Вовка в Троеклятом - Владимир Черепнин

- Илюса, - полным ужаса голосом прошептал разбойник.

- А я сижу, скучаю, в окно луплюсь и, вдруг, такая приятная неожиданность! - Муромец, а это был именно он, держа Соловушку на вытянутой левой руке, смачно плюнул в ладонь правой, сжал кулак, объемом с мою голову, размахнулся. - Будем здороваться!

Разбойник и медведь, как по команде, зажмурились в ожидании удара. Чтобы спасти горе-грабителя, как минимум от тяжкого увечья, нужно было незамедлительно что-то предпринимать. Я вцепился в отведенную для удара руку и повис на ней. Не сразу, но все-таки чудо-богатырь почувствовал, что нечто мешает ему "поприветствовать" старого знакомого. С недовольной гримассой он повернулся ко мне.

- Что тебе надо, щенок?

Обижаться не было ни времени, ни желания, ни сил, и я пропустил оскорбление мимо ушей.

- Мужик, помоги мне найти одного богатыря. Ты, я вижу, из их братии.

- Кто тебе нужен?

- Илья. Забыл фамилию. Не то Мордовец, не то Мудловец...

- Муромец, дубина, - поправил меня богатырь, - зачем он тебе?

Так как я еще не придумал, зачем, пришлось импровизировать дальше:

- Очень важное дело. Но сказать могу только ему.

- Тогда говори.

- Я же сказал - только ему.

- Во какой тупой! Я, он и есть - Муромец.

- Не верю. Документы есть?

- Не по-онял, - озадаченно протянул Илья.

- Что тут непонятного? Бумагу давай, в которой написано, что предъявитель сего действительно является русским богатырем Ильей Муромцем, такого-то года и места рождения. И чтоб фотография с печатью обязательно была. Паспортом такая бумага называется.

Верзила часто-часто заморгал.

- Если нет паспорта, то подойдет военный билет или водительское удостоверение, - продолжал я, - ну, в крайнем случае, справка об освобождении, если сидел.

- Нету ничего...

- Тогда, прощевай, пойду искать настоящего Муромца.

- Дык, это ж я и есть!

- Не верю, - я повторил знаменитую фразу известного режиссера, - чем докажешь?

Богатырь задумался, после чего облегченно вздохнул.

- Так вот же! - Он тряхнул все еще зажмуренного, беспомощно болтающегося на двухметровой высоте разбойника. - Соловушка! Скажи ему, что я и есть богатырь Илья Муромец.

Толстячок открыл глаза.

- А бить не будес?

- Нет, - в голосе сквозило явное сожаление, - говори.

- Ты сначала его на землю поставь.

Илья глубоко вздохнул, сдерживая ярость, однако повиновался. Мгновение спустя, обретший твердую почву под ногами, счастливый Соловушка с нескрываемым восхищением смотрел на меня.

- Теперь, говори! - Вновь потребовал Муромец.

- А сто говоить?

- Говори, кто я!

- Илюса... Илья Муемес... А я - Вясеслав.

- Теперь, веришь? - Это уже ко мне.

Половина дела сделана - разбойник избежал неминуемых побоев. Теперь бы умудриться, самому не попасть под раздачу...

- Верю, - ответил я.

- Так, чо надо?

- Тут все не так просто... - я еще не придумал подобающей причины, побудившей меня разыскивать богатыря.

Муромец подозрительно посмотрел на меня. Пьяную голову посетила внезапная догадка:

- Ну-кась, погодь! Что-то ты юлишь. А ты, случайно, не Емелькин прихвостень?

Громила принялся засучивать рукав кольчуги. Час от часу не легче.

- Да, нет же, скорей даже, наоборот! - Я поспешил развеять опасные подозрения. Но, безрезультатно.

Богатырь ухватил теперь меня за шиворот. Правда не приподнял, как Соловушку, но от этого не стало легче.

- Ты кто?

- Вовка.

- Я не про то. Воин, колдун или землепашец?

- Сантехник.

Я почувствовал, как хватка немного ослабла. По-видимому, незнакомые слова вводили Муромца в замешательство.

- Обыкновенный сантехник, работаю в ЖКХ номер двадцать пять. Унитазы, смесители, раковины - моя стихия. А теперь еще появились джакузи...

Илья отпустил меня.

- Это правда? - Он, наверное, и сам не знал про что спрашивал.

- Конечно. Хочешь, у него спроси, - я кивнул на разбойника.

- Ну! - рявкнул на Соловушку богатырь.

- Истинная пьявда! Вовка - самый великий господин Сантехник, - во второй раз за последние три минуты грабитель выступил в качестве эксперта по идентификации личности.

- А у тебя этот, паспхорт есть? - Вновь обратился ко мне недоверчивый верзила.

Естественно, никаких документов у меня не было. Но я нашел способ выкрутиться:

- А ты читать умеешь?

- Ладно, так верю... И зачем же я тебе нужен? Башку кому-нибудь снести?

И тут меня понесло:

- Это было бы слишком просто. Если Вы действительно являетесь богатырем Ильей Муромцем, то Вам надлежит незамедлительно явиться на коллоквиум по решению проблематики турбулентности ламинарных субстанций, с точки зрения квазисинхронных фазотронов...

На этом запас заумных слов, сразу пришедших на память, иссяк. Конечно, в менее нервной обстановке, я смог бы припомнить еще не один десяток, но этого и не потребовалось.

- Погоди, - прошептал Илья, - слышь, Сантехник, а можно я не пойду?

- Никак нельзя. Явка строго обязательна. В коллоквиуме принимает участие ограниченный контингент индивидуумов. Каждая особь будет строго прологарифмирована в энтальпийном интеграле...

- Стой! - Фальцетом взвизгнул богатырь. - Нельзя мне туда. Придумай что-нибудь.

- Что? - Поинтересовался я с самым невинным видом, на какой только был способен.

- Ну, это... Скажи, что не нашел меня!

- Ох, попадет мне за это...

- Выручи, друг. Век помнить буду!

- Ну, ладно. Так и быть. Уговорил.

- Вот спасибо! Спас! Пошли по этому случаю выпьем.

- Да ты что?! А если нас вместе увидят, а я потом скажу, что не нашел тебя? Думай, что говоришь.

- Башковитый ты, Сантехник.

- Зови меня просто Вовкой.

- Ага. А я - Илюха. - Он протянул огромную лапищу, в которой тут же скрылась моя ладонь и часть предплечья.

Богатырь не пожимал мне руку, только сомкнул пальцы. По этому кости остались целы. Но больно было все равно. Я оглянулся по сторонам, как бы опасаясь случайных свидетелей нашей встречи. Илья хлопнул себя по лбу:

- Ой, забыл. Все, прощай, Вовка. Я смываюсь.

Муромец скрылся за дверью кабака. А я даже пожалел, что он не спросил, куда ему следует явиться, чтобы принять участие в коллоквиуме...

Я повернулся к друзьям.

Оказалось, что витиеватые выражения действуют не только на чудо-богатырей. Об этом красноречиво говорили разинутые рты и выпученные глаза. Мне пришлось несколько минут поочередно трясти своих спутников, пока они не пришли в себя.

Очухавшись, Серенький спросил:

- Вовка, ты мне друг?

- Конечно. Ты разве сомневаешься?

- Тогда скажи правду, ты колдун?

- Да, нет же! Сантехник я.

- Ну-ну, - кажется, медведь остался при своем мнении.

- Так идем дальше? Вдруг вернется? - Я кивнул на дверь кабака.