На луче света - Джин Брюэр

и, сколькие из них населены.

— Что говорит прот?

Она проглотила часть еды, выпиравшей у неё из-под щеки.

— Он сказал, в нашей галактике триллион планет и сходное в пропорциях количество во всех остальных. И, угадайте, каков процент из них населён?

— Половина?

— Не так много. Две десятых процента.

— И это всё?

— Всё? Это означает, что в Млечном Пути есть несколько миллиардов планет и лун, битком набитых жизнью.

— На скольких из них есть существа, подобные нашим?

— Вот это любопытно. Согласно проту, многие существа во вселенной схожи с нами. «Нами» — существами млекопитающими, птицами, рыбами и т.д.

— Что насчёт человека?

— Он говорит, что человекоподобные существа возникли или же развиваются на некоторых из них, но это, как правило, длится не очень долго. Что-то около сотни тысяч наших лет в среднем.

— Перспектива не столь отрадная.

— Не для нас.

— Что ещё?

— Доктор Флинн хотел знать, как нам достичь слияния водорода для получения энергии.

— И прот не ответил ему, верно?

— О, он ему ответил, ещё как.

— Правда? В чём же секрет?

— Вы не поверите.

— Возможно, нет.

— Это работает лишь с определённым веществом в качестве катализатора.

— Что за вещество?

— Нечто, найденное лишь в экскрементах земных пауков.

— Вы шутите.

— Но это не просто старое паучье дерьмо.

— Нет?

— Не-а. Только от конкретного вида родом из Ливии. Материал поставляется в маленьких золотых гранулах, размеров с маковое семечко, — она начала хихикать.

— Должно быть, прот так шутит?

— Флинн так не думает. Он уже пытается разузнать, как попасть в Ливию.

Затем она стала более серьёзной.

— Догадайтесь, что ещё?

— И представить не могу.

— Он захотел, чтобы прот продемонстрировал ему световое путешествие.

Я прикончил последний крохотный кусочек творога.

— Он согласился?

— Да.

— Что? Он снова исчез?

— Не совсем. Он вытащил свой небольшой фонарик и зеркальце, но в тот же миг мимо пробежала кошка. Она мяукнула, и все на секунду повернулись посмотреть на неё. Когда мы обернулись назад, он уже был в другой части комнаты. Доктор Флинн был поражён. Я тоже. Я никогда прежде не видела, как он это делает.

Глаза её блестели, словно беличьи.

Я не мог скрыть своего скептицизма.

— Звучит как довольно изящный трюк.

— Доктор Б., знаете ли вы кого-нибудь, кто способен повторить этот трюк?

— Ладно, прот рассказал ему, как это делается?

— Нет. Он сказал, мы не «готовы» к световым путешествиям.

— Так я и думал.

Ещё укус — щека снова вздулась.

— Затем подскочила физик. Вышло довольно неловко.

Она спрашивала прота обо всём подряд — от альфы до омеги. Мне придётся подучиться, чтобы всё это понять. Но кое-что я усвоила.

— Что же?

— Вы когда-нибудь слышали о кварках?

— Это предполагаемые фундаментальные частицы атомного ядра, так?

— Угу. Но внутри них более мелкие частицы, а внутри них другие, ещё мельче.

— Боже правый. И где же они заканчиваются?

— Нигде.

— И что же физик думает обо всём этом?

— Она захотела подробностей.

— Дал ли прот ей хоть сколько-нибудь?

— Не-а. Сказал, что испортит ей всё веселье самостоятельного их исследования.

— Возможно, он и не знает некоторых деталей. Быть может, просто выдумывает.

— Он знает достаточно, чтоб путешествовать на сверхсветовой скорости!

— Возможно. Что-то ещё?

— Пожалуй, всё. Они оставили толстую тетрадь с дополнительными вопросами проту на рассмотрение.

Я рассказал ей о моём подозрении, что времени на ответы у него только до 20 сентября. Она с несчастным видом кивнула.

— И что насчёт писем? Прот ничего не говорил о письмах?

— Он с ними покончил. Вернул их мне.

— Он не хочет их?

— Чего бы он от них ни хотел, это одному лишь ему известно. Разумеется, продолжают поступать другие письма. Кое-какие он получает каждый день.

— А где же старые?

— Они в маленьком столике, что вы мне дали для работы.

Она подчёркнуто растянула слово «маленьком».

— Хотите почитать?

— Разве это не будет нелегальным — читать их?

— Нет, если он вам разрешит.

— Думаешь, он это сделает?

— Уже. Я положу их на большой стол в вашем кабинете.

— Все не надо. Просто оставь мне образцовую выборку. Кстати, факультет считает идею с прогулкой в зоопарк вполне привлекательной. Сможешь связаться с тамошними служащими и уведомить их?

— Я знаю кое-кого, кто там работает. Всё, что от вас требуется — уточнить дату.

— Джино! Давно не виделись!

— Всего-то два дня, прот.

— Это долго. Вы можете проделать полпути к некоторым из ГАЛАКТИК за два дня.

— Возможно, ты бы смог.

— Вы бы тоже смогли, если бы сильно захотели. Но вы больше озабочены другими вещами. Фондовым рынком, к примеру.

— Но ты не хочешь поведать нам, как это сделать.

— Только что поведал.

— Угу. Хочешь сказать что-нибудь ещё, пока мы не начали?

— Думаю, некоторые мои друзья по переписке насладятся длительным путешествием.

— И кто же желает отправиться с тобой, к примеру? — мимоходом поинтересовался я.

— Твой юмор всё ещё требует доработки, джин.

— В целом, я имею ввиду.

— Те, кто несчастливы здесь, на ЗЕМЛЕ.

— Это им не очень-то поможет.

Он пожал плечами.

— Итак. Ты допил свой виноградный сок?

— Ага. Удивительная штука. Нет во ВСЕЛЕННОЙ ничего более фиолетового, чем виноградный сок.

— Хорошо. Помнишь этот свисток?

— Конечно. Но в нём нет необходимости, доктор Брюэр.

Переход бы настолько тонок, что я едва заметил небольшое изменение в голосе и манере, особенно с фиолетовыми усами над его верхней губой.

— Роберт?

— Да.

— Как ты себя чувствуешь?

— Не знаю. Странно. Вяло. Не слишком плохо, я считаю.

— Рад это слышать. Скажи, теперь ты можешь выходить, когда бы ни захотел?

— Я всегда мог. Просто… Не мог.

— Понимаю. Сможешь остаться здесь на некоторое время?

— Если вам угодно.

— Хорошо. Как я уже говорил тебе под гипнозом, здесь твоё убежище. Пожалуйста, помни это. Теперь… Есть что-то, о чём ты особенно хотел бы поговорить сегодня? Нечто, беспокоящее тебя прямо сейчас?

— Я потерял мою жену и мою маленькую девочку.

Я был поражён этой простой фразой. Другому человеку подобная фраза давалась бы легче, но у Роберта ушли недели на то, чтобы решиться заговорить о своей семье. Это было глубокой переменой. Какая, должно быть, отвага потребовалась Роберту, чтобы произнести это!

— Мне хотелось бы услышать о них побольше, если ты готов мне рассказать.

Глаза его сделались влажными и туманными. Выглядело это так, будто он хотел задержать на мгновение сладостный момент, прежде чем продолжить. Наконец он сказал:

— У нас было замечательное место в провинции, с огородом и небольшим фруктовым садом. Ни одно из деревьев ещё не приносило фруктов, но они должны были начать через год или два. Мы