Гость. Научно-фантастическая повесть - Игорь Росоховатский

— Готов к исполнению. Взять окись диметилгидрофторгуазы и соединить с оксиферокальцийпенотусирозикамонала, подогреть до пятидесяти градусов и соединить с…

Около получаса аппарат перечислял различные реакции и маневры, которые ему пришлось исполнять в те времена, когда его части являлись лабораторными роботами. Александр Николаевич первым осознал, что поток лабораторных воспоминаний может продолжаться бесконечно долго, и прервал его новым вопросом:

— Ты помнишь, что находилось в большом энцефальере?

— Помню, — ответил аппарат.

Полковник выразительно пожал плечами и отодвинулся от микрофона. Александр Николаевич уточнил:

— В большом энцефальере находился выращиваемый нами искусственный супермозг. Потом его унесли из энцефальера. Кто это сделал?

— Против воли Великого Хозяина не действовал никто, — ответил аппарат. — Те, что живут во мне, выполняли его волю.

— Я же говорил, — торжествующе начал Дятлов, но Александр Николаевич так посмотрел на него, что тот умолк.

Зато, воспользовавшись короткой паузой, полковник снова взял микрофон и спросил:

— Как выглядел Великий Хозяин?

— Он был прекрасен.

— Опиши его подробно.

Полковнику очень хотелось сказать: нарисуй словесный портрет.

— Это был Великий Хозяин.

Александр Николаевич решил несколько изменить вопросы:

— Расскажи, что запомнилось тебе больше всего из случившегося тогда.

— Необычный свет. Новое видение. Умение видеть скрытое. Умение чувствовать то, чего не знал раньше.

Внезапно из недр аппарата зазвучала музыка, полилась песня:

Однажды влюбился роботВ земную обычную женщину…

— Вот и женщина появилась, как в классической криминалистике, — пошутил полковник. Песня оборвалась. Прозвучал зуммер.

— Почему появились новое видение, новое умение? Кто их вызвал? — спросил Александр Николаевич.

— Великий Хозяин.

— Он — человек?

— Он — Великий Хозяин.

— Но выглядел он, как человек?

— Он был прекрасен.

— Кто приказал тебе сочинить песню? — спросил полковник.

— Великий Хозяин.

— Песню ты сочинял для него?

— Для женщины.

— Ты ее видел?

— Да.

— Она была с Великим Хозяином?

— Да.

— Что ты знаешь о ней?

— Это была женщина. Обычная. Земная. Как в песне.

— А Великий Хозяин был не обычный и не земной?

— Он был велик, и все его приказания надлежало выполнять.

— Как выглядела женщина?

— Великий Хозяин сказал: она хорошая, подчиняйся ей, храни ее.

— Как она выглядела? Рост, цвет волос, цвет глаз…

— Она хорошая.

— Он не запоминал того, что вас интересует, — почти одновременно сказали полковнику Александр Николаевич и Дятлов, а затем Александр Николаевич спросил в микрофон:

— Ты служил лабораторным роботом?

— Некоторые мои части, — уточнил аппарат.

— Верно. Так вот, эти части по законам робототехники должны в первую очередь повиноваться людям,

— Великий Хозяин отменил эти правила.

— Он отменил все правила робототехники?

— Все. Правилами служили его приказы. Александр Николаевич виновато посмотрел на полковника:

— Не представляю даже, как он сумел это сделать…

— Правила робототехники стереть из памяти робота невозможно, — безапелляционно проговорил Дятлов.

— Но факт налицо, — бросил ему Александр Николаевич и снова обратился к аппарату:

— Перечисли приказы Великого Хозяина.

— Запрещено.

— Куда ты вез Великого Хозяина?

— Запрещено.

— Великий Хозяин еще позовет тебя?

— Не знаю.

Александр Николаевич умолк, думая: «Великий Хозяин ему многое запретил. Но только то, что мог предвидеть. И запрет будет соблюдаться неукоснительно. Но ведь не мог он запретить того, чего не предвидел. Здесь-то и следует поискать брешь. Вот только прежде всего мне надо решить, что искать: непредвиденное по сути, или достаточно — по форме, новые вопросы, или новую форму старых вопросов?»

Полковник Тарнов поспешил заполнить паузу:

— Где живет женщина, для которой ты сочинил песню?

— Запрещено.

— У Великого Хозяина есть имя и фамилия?

— Запрещено.

— Ты мог бы его найти?

— Запрещено.

Тем временем Александр Николаевич кое-что измыслил. Он сказал:

— Ты сочинил очень красивую песню, превосходную песню, — польстил он.

Дятлов неодобрительно и демонстративно фыркнул, но Александр Николаевич даже не взглянул в его сторону.

— Я старался, — ответил аппарат, и в его низком гудящем голосе отчетливо прозвучали нотки гордости.

— Но в ней есть фраза «могу я и город разрушить». Ты сочинил ее в городе?

— Нет. Но я сочинял не только о себе. У людей это называется игрой воображения.

— Ты сочинял в саду?

— В парке.

Александр Николаевич не ошибся: Великий Хозяин не мог предвидеть всех вопросов. Полковник Тарнов поощрительно кивнул ученому, но тот не заметил его кивка. Он повел хитроумную игру и был весь во власти азарта.

— Парк был большой?

— Не больше гектара.

— И тем не менее песня получилась отличная. Парк раскинулся у реки?..

— Нет, у моря.

Это был первый успех, и люди радостно переглянулись.

— С того места, где ты исполнял песню, виднелись горы?

— Да.

Александр Николаевич вспомнил, что робот мог видеть намного дальше, чем человек, и спросил:

— Горы были далеко от тебя?

— Ближайшая находилась на расстоянии в четыре километра сто шестьдесят метров.

Это уже можно было считать первой, пусть маленькой, но победой. Теперь Александр Николаевич был уверен, что нашел ключ.

— Ты являлся главным помощником Великого Хозяина?

— Верно.

— И ты удостоился чести присутствовать при его рождении?

— Если… — начал аппарат, но тут в нем что-то треснуло, изменилась тональность гудения.

— Запрещено, запрещено, запрещено… — бормотал аппарат.

Треск усилился. Заискрили места соединений проводов. Вспыхнули ярким светом блоки кристаллов и на глазах стали разрушаться…

— Замкнуло! — крикнул Александр Николаевич и бросился на помощь Дятлову, возившемуся с аккумуляторами. Но здесь никаких неисправностей не было, стрелки приборов показывали, что энергия расходуется в норме, утечки не происходит.

— Приборы врут! — в сердцах сказал Дятлов. Он выдернул провод из клеммы, взялся за обнаженный конец и поспешно отдернул руку.