утра – хроники различных времен, различных мест. Больше всего Кира любила истории о воинах, о великих битвах. У ее ног всегда лежал Лео, и иногда к ним присоединялся Эйдан. Несколько раз Кира возвращалась в свою комнату на рассвете с затуманенными глазами, опьяненная историями. Она любила книги даже больше, чем свое оружие и, пока она смотрела на стены в покоях своего отца, вдоль которых выстроились книжные шкафы, наполненные свитками и томами в кожаных переплетах, которые переходили от поколения к поколению, ей хотелось забыться в них и сейчас.

Но когда Кира посмотрела на своего отца, на его мрачное лицо, это вернуло ее в ужасную реальность. Эта ночь была не для чтения. Она никогда не видела своего отца таким обеспокоенным, таким противоречивым, словно впервые в жизни он не знал, что предпринять. Кира знала, что ее отец был гордым человеком – все его люди были гордыми – и во времена, когда в Эскалоне был король, столица, двор, в котором они могли сплотиться, все отдали бы свои жизни за свою свободу. Но старый Король продал их, капитулировал от их имени, оставил их в плачевном положении. Будучи раздробленной, разбросанной армией, они не могли сражаться с врагом, который уже внедрился в их среду.

«Было бы лучше оказаться побежденным в тот день в битве», – произнес ее отец тяжелым голосом. – «Встретиться с Пандезией лицом к лицу и потерпеть поражение. Капитуляция старого Короля в любом случае была поражением, только долгим, медленным и жестоким. День за днем, год за годом они отбирали одну нашу свободу за другой, что делало нас меньшими мужчинами».

Кира знала, что он прав, тем не менее, она также понимала решение Короля Тарниса – Пандезия захватила половину мира. С ее огромной армией рабов они могли опустошать Эскалон до тех пор, пока не осталось бы ничего. Они никогда не отступили бы, независимо от того, сколько миллионов человек для этого понадобилось бы. По крайней мере, сейчас Эскалон оставался нетронутым, а его люди живы – если это можно назвать жизнью.

«Для них это не только шанс забрать наших девушек», – продолжал ее отец, его речь перемежалась звуком потрескивающего пламени. – «Дело во власти, в покорении, в разрушении того, что осталось от наших душ».

Отец посмотрел на пламя и Кира увидела, что он одновременно всматривается в свое прошлое и будущее. Девушка молилась о том, чтобы он обернулся и сказал ей, что пришло время сражаться, встать на защиту того, во что все они верили, постоять за себя. Что он никогда никому не позволит забрать ее.

Но вместо этого, к ее возрастающему разочарованию и гневу, он сидел здесь молча, уставившись на пламя, задумавшись, не предлагая ей гарантий, в которых она нуждалась. Кира понятия не имела, о чем думает отец, особенно после их раннего спора.

«Я помню время, когда я служил Королю», – медленно произнес отец, его глубокий сильный голос успокаивал ее, как всегда. – «Когда все земли были едины. Эскалон был непобедим. Мы должны были только отправлять людей в Пламя, чтобы сдерживать троллей, и к Южным Воротам, чтобы сдерживать Пандезию. Мы были свободными людьми на протяжении многих столетий, и именно так и должно было быть всегда».

Он замолчал на долгое время, в камине потрескивал огонь, и Кира нетерпеливо ждала, пока он закончит, поглаживая Лео по голове.

«Если бы Тарнис приказал нам защищать ворота», – продолжал отец. – «Мы бы защищали их до последнего человека. Каждый из нас с радостью умер бы за нашу свободу. Но однажды утром мы все проснулись и обнаружили, что наши земли уже полны людей», – произнес он, его глаза расширились от гнева, словно он заново все это переживал.

«Я знаю все это», – напомнила Кира, устав слушать одну и ту же историю.

Отец повернулся и взглянул на нее глазами, полными поражения.

«Когда наш собственный король сдался, когда враг уже оказался среди нас, за что нам осталось сражаться?» – спросил он.

Кира вспыхнула.

«Может быть, короли не всегда заслуживают своего звания», – сказала она, больше не в силах сохранять терпение. – «В конце концов, короли – всего лишь люди. А люди совершают ошибки. Возможно, иногда самый благородный путь – не подчиниться своему королю».

Ее отец вздохнул, глядя на пламя, на самом деле не слушая ее.

«Здесь, в Волисе, мы живем хорошо по сравнению с остальным Эскалоном. Они позволяют нам держать оружие – настоящее оружие – в отличие от других, у которых отобрали всю сталь под угрозой смерти. Они позволили нам тренироваться, дали нам иллюзию свободы – всего лишь достаточную для того, чтобы мы были удовлетворены. Знаешь ли ты, почему они это сделали?» – спросил он, повернувшись к дочери.

«Потому что ты был лучшим рыцарем Короля», – ответила Кира. – «Потому что они хотели, чтобы ты получил почести, соответствующие твоему положению».

Дункан покачал головой.

«Нет», – ответил он. – «Только потому, что мы им нужны. Им нужен Волис, чтобы снабжать Пламя людьми. Мы – все, что стоит между Мардой и ними. Пандезия боится Марду больше, чем мы. Только потому, что мы – Смотрители. Они патрулируют Пламя своими собственными людьми, своими собственными призывниками, но ни один из них не является таким бдительным, как мы».