Восточная сказка (СИ) - Волкова Виктория Борисовна

38

- Вы думаете, что отец прислал своих псов? – спрашиваю испуганно.

- Вполне возможно, - морщит нос Софья. – Поэтому пока оформляем документы. Они все равно пригодятся. А я подумаю, как бы нам навести справки о твоей маме. Есть у меня один знакомый. Раньше в полиции работал. До майора дослужился, - хмыкает она ехидно. – Попрошу его нам помочь. Так что не грусти, Аминка!

- Я хочу поменять паспорт, - выпаливаю быстро и сама удивляюсь своему решению. Будто кто-то за меня сказал, или за язык иблисы потянули. – Я могу взять фамилию матери? Конечно, с ее согласия.

- И без согласия можешь, - серьезно глядит на меня Софья и бросает задумчиво. – А это хорошая идея, девочка! Кузнецовых пруд пруди. Почти полмиллиона! Мурат тебя вряд ли сможет найти. А если еще поменять имя…

- Как? – изумляюсь я. Но идея мне нравится.

- Была Амина… - Софья задумывается лишь на секунду, - станешь Алина!

- Алина Кузнецова, - перекатываю по языку новые имя и фамилию.

- Алина Муратовна, - фыркает Софья и добавляет веско. – А что, звучит! Если, конечно, ты не хочешь и отчество заменить…

- А можно? – удивляюсь я.

- С восемнадцати лет, - кивает Софья. – Тебе проще. Подашь заявление, а через месяц с небольшим получишь новый паспорт. И уже тогда по нему оформим остальные бумажки. А если бы меняла я… ну скажем, на Нефертити Ивановну, то мне бы пришлось переоформить кучу документов.

- Нефертити Ивановна, - хихикаю я.

- Ага, - смеется вслед Софья и тут же хватается за дребезжащий в кармане сотовый. – Да, - говорит, с трудом справляясь со смехом, и охает изумленно. – Я заливаю? Где? Да не может быть! Сейчас проверю.

Софья несется в ванную, а за ней еле поспеваю я.

- О господи, шланг сорвало! – кричит она, кидая на пол полотенца, висевшие на стене. – Аминка, помогай. А то у нас сосед - товарищ суровый. Сразу иск в суд состряпает. Выкатит компенсацию. Я за пять лет не расплачусь. Выжимай в раковину или в душевую кабину! – велит она, перекрывая вентили. И сама лихо черпает воду розовым ковшиком.

- Заодно ноги попарим, - фыркает Софья, и я поражаюсь ее неутомимости и оптимизму. Только такой человек мог помочь мне проскользнуть прямо перед носом Айрата.

Я смотрю на Софью в мокрых джинсах, перевожу взгляд на себя. Длинная Олеськина майка с Винни-пухом чуть доходит до колен. Волосы скручены в дульку на макушке, а под ногами все еще плещутся остатки воды.

- Не спим, - командует Софья и тут же замечает со вздохом. – Тебе же нельзя наклоняться.

- Все хорошо, - говорю я, снова принимаясь вычерпывать воду. – Голова не кружится и не болит. А вам, уважаемая Софья, нужна помощь.

- Прекрати обращаться ко мне как к царице Египта, - отмахивается она, выливая очередной ковшик в раковину.

- Хорошо, Нефертити Ивановна, - пряча улыбку, шепчу я. С Нур  такие шуточки отозвались бы мне нотациями. Она еще и отцу нажаловалась бы. Но Софья не Нур, хвала Аллаху!

Мы смотрим друг на друга и хохочем. И мне кажется, так радостно и открыто я давно не смеялась, наверное, со времен раннего детства. И если честно, сама не помню, было ли такое.

В наше веселье вторгается какой-то лишний шум. Где-то вдалеке тренькает звонок.

- Сосед, мать его за ногу, - ругается Софья и несется открывать дверь.

Я не совсем понимаю, при чем тут чья-то мать и ее ноги. Почти насухо вытираю пол в ванной и, заслышав приближающиеся голоса, собираюсь проскользнуть к себе. Нельзя перед посторонним мужчиной показываться в ночной рубашке. Но стоит мне только повернуться к двери, как с треском разрывается другой шланг, и на пол хлещет холодная вода. Затыкаю пробоину полотенцем, косясь на открытый лючок. Но там множество труб и несколько кранов. С ходу не разобраться.

- Софья! – кричу во весь голос. – Софья!

Она заскакивает в ванную и быстро  перекрывает нужный вентиль. И я не успеваю перевести дух, как в дверном проеме появляется Герман. Надутый и очень важный. Ловлю на себе его мрачный взгляд и чувствую, как краснею до самых кончиков волос.

«Отвернись, как тебе не стыдно! Ты вся мокрая!» – талдычит мне здравый смысл голосом Нур. Но я как вкопанная смотрю на Германа, не в силах сдвинуться с места.

- Хмм… - кашляет Софья, пытаясь погасить возникшее напряжение. – Давайте чаю попьем, что ли… Тут уже больше фонтанов не предвидится. Герман, - зовет она своего мрачного соседа.

- А… да… Софья Петровна… С удовольствием!

- Тогда пойдем, - выпроваживает она его из ванной. Настойчиво берет за предплечье.

- Конечно, - говорит Герман, но так и не двигается с места. Отвожу взгляд и отворачиваюсь через силу.

- А… - повторяет он, кивая на меня. Скосив взгляд, я вижу его отражение в зеркале.

- Алина переоденется и присоединится к нам. Я вас познакомлю, - неуверенно бубнит Софья, выводя незваного гостя в коридор.

- Алина? – как попугай на базаре переспрашивает Герман.

- Моя племянница, - на ходу сочиняет Софья.

Жду несколько секунд, давая им возможность свернуть в другой коридор, и сама несусь в спальню. Оглядываю себя в зеркальные дверцы шкафа и готова стукнуться головой об стену. Через мокрую майку проступает грудь, и бесстыдно торчат соски. Просто ужас!

Стаскиваю с себя мокрую майку и, накинув халат, укладываюсь в постель. Никуда я идти не собираюсь. Не посмею даже поднять глаза на Софью и ее соседа.

- Мы тебя ждем, а ты тут спишь, - хмыкает Софья, застывая на пороге.

- Пожалуйста, без меня, - шепчу я, силясь не расплакаться. – Я так подвела вас, уважаемая Софья…

- Глупости болтаешь, - отмахивается она. – На, вот, - достает с полки чистые Олеськины джинсы, в которых я приехала в Россию. – Надевай. И тунику возьми.

Цветастая тряпка вслед за джинсами падает на кровать.

- Оденься и выходи. Хоть на пять минут, Амина. Герман - парень упертый. Ждет тебя пить чай. И никуда не собирается. А мне вставать рано. В восемь тренировка. Так что выручай, подруга!

39

Герман

О чем я только думаю, оставшись на чай у Софьи и настаивая на знакомстве с ее племянницей? Понятия не имею. Только сижу как приклеенный на кухонной табуретке и с нетерпением жду девчонку. Худенькую, пугливую, как птенчик. Но такую красивую! Если честно, я ее приметил в тот самый первый раз, когда столкнулся с Софьей у подъезда. Алишер с Женькой чуть не сбили их с ног, пришлось останавливаться и извиняться.

И если бы не незнакомая девочка, кивнул бы Софье и прошел мимо. Но малышка испуганно вздрогнула и в ужасе уставилась на моих спутников, будто это монстры какие.

Всего пара слов. Галантное «прости» Софье и мимолетный взгляд на ее спутницу. Огромные глазища, тонкая талия и высокая грудь, проступающая сквозь необъятную олимпийку. Я сразу понял, что пропал. Захотел ее, как в последний раз. Даже в штанах началось оживление. Вот так сразу, без прелюдий и мимолетной беседы. Даже имени ее не знаю, а уже запал. И сколько ей лет? Восемнадцать есть уже? Я же никогда не связывался с малолетками. А тут пробрало… До костей… До печенки, до последних потрохов.

Весь вечер в клубе я думаю о ней, хотя вокруг полно прекрасных и легкодоступных женщин. Но я хочу именно ту, которая встретилась мне у подъезда. До дрожи, до отупения!

Странное дело, я даже не знаю, как ее зовут. Кто она такая? Откуда взялась на мою голову?

Обычно всех моих баб проверяет служба безопасности.

- Ну, ты хоть с одной покувыркайся больше трех месяцев, - смеется Майк, мой старый друг и начальник СБ.

- Наверное, это предел, - обычно отмахиваюсь я. А тут… Ловлю себя на мысли, что хочу эту девочку навсегда. Даже готов жениться на ней.

«Ты обалдел, Гера, - пеняю самому себе. – Ну, какая жена? Ты ничего о ней не знаешь. Пугливая маленькая птичка только один раз посмотрела на тебя. А ты уже насочинял, романтик хренов!»

Да какой из меня романтик. Циник прожженный, блин! Жизнь состоит из трех «Б».  Бабы, бизнес, бои. Тут не место желторотым птенцам, пусть даже с большими сиськами.