Чужой для всех. Книга 2 - Rein Oberst

Франц посуровел, но не вступал в неожиданно завязанный разговор с Криволаповым. Пусть выговорится после стресса с патрулем. Это полезно. Он знал по себе. — Он собирался было уходить один в вагон-ресторан, но остановился, присел на мягкий диван дослушать причитания русского друга.

-Ведь после этого пошла моя жизнь по лезвию ножа, — закрутил вдруг витиевато фразу Степан, изливая свою душу командиру.— Не один комиссар уже пожалел на том свете, что встретился со мной. Я обиды не прощаю,— сказав так, Криволапов прищурил глаза, отливавшие в этот момент стальным отблеском, и посмотрел в глубину окна как, будто бы там, за окном, стояла глубокая ночь, и он кого-то там высматривал, готовясь к схватке. Но через несколько секунд он встряхнул своей чубастой головой, как бы отмахиваясь от наваждения и быстро меняясь в настроении, подарил Францу свою веселую, обаятельную улыбку, показав ему свои крепкие здоровые тридцать два зуба.

-Давайте вот здесь, разложим полянку, господин майор. Прямо в купе, — предложил, он. — Не откажите новоиспеченному унтер-офицеру. Отдохнем по-человечески, поговорим по душам, выпьем по чарочке, раз выпал нам такой фарт от судьбы и вы меня приютили в своем купе. Дорога ведь дальняя. Я запасливый, у меня все с собой есть. Да же самогон. Чистейший первач. Перед отъездом на рынке выменял на свои поношенные сапоги, мне к форме ботинки положили. Не первач — божья роса. — Глаза Степана горели лихорадочным блеском, в предвкушении приятного сабантуя. — Вот смотрите, — и он суетливо полез вниз за вещевым ранцем.

— Соглашайся Франц, сержант дело говорит, — вдруг заговорил мозговой передатчик голосом Клауса. — Степан твой друг, и его одного оставлять нельзя. Держитесь вместе. Свою чопорность задвинь подальше майор, здесь она неуместна.

-Хорошо Степан, — вдруг согласился майор Ольбрихт, — обедаем здесь. Накрывай, как ты сказал, свою поляну.

-Вот эта команда! Вот это командир! — Шумно хлопнул ладонями от удовольствия Степан и потер их в предвкушении обильного чревоугодия. — Айн момент, гер майор. Вы еще узнаете, на что способен Степан Криволапов.

-Подожди Степан выкладывать свои продукты, — остановил его Франц. — Они еще пригодятся тебе. Возьми угощение от командира корпуса. Достань мой чемодан.

Щелкнули замки и Одьбрихт, под удивленные взгляды Криволапова, выложил на стол деликатесы военной Европы: от испанских оливок и салями, до французского коньяка.

-Зер гут, зер гут, господин майор, — заглядывая через плечо офицера, восхищался продуктами Степан. — Вот это Европа, я вам скажу. Вот эта фарт. — У Степана засосало под ложечкой от запаха свиного балыка, и появилось легкое головокружение от вида баночки голландских шпрот.

Выделяемый поджелудочный сок немедленно затребовал, пиши для переработки.

-Вы идите, идите, погуляйте господин майор, — Степан выпрямился, отстранившись от Франца, предоставляя выход, — осмотритесь по вагону, а я сам приготовлю, не беспокойтесь и пробу сниму, как положено перед обедом. Будет все по высшему классу. Мама не горюй. Я же лучший профессионал детдома по накрытию столов. 'Битте шен'!

-Хорошо, хорошо, — удивился Франц, ретивостью своего младшего товарища. — Я тебе доверяю. Позовешь, когда стол к обеду будет готов.

-Не беспокойтесь.

Франц поправил на себе форму, взял трость и с достоинством вышел в коридор вагона...

-Господин майор, наш первочек попробуйте. От вашего Французского коньяка у меня одна сухость во рту и икота.

-Найн, найн.

Но захмелевший Степан, невозмутимо, не реагируя на отказ Франца, держа двухлитровый бутыль самогона, чуть подрагивающими руками налил ему и себе в стаканы слегка мутноватой, издававшей специфический запах, жидкости. — Пробуйте господин майор, труба зовет!

-Найн, — еще раз возразил Франц, но поданный Степаном стан взял и стал внимательно рассматривать через стекло сизовато-дымчатую жидкость. Есть, и пить уже не хотелось. Его клонило ко сну. — Франц, — вдруг застучали молоточки в его висках.— Ты выливай это пойло в мою половину мозга. Это же русское виски. 70 градусный первач. Достояние Советов. Пей, не отравишься дружище. Помни, у тебя две головы и два мозга. Чтобы их залить надо не одну бутылку виски осушить, — довольный своей рифмой, засмеялся в правом полушарии изрядно захмелевший Клаус.

-Может, хватит Клаус пить? — Франц мысленно сопротивлялся другу.

-Подвинься майор, спецназ идет в атаку. Долой рабство!

Рука Франца, помимо его воли, вдруг сильно сжала стакан, чуть не раздавив его, поднесла ко рту,приподняв локоть до высоты правого уха и резким движением залило жгучее синеватое содержимое в горло.

-Вот это по-нашему, вот это по-русски! — крякнул от удивления Криволапов, — огурчиком, огурчиком закусите. — Степан услужливо подал Францу ядреный бочковой огурец и опрокинул в рот, догоняя командира, свою мутную жидкость. Затем он положил белоснежный, шириной в ладонь отрезанный кусок сала на хлеб и подал его Францу. — Битте, гер майор. Дас шмект ист гут!

— Гут-гут,— пьяный Франц с удовольствием поглощал бутерброд с салом.— Ну, ты и шельмец Степан, — вытер губы о салфетку, разделавшись с всемирно признанным крестьянским продуктом,— улыбнулся добродушно он. — Я, еще никогда так не напивался. Скоро мы захрюкаем и будем жирными от твоего сала как Герман Геринг,— и немецкий майор, интеллигент по крови, сделал несколько гортанно— носовых вдохов и издал звуки подобно хрюкающему поросенку и засмеялся громко на все купе.

Его гогот поддержал и Степан. — Что там пить, гер майор, смеясь, и наклоном головы указал он на самогонку. Бутылка коньяка уже каталась пустой под столом. — При такой закуси, мне придется в Бресте выходить за добавкой.

-Да-да ты прав. Генерал постарался. Он ценит и любит меня. Но выходить, не разрешаю. Ты понял унтер-фельдвебель? Не раз-ре-шаю! Вот за генерала Вейдлинга надо выпить. Разливай свой 'первачш' Степан.

Криволапов видел, что майор Ольбрихт прилично захмелел и ему требовался перерыв. Да и он себя чувствовал неважно, его подташнивало. Того и гляди испортишь праздник души. Надо срочно дыхнуть кислорода.— Разрешите сделать перекур, господин майор?

-Покурить, оправиться разрешаю, — 'И-кк', — икнул вдруг Франц, — но недолго. Вперед, Степан. — Франц сомкнул глаза и подпер голову рукой, которая как ему казалась, стала чугунной.

-Вы прилягте, господин майор, поспите часок. А я выйду, покурю.

-Вперед, фельдвебель, покурить, — Франц махнул ему рукой.

Степан уложил Франца на диван, не снимая с него одежды и сапог, взял офицерские сигареты, зажигалку, расслабил черный галстук, давивший шею и слегка покачиваясь, вышел в тамбур.