Любовный экспромт - Барбара Данлоп

Аманда рассмеялась.

— Это был очень короткий поцелуй.

— Но качественный? — решила уточнить Карен, усаживаясь в кресло.

Аманде ничего не оставалось, как только согласиться:

— Да, очень даже неплохой. Теперь я вспомнила, почему я вообще вышла за него замуж. Все дело в том, что он всегда умел замечательно целоваться.

— А теперь, — сказала Карен — ты должна сразить этого мужчину наповал самым сексуальным платьем.

— У меня большие сомнения по поводу моей сексуальности, — покачала головой Аманда.

— Не говори глупостей! Ты просто недооцениваешь себя.

— Я просто боюсь, что если Дэниел увидит меня в боевой раскраске, то может подумать что-нибудь не то.

— А что он может подумать?

— Ну… например, что он меня интересует…

— Но ведь так оно и есть.

— Нет, он не интересует меня как любовник.

— А как кто тогда?

Аманда сняла с себя блузку и вздохнула:

— Если бы я знала…

Аманда пришла на благотворительный вечер в облегающем шелковом платье густого оранжевого цвета, очень элегантном и в меру открытом. Спереди по диагонали были разбросаны золотистые и розовые цветы.

После долгих обсуждений Аманда и Карен пришли к заключению, что это именно то, что нужно. Скарлет, у которой спросили разрешения взять платье, настояла на том, чтобы Аманда надела на ногу тонкие браслеты, которые отлично подходили к золотым босоножкам.

Через широкий арочный коридор они вошли в огромный зал с высоким белоснежным потолком, расписанным золотыми узорами. По периметру зала были расставлены столики с мягкими креслами, середина же оставалась свободной для танцев.

Королевский дворец, да и только!

Неожиданно взгляд Аманды наткнулся на Патрика и Мэйв. Внутри у нее что-то сжалось, и она застыла на месте.

— Ты мне не говорил, что твои родители тоже будут здесь, — прошептала Аманда Дэниелу. Она вдруг опять почувствовала себя восемнадцатилетней, неуклюжей девочкой.

— Это имеет какое-нибудь значение? — тоже шепотом спросил Дэниел.

— Да.

— Почему?

— Потому что они меня не любят.

— Ничего подобного!

Она продолжала стоять, не двигаясь. Что она здесь делает? Что у нее общего со всеми этими людьми? Ей нужно извиниться перед Дэниелом и уехать домой.

— Дэниел, дорогой! — К ним подошла какая-то дама лет шестидесяти, на которой красовалось такое количество бриллиантов, что их общая стоимость, наверное, была вполне соизмерима с национальным бюджетом небольшой африканской страны. Она расцеловала его в обе щеки.

Дэниел улыбнулся и нежно похлопал ее по руке.

— Добрый день, миссис Кавали.

— На прошлой неделе я принимала участие в лотерее, где разыгрывали панно, сделанное твоей матушкой.

— Да, я слышал, что все прошло успешно, — вежливо заметил Дэниел.

— Да, да, — откликнулась миссис Кавали, пристально изучая Аманду.

Дэниел представил женщин друг другу.

— Дорогая, у вас есть какие-нибудь животные? — неожиданно задала вопрос Кавали

— О! К сожалению, нет. — Аманда отрицательно замотала головой.

— Вам надо обязательно взять кого-нибудь из приюта. Три-четыре года тому назад я взяла там свое сокровище Батли, помесь кокер-спаниеля и пуделя. — Миссис Кавали повернулась к Дэниелу. — На прошлой неделе мы водили ее на случку.

— Ну и как, все получилось?

Женщина затряслась от смеха.

— Они не могли расцепиться три часа.

После миссис Кавали подошел седовласый мужчина и, поздоровавшись, заговорил о ценах на бирже и акциях.

Следующим был некий сенатор Боб, принимавший активное участие в президентских выборах Никсона.

Разговор зашел об экономике.

Минут через десять Аманда заскучала окончательно.

— Давай удерем отсюда, — предложил Дэниел, заметив это.

— Пойдем наверх, — согласилась Аманда.

Он удивленно взглянул на нее.

— Наверх?

Аманда остановилась и повернулась к нему лицом. В принципе она собиралась выпить для храбрости несколько бокалов вина, но теперь решила, что лучше не откладывать разговор.

— Я должна тебе кое в чем признаться.

Брови его поползли вверх.

— И в чем же?

— Я сняла комнату.

— Что ты сделала?

— Я…

— О черт! Подожди! — Дэниел сильно сжал ей руку и потащил ее к лестнице. — Не оглядывайся и иди наверх.

— Твои родители?

— Нет, если бы. Мои родители всегда тебя любили и до сих пор любят.

— От кого тогда мы прячемся? — спросила Аманда.

— От Шерон.

Аманда в изумлении захлопала ресницами. Они прячутся от его бывшей жены? Почему он не хочет, чтобы Шерон видела ее?

— Она очень тяжелый человек… — проговорил Дэниел.

У Аманды внутри все сжалось. Может быть, она не поняла. Может быть, ее богатое воображение и энтузиазм Карен сыграли с ней жестокую шутку.

Она сделала несколько шагов назад.

— Послушай, если ты все еще испытываешь к ней что-то…

Дэниел схватил Аманду за руку и притянул ее ближе к себе.

— Поверь, я ничего к ней не испытываю. Все дело в том, что она страшно скандальный и непредсказуемый человек. Я не хочу, чтобы она обидела тебя.

— Обидела меня?

Он прижал Аманду к себе и слегка осипшим голосом сказал:

— Забудь о Шерон. Давай лучше вернемся к разговору о комнате, которую ты сняла.

Сердце Аманды забилось как бешеное. Она с трудом справилась с дыханием. Похоже, что это будет еще сложнее, нежели она себе представляла.

— Однажды я уже снимал номер в этом отеле, — прошептал Дэниел. Его глаза вспыхнули. — Это была ночь после выпускного вечера, и мне тогда очень, очень повезло. — Он легонько приподнял голову Аманды и посмотрел ей в глаза. — Уж не предлагаешь ли ты мне повторить ту ночь?

Она медленно кивнула.

— Может быть.

Счастливая улыбка появилась у него на лице.

— Потрясающе!

Дэниел наклонился и приник к ее губам в страстном поцелуе, И они уже ничего не слышали вокруг себя: ни музыки оркестра, ни разговоров гостей, ни постукивания капель дождя о стекла.

Но раздавшийся рядом мужской кашель все же заставил их вернуться к реальности.

Аманда отскочила назад, повернула голову и увидела сенатора, Шерон и еще двоих незнакомых людей. Они все замерли на месте, явно шокированные происходящим.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Дэниел обвел взглядом всех участников этой дурацкой сцены.

Сенатор некоторое время слегка удивленно смотрел на них, потом отсалютовал им стаканом пива, как бы говоря, что пьет за их здоровье, повернулся и пошел прочь.