Бог из машины - Мария Мясникова

Все анонимусы говорят на все лады об одном: караул, мир сошел с ума! Тетку в Тамбове задушил банник, рыбаки во Владивостоке выловили морскую деву, в московской канализации расплодились аллигаторы мутанты (но тут уж я засомневалась).

Про внезапное крушение большинства самолетов почти не пишут, общественное мнение игнорирует банковский кризис в Италии и теракт в автобусе в Нью-Йорке. Зато внимание аудитории акцентируется на введении чрезвычайного положения в Японии. Еще бы, видела клип про японское метро, кишащее духами как труп червями.

ВКонтакте куча сообщений от одноклассников, друзей и просто приятелей. Зато Анька даже не пишет, и вообще не подает признаков жизни.

— Ратти, ты еще жива? — цинично интересуется захоронившийся на неизвестной даче Мишаня.

— Как дела? Слышала о том, что…, - пляшут буковки на экране.

Часа два переписываюсь с одноклассниками, сидевшими онлайн (таких оказалось довольно много). В результате, выяснилось, что директриса сошла с ума, съела завуча и трудовика; в здании появляются непонятные комнаты, коридоры удлиняются до бесконечности, так, что от кабинета до кабинета идешь часами, впадая в истерику. В школу не приходят даже учителя, хотя со времени «часа икс» прошло всего ничего.

И все-таки, как работает комп, если нет электричества?! Воистину, чудо.

Бегаю с этажа на этаж, разрываясь между профом и мамой, пока не приходит тетя Света. Они с мамой запираются на кухне, посплетничать и посекретничать, и я могу с чистой совестью удалиться.

Мое отсутствие и не заметят, им и без меня есть о чем говорить: например, о товарном дефиците. А еще власти объявляют наступление комендантского часа, ввергнув меня в шок. Теперь выходить на улицу после восьми часов строго запрещено, а заведения открываются с девяти — когда рассветет. Занятия во многих школах отменили: якобы везде гуляет вирус, поэтому карантин. По новостям (в районе тети Светы электричество есть) говорят, в связи с повышенной криминогенной обстановкой. Ну да, конечно.

Для остальных, тех, кто не в курсе, по городу разъезжают машины с громкоговорителями — власть очень не хочет, чтобы граждане бродили по темноте.

Профессор говорит, что все закономерно, и прореагировали очень даже быстро. Как сказал бы Стас Давыдов: «This is хорошо!».

Про магазины и нехватку продуктов он слушает равнодушно, отвечая в том духе, что, мол, «ничто не ново под луной». Ладно, не будем переживать, может, еду по карточкам введут…

Вечером, еще до темноты, на пороге возникает Макс, взъерошенный и несчастный, сжимая в руках бисквитный тортик. Сразу выпаливает новости о том, что Сеть нынче сама по себе, неподконтрольная никому: этот горе хакер пытался внедрить какую-то программку, а его чуть не утащили в виртуальность.

Парень, рассказывая о своих заключениях, запинается и ругается, одновременно пытаясь стянуть намокшие ботинки — призраки в сети его достали. Проф сочувственно цокает, и переспрашивает в особенно интересных моментах. Ну да, виртуальная обнаженная полуэльфа, отвесившая нашему горе-хацкеру волшебный пендель — это, вне всяких сомнений, невероятно увлекательно. Куда уж нам, с нашими призраками и вампирами…

Меня, правда, максовы вести оставляют равнодушной: и без того понятно, что Сеть благополучно «перешла на новую стадию существования». Разум уж в ней точно зародился.

Макс говорит, что разбил компьютер молотком.

— И не жалко было? — я бы точно не смогла, наверное.

— Да что-то проснуться в каком-нибудь глупом шутере не хочется, — бурчит парень. Он и сам не рад принятому решению, но поезд уже ушел.

— Да ладно, жил бы себе в Симсах или Обливионе, неплохая альтернативка.

— Издеваешься? — неодобрительно косит невнятной расцветки глазом гость, — кстати, смотрите, что принес.

Из кожаного рюкзака торжественно извлекается древний радиоприемник и под невидимые фанфары водружается на стол.

— Еще работает, — радостно объявляет Макс.

Проф задумчиво потирает ручки и предлагает «опробовать» технику. Макс, воодушевленной важностью возложенной на него задачи, что-то подкручивает и ковыряется припасенной отверткой. Приемник издает невнятные хрипы и реанимироваться не спешит.

— Кто ж тебе сказал-то, что работает? — спустя десять минут зрелище увлеченного Макса уже немного раздражает. Профу-то ничего, он читает очередную брошюру по практическому шаманизму, ему не до скучающей молодежи.

— Вот, все, — приемник решил восстать из мертвых, а Макс честно вытирает трудовой пот.

По радио, между тем, объявляют очередные нерадостные вести. В Красноярске людей атаковал некий своеобразный вирус: инфицированные становятся агрессивными, нечувствительными к боли, промышляют каннибализмом. Что-то мне это напоминает.

— Трындец. Вот и зомби Апокалипсис, — резюмирует Макс. Спасибо, милый, что бы мы без тебя-то делали.

— Мирочка, детка, сделай погромче, — командует проф.

Дикторский голос, приятный глубокий баритон, предполагает, что вирус передается через кровь, зараженных следует изолировать, так как инкубационный период длится не больше получаса. Затем репортах внезапно, как каникулы, прерывается.

Мы тут же, не смотря на протесты Макса, обращаемся к независимым источникам — блоггерам Рунета. Поисковик услужливо высвечивает кучу ссылок. Проф подслеповато щурится, снимает стекла, протирает и вновь цепляет на длинный нос — зрение у него стало слабоватым.

Зомби нашествие в Красноярске на коротких видеороликах выглядит жутко: потерявшие всякий человеческий облик антропоморфные твари пожирают себе подобных. Пытаются пожирать: человеческие зубки не сильно располагают к таким подвигам.

Кто-то пишет, что эпидемия началась с городской больницы, другие источники докладывают, что покойники восстали прямо с кладбища и первой жертвой стал сторож. Зато все сходятся в том, что эпидемия началась три дня назад и развивалась стремительно, в геометрической прогрессии. В настоящий момент, зомби составляют почти одну восьмую населения. Красноярск вынужденно оцепили войсками, при этом не выпускают никого. Большинство выживших забаррикадировались в западной части города.

Некоторые сводки сухие, как с фронта, но волосы все равно встают дыбом, какие-то сообщения пугают эмоциональностью и истеричностью, и они еще хуже. Детей в детском садике сожрали заживо, помощь подоспела слишком поздно; в большом офисе оказался инфицированный, «перекинулся» и укусил с десяток жертв, по улицам бродят бесхозные зомби. Счастье еще, что из Ромеро получился никудышный предсказатель: никто из живых мертвецов не бегает с криками: «Мозги, мозги!». Хотя и передвигаются зараженные вполне шустро, да и не устают.