Право рода - Галина Гончарова

Уважения во взгляде не добавилось.

– Она меня на Маритани выкупила, сюда дорогу оплатила…

Взгляд серых стариковских глаз стал еще более подозрительным. Ну да, в этом мире сказочку про доброго самаритянина вообще не слышали.

Алаис положила руку Далану на плечо и насмешливо, чеканя каждое слово, заговорила. Как аристократка в обращении к слуге. Да она и была герцогиней! Такие, как Ример…

Хотя нет. По нему видно, что этот из старых слуг. Тех, которые хозяев без штанов помнят и опекают их, словно безмозглых деточек. Иногда – до смерти.

Но проняло и бедолагу.

– Любезнейший, вы так и собираетесь держать своего хозяина и его гостью во дворе? Хорошо же у вас хозяйство поставлено, нечего сказать.

А вот это подействовало. Ример сконфуженно поглядел на Далана, неприязненно на Алаис – и склонился в не особо низком поклоне.

– Господин, может, покушать с дороги? А вашей гостье комнату приготовить?

Далан посмотрел на Алаис.

– Окажешь нам честь? Алекс?

Алаис спокойно взяла парня под руку.

– Распорядись, пожалуйста. Я бы действительно отдохнула с дороги. А господин Ример тем временем озаботится доставкой нашего багажа с «Прекрасной маританки» и обедом. Я бы съела что-нибудь не очень тяжелое. Возможно, тушеную рыбу и какой-нибудь суп. Вино к обеду можно не подавать. Ах да. К вечеру пусть мне нагреют воды, я хочу принять ванну. Какие покои ты мне отведешь как гостье?

И все это, подчеркнуто глядя только на Далана, мимо Римера, не обращая на него никакого внимания. Подлизываться к таким слугам – самое глупое, что можно только придумать. Чем больше ты будешь лебезить, тем больше тебя будут подозревать в чем-то недостойном. Но поведи себя как барыня – и тебя поставят на правильное место в пищевой цепочке. Это если очень приближенно.

Раз ты волк, так показывай зубы. И точка.

Далан молчал, пока Алаис говорила что-то про неухоженный двор, и только в доме, где Ример не мог их слышать…

– Алекс, ты чего? Он же хороший…

– Далан, я для него – подозрительная девица без роду-племени, невесть откуда явившаяся, да и беременная к тому же. Как он должен ко мне относиться?

Ответом был смущенный хмык. Притерпевшийся Далан и не думал, как их пара со стороны смотрится.

– Так что подлизываться я к нему не стану. Перебьется. Рано или поздно все станет на свои места, согласен?

Далан кивнул.

– Вот, есть гостевая комната.

Комната была на первом этаже. Вполне симпатичная и уютная, одинаково подходящая для мужчин и женщин. Стены обтянуты нежно-зеленой тканью, тяжелые шторы – сочетание желтого и коричневого цветов, мебель благородного коричневого оттенка – дуб? Да, наверное.

Алаис упала прямо на шоколадного оттенка покрывало на кровати.

– Я отсюда никуда. Как принесут мой багаж, распорядишься, чтобы занесли? Штаны до слез надоели, хочу платье надеть.

– Распоряжусь. Отдохнешь?

– Ага, спасибо…

Алаис зевнула во весь рот.

Пусть Далан крутится среди слуг. Если она все правильно понимает, сейчас о ее подвигах такого порасскажут – представить страшно. Что было – приукрасят, чего не было – добавят. И вечером отношение к ней будет чуточку другое. Тогда и будем ковать железо. А сейчас – бессмысленно. Интересно, кто эту комнату обставлял? Очень стильное место, и вовсе не купеческое, скорее, для аристократов. Слишком строго, просто и аккуратно, и ни следа пошлой роскоши, которая отличает остальной дом.

Алаис снова зевнула, скинула сапоги – и как была, в одежде, завалилась на покрывало.

Поспать бы хоть пару часов.

Проспала она едва не до вечера. А разбудил ее Далан. Вошел, потряс за плечо.

– Алекс, ванна готова, одежду доставили, ужин через час. Успеешь?

За горячую ванну Алаис готова была на все, что угодно.

– Успею.

Кто не был лишен такой роскоши в течение пары месяцев, не представляет, какое это наслаждение. С головой погрузиться в горячую воду, полежать, отмокая, наслаждаясь горячим паром, возвращающим к жизни каждую клеточку тела.

Намылиться, ополоснуться, смыть въевшуюся, кажется, в самые кости грязь, и снова намылиться. До скрипа.

Вот оно – счастье.

А потом высушить полотенцем волосы, уложить их щеткой из кабаньей щетины и наконец-то надеть новое платье. Из тех, что были заказаны на Маритани. И новые туфельки.

И можно не скрывать, что ты – женщина.

Это – рай.

К столу Алаис вышла в ярко-голубом платье и новых туфельках, с лентой в коротких волосах. Далан подскочил, словно укушенный.

– Алекс, ты… это…

Алаис улыбнулась. Парнишка привык видеть ее в образе «солдатика Джейн», а тут вдруг – женщина. Конечно, удивился.

К тому же, слава беременности, у нее на месте двух прыщей появились две выпуклости, да и мясо чуть-чуть на кости наросло. Уже не заморенный скелетик Алаис Карнавон, а вполне привлекательная девушка.

Ример проводил женщину неодобрительным взглядом, но смолчал. Уже наслушался от Далана. К тому же за столом Алаис вела себя, как и подобает благородной даме. Ловко орудовала столовыми приборами, поддерживала застольную беседу…

– Голубей я послал, надеюсь, что родные вскоре будут дома.

Алаис кивнула.

– Далан, скажи, возможно ли снять неподалеку домик? Не хотелось бы обременять вашу семью своим присутствием.

А обременять придется долго. Уже третий месяц беременности пошел, так что плюс полгода до родов, плюс год после родов.

– Алекс! Никого ты не обременишь! Клянусь!

– Далан, мы это уже обговаривали. Я обязана заботиться о своей репутации…

И заодно – о репутации еще не рожденного ребенка. Люди потом такого сочинят… и Далану его припишут. А Алаис не собиралась этого позволять.

Это ее сын. Он имеет право на титул Карнавонов, и он его получит.

Мысль о том, что у нее родится девочка, в голову Алаис даже не забрела.

А следующее утро для Алаис началось с неприятных ощущений.

Проснулась она от грохота кареты по мостовой, скрипа ворот и радостного визга:

– Нашелся!!!

Что-то верещали дети, плакала женщина, бубнил Далан, Алаис хотела поглядеть в окно, что происходит, но тут взял свое сволочной токсикоз, и она минут пять корчилась над ночным горшком.

Видимо, пока было нельзя, организм терпел, держался до последнего, крепился, а тут, в безопасности, и расслабился.

И выдал наружу все содержимое.

После спазмов Алаис распростерлась прямо на полу, прижалась щекой к холодным доскам, вдохнула, выдохнула…

Страшно. Тут ведь ни медицины нормальной, ничего! Смогут ли ей помочь, случись беда?

Больше всего пугает не ситуация, а то, что от тебя-то в ней ничего и не зависит!

Желудок постепенно успокоился, Алаис выждала еще минут пятнадцать для верности и принялась одеваться. Сейчас многое зависит от матери Далана. Если они найдут общий язык, все будет намного проще. Так что скромность, строгость и еще раз респектабельность.

К завтраку Алаис спустилась в темно-синем платье с прошивкой из серебряной нити. Очень простом. Очень богатом. Не драгоценностями богатым, а тканью – дорогой ирунской шерстью. Такой и аристократки не брезговали.

Никакого выреза, воротник под горло, вышивка по лифу, длинные рукава, пена белого кружева вокруг шеи и запястий, волосы ловко скручены в узел на затылке и подхвачены лентой того же оттенка. И даже рыжий цвет не так бросается в глаза.

Войдя в гостиную, Алаис поняла, что поступила правильно.

Смотрела на нее хозяйка дома так, словно примерялась, какой кусочек отрезать для первого блюда, какой для второго, и появись Алаис в чем-то более простом, не преминула бы съязвить. Но девушка справилась. И теперь две женщины с интересом разглядывали друг друга.

Мать Далана была темноволосой и кареглазой женщиной лет тридцати. Милое усталое лицо, сложная прическа, элегантное платье из палевого шелка, нитка жемчуга…

Алаис подумала, что у нее тоже драгоценности есть, но тут же цыкнула на себя.

Что за мерзкая привычка? Маня обвешивается серебром, значит, Тане надо золотом, а Люсе вообще бриллиантами. Это не благородство, а обезьянничество. И Алаис чуть склонила голову, первой представляясь хозяйке дома.

– Александра Тан.

И все. Ни слова, ни звука, она сделала первый шаг, теперь пусть мать Далана делает свой ход.

– Элайна Шедер.

Две женщины молчали. Мерили друг друга взглядом, оценивали соперницу. Алаис заметила, что глаза у Элайны чуть припухшие. Или мало спала, или плакала. И то и другое пока говорило в ее пользу – сын нашелся.

Молчание Алаис не тяготило. Хороший юрист знает, что и когда сказать, но еще лучше он знает, когда надо промолчать. Первой не выдержала Элайна:

– Вы беременны?

– Не от вашего сына, – не стала отрицать Алаис.

– Но хотите, чтобы он на вас женился?

Алаис мысленно поставила Элайне еще один плюсик. Лучше прояснить все сразу, не виляя. И покачала головой.