Эпоха перемен 2 (СИ) - Котов Сергей

— Водохранилище большое.

— А-а-а, — кивнул я.

— А вон дальше, видишь? Где водохранилище начинается?

— Ага, — кивнул я.

— За тем лесом находится Чернобыль. И Припять.

— Ого, — удивился я, — так близко?

— Сверху так кажется, — кивнул Серёжа. — Чуть меньше ста километров.

— И что, люди там купаются? — спросил я, приглядываясь к песчаной полосе, напоминающей пляж. Мне показалось, что там действительно есть люди.

— Ну а почему нет? — Серёжа пожал плечами. — Правда, говорят, что много радиоактивных осадков попало на дно. И, если спустить воду с водохранилища, случится катастрофа.

— Как-то странно это всё…

Серёжа улыбнулся.

— Местные привычные, никто внимания не обращает, — сказал он. — Знаешь, у меня двоюродный брат есть. Они во время аварии жили в Черновцах. Так вот, у него даже волосы выпадали, когда всё произошло.

— Жесть! — ответил я.

— Что? — Серёжа с недоумением поднял бровь.

— Кошмар, говорю!

— А, да, — кивнул он. — Родители его запаниковали тогда, и перебрались в Ярославль. Но он ничего, оброс потом. Сейчас здоров совершенно!

— Повезло… — сказал я, после чего закашлялся.

Чтобы разговаривать на борту, приходилось ощутимо напрягать голосовые связки: было шумновато. Плюс табачный дым. Поэтому я замолчал и сделал глоток остывшего кофе, которое не стал отдавать стюардессе, когда она забирала мусор.

Внизу показался сам Киев. Я раньше не был в той части города, где находятся Жуляны, поэтому с любопытством глядел в иллюминатор, изучая окрестности.

Перед самой полосой я разглядел довольно много стоявших рядом самолётов, наверное, всех моделей, которые только летали в Советском Союзе. Я даже удивился, что такой маленький аэропорт обслуживает такой плотный трафик.

— Музей авиации! — пояснил Серёжа, будто в ответ на мои мысли. — Бывал там в детстве, здорово!

— А-а-а, — кивнул я.

Мы быстро и без проблем прошли паспортный контроль. А вот багажа дожидались довольно долго, больше часа.

В зале прилёта было тесно, душно и пахло потными телами. Поэтому, когда, наконец, мы забрали вещи, я был рад, наконец, оказаться на свежем воздухе.

Правда, перед выходом толпилось множество курильщиков, так что толком отдышаться не получилось.

Мы отошли метров на десять направо, и встали. Серёжа вглядывался в толпу встречающих с широкой улыбкой.

— Центр? Левый берег? — к нам подошёл один из таксистов, мужик средних лет в коричневой кожаной куртке.

Пока я удивлялся его одежде, совершенно не подходящей для стоявшей жары, Серёжа ответил:

— Нет, спасибо.

— Ну смотрите, — мужик равнодушно вздохнул и отошёл в сторону, где кучковались его коллеги.

Удивительно, но больше к нам никто не приставал.

Серёжа попросил меня подождать, а сам отправился искать своего дядю, который должен был нас встретить.

Он ходил минут десять, потом вернулся ко мне. На его лице улыбку сменило выражение растерянности.

— Странное дело… он встретить обещал…

— Да ладно, — я махнул рукой, — ты адрес знаешь?

— Знаю, — кивнул Серёжа. — Но надо бы позвонить хотя бы сначала…

Я подумал о мобильнике в своём багаже, но потом отказался от этой идеи. Кто знает, во что на самом деле обходятся китайцам мои звонки и не предъявят ли мне за это?.. тем более в международном роуминге.

— Внутри, наверно, таксофоны есть, — заметил я.

— Точно, — кивнул Серёжа и улыбнулся.

Мы вернулись в здание аэровокзала. Хорошо, что здесь тоже не было на входе никакого контроля, так что и времени терять не надо было.

Таксофоны тут действительно нашлись: синие коробки, прикреплённые к стене. К ним была очередь, но относительно небольшая. Сложность была в другом: работали автоматы на карточках, которые можно было купить в ближайшем ларьке с газетами и книгами. А для этого нужны были гривны, которых у нас, разумеется, не было.

Впрочем, обменник тоже нашёлся. С грабительским курсом, как и полагается для аэропорта. Я поменял пятьдесят долларов, которые предусмотрительно спрятал в кармане джинс.

Внимательно оглядываясь по сторонам, я засёк парочку подозрительных типов, которые крутились рядом. Впрочем, с такой относительно малой суммой я особого интереса у них не вызвал.

Пока Серёжа звонил, я разглядывал витрину ларька с печатной продукцией. Там было много книг в мягких обложках с кричащими картинками и названиями: фантастика, криминал, тайны и загадки и так далее. Среди газет на видном месте лежала «Сегодня» — полноцветная, с какими-то футбольными фотографиями на первой полосе. «Известия». Несколько других. Всё на русском языке. При том, что в аэропорту все надписи и указатели были на украинском.

— Не отвечает… — Серёжа вернулся; в его голосе звучало нешуточное беспокойство. — Даже не знаю… надо бы бате позвонить?

Он жалобно посмотрел на меня.

— Так. Давай прежде, чем парнику разводить по адресу доедем, а? — предложил я. — Может, он забыл просто. Ну, закрутился человек, мало ли? Бывает!

— Ты прав… наверное. Я только троллейбус не помню, который до метро идёт, спросить надо бы… и ещё маршрутки вроде должны быть…

— Мы на такси, — перебил я.

— Точно?

— Точно!

Когда мы снова вышли из крошечного терминала, я уверенно направился к тому самому таксисту, который уже предлагал нам свои услуги.

— Ну что? — он скептически оглядел меня. — Надумали?

— Да, встретить должны были — но не вышло, — пояснил я.

— Бывает, — кивнул тот. — Куда едем-то?

Я вопросительно посмотрел на Серёжу.

— Энтузиастов сорок один, — сказал тот.

— Левый берег?

— Ага.

— Пятьдесят, — небрежно бросил таксист.

Серёжа глянул на меня, округлив глаза.

— Дешевле никак? — на всякий случай спросил я.

— Дешевле? — ухмыльнулся таксист. — На маршрутке дешевле. Вы вроде молодые, вещички-то свои утащите.

— Ладно, — кивнул я. — Поехали.

Таксист подвёл нас к бежевой «шестёрке», припаркованной на обочине, метрах в пятидесяти от терминала. Всё это расстояние мы чемоданы, разумеется, тащили на себе.

Мы загрузили вещи в багажник. Потом я жестом показал Серёже на переднее сиденье. Тот кивнул в ответ.

— Деньги-то точно есть с собой? — спросил водитель, заводя движок. — А то подождать, пока родители спустятся не пойдёт.

— Точно, — кивнул я, продемонстрировав купюры, полученные в обменнике.

Таксист скользнул по ним ленивым взглядом.

— Ну поехали тогда, — кивнул он, трогаясь. — Так-то удобнее стало, да? Когда денег вроде мало, а на самом деле много.

Я с недоумением поглядел на Серёжин затылок. Будто почуяв мой взгляд, он обернулся.

— А, ну да… раньше же карбованцы были, — сказал он.

— Фантики эти, ага, — осклабился таксист. — Теперь-то хоть на нормальные деньги похоже. Вы сами-то с Москвы, так?

— Так, — кивнул я.

— Ну ясно. Говорят, у вас там до сих пор фантики с десятью нулями в ходу, ага?

— Ну не с десятью, конечно… — ответил я. — Но да. Нулей хватает.

— Вот то-то и оно. А народу надо такие деньги, чтобы доверие вызывали. Выходит, тут-то мы вас того… обскакали, так?

Таксист хохотнул. Я промолчал, хотя так и подмывало сказать какую-нибудь резкость.

— А что Ельцин-то ваш? Говорят, совсем плох? Да и не удивительно, так бухать-то… — таксист, не обращая внимание на моё молчание, продолжал говорить. — У власти-то долго ещё будет? Доживёт до конца срока, сами-то как считаете?

Я снова промолчал. Но таксиста и это не остановило.

— Наши-то казнокрады тоже того… меж собой грызутся. Один хрен все из КПСС выходцы, да? Чего от них ждать? Молодёжь нужна, свежая кровь!

— Пожалуй… — кивнул я.

— А сами-то какими судьбами? Ты-то местный, да? — он обратился к Серёже.

— Ну… не совсем, — ответил тот. — К родственникам едем.

— А, ну ясно. С концами или как?

— Отдохнуть.

— В Москве учишься?

— Вроде того.

— Ну и зря. Сейчас лучше у нас учиться. И дешевле, и перспектив больше.