Транзит из ада - Александр Афанасьев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– В сторону!
Люди шарахались от человека с винтовкой.
Дверь сзади удалось открыть, но на заднем сиденье никого не было. Гюнеш сидел впереди и был придавлен подушкой безопасности, слабо шевелил руками. Лейтенант приложил его головой о стойку двери, начал обыскивать. Наткнулся на телефон и записную книжку, забрал их себе. Винтовка мешала.
За спиной заорали…
Лейтенант выбрался наружу и оказался лицом к лицу с каким-то уродом, по лицу которого стекала кровь. Настроен тип был решительно – об этом можно было судить по ножу, который он держал перед собой. Откуда он взялся, понять было сложно. Лейтенант блокировал руку с ножом винтовкой и сильно пнул бородача в пах. Тот согнулся, Мердок не стал дальше испытывать судьбу и бросился бежать…
Кот ждал его у машины с пистолетом в руке.
– Взял?
– Да! Валим отсюда!
Международный аэропорт Михаил Когэльничану,
Румыния, близ Констанцы. Передовая база USASOC
28 мая 2021 года
Мердок просто не мог поверить в то, что они выбрались из этой переделки живыми. Без лишних дырок в заднице.
Это только в фильме Джон Рэмбо поливает из пулемета направо и налево, а пули врагов не причиняют ему никакого вреда. В действительности все не так. Перестрелка лицом к лицу – это провал, а такая вот дикая погоня по полутемному городу – просто крах. В Афганистане чаще всего столкновения выглядели так: остановленная колонна, щелкающие по броне пули, прячущиеся за техникой солдаты и офицеры, обсуждающие, откуда стреляют, и ждущие заказанного авиаудара. Ночные высадки со сбросом из вертолетов по тросам две из пяти заканчивались вообще без стрельбы. Адмирал Мак-Рейвен правильно сказал: если все делать правильно, то это не опаснее, чем стричь газон.
То, что произошло сегодня, наглядно показывает, что они в чем-то были неправы…
«Рено Дастер» прошел контроль у въезда на базу, вкатился на территорию и, проехав мимо длинного ряда ангаров, свернул к крайнему из них. Там, внутри, все было как обычно… как все эти двадцать лет долгой, очень долгой войны. Старый, поставленный, вероятно, еще русскими бункер, провода на полу, толстая пленка для микроклимата, быстроразборные места с компьютерами для штаба, лежанки, оружие…
– Эй, эл-ти, – поприветствовал кто-то, – мы думали, вас больше нет.
– Не дождетесь…
Они подошли к капитану Беллу Нортону, дежурному офицеру на месте:
– Сэр…
Эл-ти сбросил с плеча ремень винтовки, отдал кому-то.
– Откуда это у тебя?
– Трофей, сэр. Один из уродов, охранявших Гюнеша, стрелял из нее в меня.
– Дай-ка… ого… «Зброяр», Украина.
– Да, сэр. Почти местная. Интересно. Есть еще что-то?
– Да, сэр… вот: телефон и записная книжка Гюнеша.
– Отлично. Ты в порядке?
– Если это можно так назвать, сэр. Вы видели, с чего все началось?
– Парень на шесть от тебя. Мы едва успели предупредить. Кто он?
– Наркоман, сэр. Я видел его… он показался мне безопасным. Что на него нашло?
– Не знаю, но мы теперь потеряли Гюнеша. Он, кстати, был мертв?
– Мне показалось, что нет, сэр. Но приложило его здорово…
– Хорошо. Мы попробуем извлечь что-нибудь из телефона и записной книжки. Покажитесь врачу и отдыхайте. Только не напивайтесь…
– Есть, сэр. Вы слышали передачу? Если верить сказанному – получается, что ИГ вообще ни при чем.
– Да… я слышал.
США, Виргиния
Форт Бельвуар
2 июня 2021 года
Через несколько дней Джон Доул – имя у него теперь было другое, чтобы ЦРУ или лоббисты не могли оказать давление и чтобы не было вопросов, почему лицо, ранее привлекавшееся за компьютерный взлом, получило доступ к секретной информации, – почувствовал, как у него пухнет голова.
Они разбирали материалы по целой стране. Площадью более шестисот тысяч квадратных километров, с населением почти сорок миллионов человек. Страны, которая вот уже несколько лет находится в состоянии войны – внутренней и внешней. Внешней – с Россией…
Они учили города – Мариуполь, Одесса, Николаев. Заводы – металлургические, машиностроительные. Странные, похожие на польские имена.
Перед ними разворачивалась история грандиозной геополитической и национальной катастрофы. Аналогов которой в Европе, да и, наверное, во всем мире не было очень давно. Самым удивительным в этой катастрофе было то, что речь шла о стране, которая еще в девяносто первом году находилась в отличных стартовых условиях. Нельзя было списать украинскую катастрофу на историческую усталость или историческую отсталость. Тот же Сингапур на момент своего старта представлял собой гнилое азиатское болото, находящееся на стыке двух религий и культур – мусульманской и китайской. Живущие на территории Сингапура люди принадлежали к разным народам, исповедовали разные религии и не испытывали друг к другу добрых чувств.
Джон Доул оценивал инженерный и технологический потенциал страны. В девяносто первом Украина отделилась от СССР, будучи промышленно развитым государством. В ее руках находилось производство практически всего, что необходимо было иметь стране, претендующей на передовые позиции в мире. На тот момент Украина производила автомобили, мотоциклы, тяжелые грузовики, подвижной состав для железных дорог, самолеты, танки, корабли всех типов, включая авианосцы. В отличие от России с ее огромной, холодной территорией Украина была расположена на юге, а значительное число ее крупных городов было «нанизано» на огромную судоходную реку Днепр, что позволяло выполнять перевозки дешевым водным транспортом. Ее энергозатраты были невысоки из-за уникально низкого даже для Европы процента гидро- и атомной генерации. Украина имела несколько мощных экспортных, незамерзающих портов на Черном море, способных переваливать все типы грузов. Украина имела оставшееся от СССР инженерное образование, и в отличие от китайцев им не требовалось учить своих людей элементарной грамотности. Их земельные угодья были едва ли не лучшими в мире – многие страны и мечтать не могли о таком количестве плодородных земель, позволявших не только накормить самих себя, но и сделать сельскохозяйственную продукцию важной статьей экспорта. Украина была достаточно крупной для того, чтобы быть конкурентоспособной – пятьдесят два миллиона населения, шестьсот двадцать тысяч квадратных километров территории – почти один в один повторялась Австро-Венгрия, страна, которая целое столетие диктовала свою волю Европе. Украинцы отказались от коммунизма и взяли курс на демократию и рыночную экономику. В Украине регулярно проходили выборы, ее признали все страны мира.
Тогда что же с ними произошло?
– Коррупция… – сказала Лин Ю, один из участников «экономической группы».
– Ради всего святого, какая коррупция? – удивился Доул. – Коррупция в том или ином виде есть везде. Она есть в Италии. Она есть в Мексике. Наконец, она есть у нас. Коррупция есть везде, но в каких-то случаях она не препятствует экономической активности, а даже помогает ей. Когда экономика излишне зарегулирована, коррупция выполняет роль своего рода смазки.
– Может, экономическая война с Россией? – поинтересовался кто-то из группы.
– Тогда почему украинцы ничего не делают для того, чтобы перестроить свою экономику? Почему они не ищут новых торговых партнеров? Почему не пытаются произвести что-то конкурентоспособное на мировом рынке? Да, часть их продукции была отсталой в девяносто первом, а часть является отсталой и сейчас. Но как объяснить то, что при рыночной экономике граждане не желают ничего предпринимать, почему так низка предпринимательская и вообще – экономическая активность? Почему наиболее активные граждане сознательно хотят покинуть страну и покидают ее? Почему эти люди в девяносто первом году учредили свою страну – и тут же стали ее покидать? Как это объяснить?
Ответа не было…
Эта дискуссия, в общем-то, общеэкономическая и даже в каком-то смысле философская, была частью мозгового штурма по Украине, при котором использовались наработки РЭНД Корпорейшн. Обсуждение общих тем перемежалось узкоспецифическими, например, по вопросам ядерной безопасности или ВПК. Так достигалось максимально широкое видение главной темы и ее связей с темами смежными. Так исключалось «замыливание взгляда» и излишне узкая оценка ситуации профильными специалистами.
Они уже установили, что с точки зрения ядерной стабильности и поддержания режима нераспространения Украина представляет собой очень серьезную опасность, не меньшую, а даже большую, чем, например, Северная Корея. В Украине уже есть технологии производства межконтинентальных баллистических ракет, причем технологии не экспериментальные, а отработанные. Украина являлась производителем ракеты СС-18 «Сатана», самой мощной из всех советских, способной нести разделяющиеся боевые заряды. В Украине располагался институт ядерных исследований с работающим реактором в Киеве и еще один институт ядерных исследований в Харькове. Все они имели в своем составе лаборатории и опытных исследователей, работавших еще на советскую ядерную программу. В Украине находился не один ядерный реактор, как в Иране, а больше десятка, на них можно было вырабатывать оружейный плутоний без ведома МАГАТЭ. Наконец, на Украине имелась зона отчуждения – место вокруг взорвавшейся атомной станции в Припяти. Там можно было получить радиоактивные материалы, а также основания для того, чтобы иметь собственные радиологические институты и проводить исследования в области атомной энергии.
