У черта на побегушках (СИ) - "Ad Astra"

Глава 9

Шел пятый день моей райской жизни в Аду.

Очередная ночь вновь бессердечно лишила меня сна, поселив по соседству Тестиса. Не получив от меня желаемого, он старательно и упорно работал над крикливой и чувственной демоницей, чьи стоны никак не могли послужить колыбелью для всего дома. Это было испытание на прочность, и первым, на удивление быстро, сдался Пурсон, чьи недовольные и громкие шаги я слышала так же отчетливо, как стук кровати инкуба о деревянные стены. Признаюсь, тогда я замерла в предвкушении. Должно быть, он выбил дверь, выдворил суккуба на улицу, используя для этого огнемет, а после, пожелав Тестису сгнить в подворотне, отправился лицезреть свои прерванные императорские сны, погрузив поместье в тишину. Я полагала, что смогу сомкнуть глаза, и размеренный стук часов действовал на разум снотворно, но в мою комнату, жалобно скуля, вполз цербер, сумевший за несколько часов догнать по размерам лошадь. Оказалось, что его мучают боли в животе, и в четыре часа ночи мы с Фуркасом, рискуя жизнями, запихивали в пасти Годзиллы большие горькие таблетки, которые он благополучно изрыгнул в мою кровать. Что ж, теперь я хотя бы вспомнила причину, по которой никогда не хотела заводить ни кота, ни собаку. Моя постель была безнадежно испорчена в тот миг, когда церберу вздумалось на неё прилечь. Я с грустью смотрела, как ломались тонкие ножки, и с каким грохотом падала конструкция на скрипучий пол. Полагаю, теперь эта комната принадлежит Годзилле.

Таким образом, к шести утра мы все были на ногах, и только банши перелезла через забор, чтобы завопить будильником, как Фуркас напал на неё с лопатой, выпроваживая женщину чуть ли не к самому лесу. Мы все не очень любили будильники.

К сожалению, мой пятый день не смог быть продуктивным и энергичным. Я в буквальном смысле валилась с ног от усталости, засыпая то в малой гостиной, то в библиотеке, то в столовой прямо над тарелкой с салатом. Этот рок преследовал не только меня, и к вечеру я увидела спящего Тестиса в дорогом халате среди пыльных тряпок и упавших с верхних шкафов свитков. Сутки оказались ленивыми и изнуряющими. Я с усилием пролистывала пожелтевшие страницы старых книг, пытаясь сконцентрироваться на расплывающихся буквах, но в итоге заснула, проснувшись лишь тогда, когда большая голова Годзиллы снесла меня со стула на пол. Да, свой пятый день в Аду я попросту потеряла…

Проблема, что должна была оповестить о себе ещё ранним утром, вдруг встала передо мной лишь к закату, когда, искупавшись в огромном бочонке, наполненном теплой водой и погибшими мотыльками, я осознала, что мне негде спать. Имеющиеся в доступе комнаты для гостей были грязными и заваленными, а диванчики в гостиных оказались настолько маленькими, что сон на них был невозможен. Я вспомнила о лавке в столовой, но, едва приблизилась к ней, как меня перехватил Пурсон, что с полными от ужаса глазами схватил мою руку, утаскивая за собой. Так мы оказались в его комнате.

— Мы будем спать вместе, — радостно воскликнул он, игнорируя злобный взгляд инкуба в проёме, — я расскажу тебе наши сказки! Они так похожи на ваши, просто удивительно!

— Впустите меня… — послышался жалостливый голос Тестиса, но дворецкий без промедления схватил его за одежду, оттаскивая в сторону и закрывая дверь.

Мне хотелось отказаться. Не из-за скулящих под дверью инкуба и цербера, а из-за неловкости ситуации, которая была совершенно обычной для счастливой семьи. Мы же таковой не являлись. Моё отношение к Пурсону до сих пор было нерешенным и расплывчатым, и раз за разом я металась от полюса к полюсу, не в силах найти золотую середину. Он был искренен и мягок с дорогими ему людьми, он был холоден и властен с остальными, не желая подпускать ближе никого более. Я же ценила его теплоту, но вместе с тем засевшая в груди обида так и давила на легкие, вынуждая вспоминать свои первые злостные чувства. Мне не стоило узнавать о мальчике больше, ведь полученной информацией я лично накручивала нашу связь лишь крепче.

— Ты же…не против? — спросил он, касаясь моей ладони, и я с трудом помотала головой, пытаясь не смотреть в большие влажные глаза. — Ура! — тут же хлопнул он в ладони, вскакивая на огромную кровать и бодро скача по одеялам. Всё же, это маленький ребенок, которому иногда хотелось вести себя так, как положено возрасту.

— Хорошо, — улыбнулась я, присаживаясь на край и не решаясь откинуться на подушку, — ты обещал рассказать мне сказку, — дети любят чувствовать себя взрослыми, и, думаю, Пурсону приятно знать, что сейчас он расскажет мне то, чего я не знаю. Мне вдруг стало радостно от того, что именно со мной мальчик может не притворяться.

— Да! Это сказка про Кровавую Шапочку!

— Может…Про Красную? — Нет-нет, у нас в Аду — Кровавая! — с некой гордостью ответил Пурсон, усаживаясь на кровати и прижимая к себе подушку. Я же внутренне напряглась, судорожно вспоминая все события относительно доброй сказки.

— Суть этой сказки, что ученье — свет, а за свет нужно платить, — начал рассказ чинным голосом демоненок, активно жестикулируя руками. — Жила была в Аду девочка. Не было у неё ни интеллекта, ни собственного мнения, ни планов на будущее, зато была шапочка. И тот, кто надевал эту шапочку, вмиг становился умным и сообразительным. Но знала девочка, что была та шапка проклята, и потому хранила эту шапку, как ей мать сказала.

— Интересно…

— Но девочка была глуповатой и завистливой. И узнала она, что отправились другие девочки в школу учиться элитную, и захотела она тоже умной быть. Надела на себя шапку и пошла. А была та дорога через лес. И выходит ей на встречу…

— Волк?

— Нет. Оборотень.

— И действительно…

— Увидел он шапку ту и почувствовал, что кровью от неё пахнет, и захотелось ему поесть. Догнал он девочку, убил её, съел, а шапку на себя надел.

— Вот так просто?

— Конечно. Оборотень куда сильнее даже самой умной девочки. И вот поумнел он сразу и задумалось ему себя прославить. Завоевал он весь лес, и поля, и деревни, и стал править там, как Владыка. Женил он на себе множество красивых суккубов, восседал на большом золотом троне, и не было равных ему, пока не пришла в его земли бабушка той девочки.

— Она пришла мстить?

— Да не, просто шапку пришла забрать. Сказала она оборотню, что проклят ныне тот, и что умрет он в муках страшных, а тот разозлился… и съел её! Но только проглотил он её целиком, как впилась шапка ему в голову и разломала ему череп на две части! И выпал мозг его на землю, и выросла из него олива! И ходит шапка эта по свету, и убивает она всех, кто легких знаний хочет!

— БУЭ! — заорал в окне притаившийся инкуб, и вслед ему от неожиданности и страха закричала я. Осознав собственный испуг от столь глупой шутки, над которой Тестис ныне задорно хохотал, я покрылась краской с ног до головы, находя в себе силы подняться на ноги и выглянуть в окно, чтобы отлупить глумливого демона подушкой. Но тот и не думал переставать смеяться. — Видела бы ты лицо своё! — не унимался он, успев продемонстрировать на себе весь мой спектр эмоций.

Я обернулась, чтобы воззвать к справедливости у Пурсона, но лишь поджала губы, увидев, что и тот раскраснелся от смеха. Отлично, теперь надо мной ещё и демоны издеваются. Впрочем, что с демонов взять…

***

Я нашла её следующим вечером.

Многогранная, наполненная буквами и узорами пентаграмма выпала к моим ногам на хрупком листе, что был бережно обклеен скотчем со всех сторон. Рядом с изображением было сделано несколько небрежных пометок, значение которых я разобрать не смогла, но текст сохранился целиком, и, прочитав его, я поняла, почему меня до сих пор не переполняет радость от находки. Было глупо полагать, что рисунком пентаграммы с последующим произнесением необходимых слов дело и ограничится, но необходимые компоненты повергли меня в ступор.

Призыв фамильяра очень сложен, и лишь единицы способны на это. Я помню эту фразу, сказанную мне Фуркасом, но подумать не могла, что данный закон работает и в другую сторону. Первое негласное правило уже делало мой возврат невозможным, так как предупреждало об огромной магической энергии, что будет изъята из тела призывателя. Магии во мне нет, и это очевидно: я не чувствую себя всесильной, и во мне нет внезапно проснувшегося дара, коим балуются многие героини жанра фэнтези. Но, с другой стороны, всё не настолько безнадежно, ведь бывшая Императрица смогла сбежать в свой мир, будучи таким же простым человеком, как я. Уверена, никто не поведает мне этот секрет. Быть может, часть сил была ей всё же дарована с новым статусом, возможно, ей подсобил кто-то из Владык, в любом случае, доступ к подобным привилегиям мне пока закрыт, что уже делает эту пентаграмму для меня бесполезной.