Пурпурные кружева - Линда Ли

Но продолжения не было.

Не было ни статьи, ни даже короткого упоминания о том, как прошел грандиозный прием. Ни имени Рейна Готорна, ни имени Лили Блэкмор на страницах последующих выпусков «Нью-Йорк тайме» Морган не обнаружил. Он продолжал задумчиво переворачивать газетные листы, как вдруг ему на глаза попалась короткая заметка о том, что Лили Блэкмор покинула город. Это произошло через несколько недель после приема.

Откинувшись на жесткую спинку деревянного стула, Морган стал размышлять. Что же могло произойти в Блэкмор-Хаусе? Почему газета ничего не рассказала о событии, сообщения о подготовке к которому занимали ее первые полосы много дней подряд?

«Так что же случилось той ночью? – вновь задал себе вопрос Морган. – Что заставило этих людей изгнать Лили из своего круга?»

Совершенно ясно, что в газете он не найдет ответа на мучившие его вопросы. Но к кому же обратиться за помощью? Морган вспомнил, что в заметках, рассказывавших о Лили, ему дважды встретилось имя Бьюфорда Тисдейла. Стоит попробовать разыскать этого человека.

Морган взглянул на карманные часы. С поисками, однако, придется подождать. Необходимо вернуться в Блэкмор-Хаус, пока никто не заметил его отсутствия.

Выйдя из здания, он мгновенно окунулся в уличный шум. Экипажи то и дело проезжали мимо него по мостовой, но все они были заняты, и Морган, отчаявшись поймать кеб, вскочил на деревянные ступени конки. Несмотря на то что сводчатый потолок был довольно высокий, ему пришлось пригнуть голову, пробираясь по середине прохода, чтобы бросить свои пять центов в прорезь металлического ящика в головной части вагона. Раздался резкий свисток, лошади с трудом сдвинулись с места, и конка рывками направилась к северу.

Морган спрыгнул на землю на Пятьдесят девятой улице, смешавшись с толпой людей, собравшихся на остановке у Центрального парка. Оставшееся расстояние до Блэкмор-Хауса он прошел пешком, все это время продолжая думать о Лили. На улице было многолюдно, но, несмотря на это, подходя к дому, он заметил на противоположной стороне знакомую фигуру – репортера одной из городских газет. Лили была права: за ней следили.

Морган тихо выругался, затем повернул в противоположную сторону и по Пятьдесят восьмой улице не спеша направился к заднему входу в Блэкмор-Хаус.

Через несколько минут, когда он ступил на вымощенную плитами дорожку заднего двора, его заметили дети. Как раз в этот момент они вышли из-за угла дома.

– Мистер Элиот! – закричала Кэсси.

– Привет, ребята, – ответил он, стараясь говорить как можно равнодушнее.

Но дети, казалось, не заметили его холодности. Они веселой стайкой окружили его, и Кэсси принялась рассказывать об их увлекательной прогулке по парку.

– Вам разрешают ходить туда одним? – не удержался от удивленного вопроса Морган. Ну вот, опять он нарушил данное себе слово – держаться подальше от проблем этих детишек!

– Но ведь у нас больше нет гувернантки, с которой мы могли бы гулять, – рассудительно заметила Кэсси.

– И слава Богу! – пробормотал Роберт. Морган нахмурился:

– А что, ваша тетя Лили уволила и ее?

– О нет, – с величайшей серьезностью ответила Кэсси, – Вильгельмина ушла сама.

– Да уж, – подтвердила Пенелопа, презрительно фыркнув, – после того как увидела Лили. Ни одна порядочная гувернантка, если она в своем уме, не решится теперь работать в нашем доме.

Морган хотел было спросить о чем-то еще, но в этот момент они подошли к двери, ведущей в кухню, и он заметил нечто очень странное: маленькие кухонные оконца были чем-то плотно закрыты изнутри.

«Господи, что там происходит?» – мысленно спросил себя Морган, предполагая самое худшее.

Попросив детей подождать во дворе, Морган, стараясь не шуметь, поднялся по ступенькам веранды, повернул дверную ручку и проскользнул в дом. Когда через несколько секунд его глаза привыкли к темноте, он увидел перед собой всего лишь Лили, двух подозрительных слуг и незнакомку. Компания расположилась вокруг кухонного стола, вид у всех был чрезвычайно сосредоточенный.

Морган подошел к ним поближе:

– Какого черта вы здесь…

– Ш-ш-ш! – недовольно зашипели все четверо.

– Быстро закрой дверь! – нахально потребовал Жожо. Вслед за Морганом в дверях появились дети. Кэсси в восторге взвизгнула:

– Мадам Полли!

– Мадам Полли? – недовольно переспросил Морган. Ребятишки один за другим быстро протиснулись мимо него в кухню и сгрудились вокруг стола.

– Да закрой же наконец дверь! – На этот раз к Моргану обратился Марки.

Но Морган был слишком поражен увиденным, чтобы отвечать нахалу, а тем более выполнять его распоряжения.

С раздраженным видом Пенелопа сама вернулась к двери и закрыла ее.

Несколько восковых свечей, стоявших на столе, словно омывали стены кухни неверным золотистым светом.

– Так что все-таки здесь происходит? – наконец спросил Морган требовательным тоном.

– Ш-ш-ш! – только и услышал он в ответ.

В комнате воцарилось молчание. Оно было настолько зловещим, что Моргану стало не по себе. Затем он услышал звук – странный звук, который издавала, несомненно, незнакомка, наряженная в диковинное одеяние. О Боже, эта женщина, сидевшая рядом с Лили, не стонала, не сопела и не мычала, она… гудела!

Морган уже направился было к окнам, чтобы сдернуть с них плотное шерстяное одеяло, когда женщина произнесла:

– Я начинаю видеть…

– Что? – взволнованно спросила Лили и подалась вперед. Ее многочисленные браслеты и ожерелья звякнули, коснувшись деревянного стола. – Что вы видите, мадам Полли?

– Тебя. Я вижу тебя.

– Дьявол! – пробормотал Морган. И когда только Лили Блэкмор перестанет удивлять его? Цыганка! Прямо здесь, в кухне. И судя по реакции маленьких Блэкморов, эта женщина бывала здесь уже не раз.

– Да, – продолжила цыганка, и в голосе ее сплелись волнение и ужас. – Теперь я очень ясно вижу тебя.

– А что еще? Что еще вы видите?

– М-м… может, это твои родители?

Лили тяжело дышала от охватившего ее волнения. Мадам Полли бросила на нее быстрый взгляд.

– Да, – добавила она более уверенно, снова посмотрев на стеклянный кувшин с водой, стоявший перед ней на столе. – О да, я очень хорошо их вижу.

– Моих родителей? – с надеждой уточнила Лили. Морган едва не застонал от раздражения, но он забыл о своем недовольстве, когда увидел глаза Лили. В них была печаль. Отчаяние. И беспредельное одиночество.

– Да, твоих родителей. Они благодарны, достойнейшей мадам Полли за то, что она вызвала их души из другого мира.

Прочистив горло, Морган обратился к цыганке:

– А как звали матушку мисс, Блэкмор? – Он говорил довольно резко в зловещей тишине кухни, желая показать всем, что сидевшая рядом с ними женщина – мошенница. Но при этом он ни за что не хотел бы признаться даже себе, что единственная цель его вопроса – заставить исчезнуть грусть, которую он заметил в прекрасных глазах Лили.