Пять дней после катастрофы. Жизнь и смерть в разрушенной ураганом больнице - Шери Финк

представитель местных, выращенных в больнице кадров. Он был на четыре года моложе Анны и, помимо медицинского диплома, имел еще научную степень доктора философии. Между ним и Анной было мало общего. Вскоре основное направление работы больницы начало меняться – акцент стал смещаться в сторону научной деятельности. Что же касается Анны Поу, то ее страстью было лечить людей и заботиться о них. Она решила уйти и всерьез обдумывала несколько предложений, в том числе даже из таких далеких от Техаса мест, как Сан-Диего.

За годы врачебной деятельности Анна много раз принимала участие в общенациональных конгрессах медиков, и у нее сложились дружеские отношения с главой отделения отоларингологии медицинского факультета Университета штата Луизиана доктором Дэниелом В. Нуссом, имевшим частную практику в Мемориальном медицинском центре. Кроме того, Нусс лечил онкологические заболевания головы и шеи и создал целую программу по удалению злокачественных опухолей и реконструкции тканей, то есть занимался тем же, что и Поу. В рамках его программы проходило лечение пациентов и в Медицинском центре Луизианы – он находился в Новом Орлеане и был больше известен под названием «Благотворительная больница». Там оказывали помощь заключенным и многим другим людям, у которых не было страховки. И Дэниел, и Анна обучались в Питсбурге и выросли в Новом Орлеане; один из братьев Дэниела Нусса даже какое-то время встречался с сестрой Анны. Дэниел не раз спрашивал Анну, не собирается ли она когда-нибудь вернуться в Новый Орлеан. И вот теперь она определенно была готова сказать «да».

«Доктор Поу, мы рассматриваем складывающуюся ситуацию как великолепную возможность для нас и с искренней радостью приглашаем вас к нам», – написали Дэниел Нусс и декан медицинского факультета Университета штата Луизиана в письме, которое представляло собой официальное предложение о сотрудничестве. В апреле 2004 года Анна Поу поставила свою подпись под текстом контракта.

Университет, приняв Анну Поу на работу, обеспечил ее страховкой гражданской ответственности за причинение вреда. Ее переходу поспособствовал и Мемориальный медицинский центр, переведя университету более 350 тысяч долларов аванса на ее зарплату за первый год работы в качестве хирурга и расходы, связанные с переездом. Анна же, согласно условиям контракта, должна была выполнять функции сотрудника Мемориала и в особо сложных случаях оказывать экстренную помощь пациентам, поступающим в приемный покой или в реанимацию, без дополнительной оплаты. В случае ухода Поу из университета неиспользованные деньги подлежали возврату. Что же касается Мемориала, то, поскольку он считался клинической больницей, в штате которой были в том числе и студенты, проходившие обучение в университете, то ему выделялось дополнительное финансирование в рамках программы «Медикэр».

Итак, 1 сентября 2004 года Анна Поу заняла должность адъюнкт-профессора Университета штата Луизиана в Новом Орлеане. Принимать пациентов она начала в октябре.

Анна Поу и Винс Панепинто были уверены, что переехали в Новый Орлеан навсегда. В ноябре Панепинто приобрел неподалеку от больницы дом за 349 тысяч долларов, взяв ипотечный кредит на 80 процентов его стоимости. В начале 2005 года супруги продали свой дом в Галвестоне.

Анне Поу устроили экскурсию по Мемориалу и познакомили ее с операционными медсестрами. «Доктор Пау?» – переспросила одна из них и извинилась, когда Анна ее поправила. Медсестра окинула недоверчивым взглядом миниатюрную фигурку Анны, катившей по коридору пластиковый чемодан на колесиках фирмы «Самсонайт». Она не могла поверить, что перед ней та самая женщина-хирург, о которой так много говорили. «Ты только посмотри на нее!» – шепнула она одной из коллег. Внешность Анны в самом деле никак не вязалась с ее способностью проводить тяжелейшие, изматывающие операции, длящиеся порой целый день. Она не выглядела как человек, обладающий необходимой для этого физической выносливостью.

Анне предстояло завоевывать авторитет и репутацию: ей далеко не всегда удавалось с ходу очаровать тех, с кем ее сводила судьба.

* * *

На тот момент, когда вся больница ждала удара урагана «Катрина», доктору Хорасу Бальцу было семьдесят девять лет. Он был одним из старожилов этого лечебного учреждения и в прошлом руководил всем его медицинским персоналом. Он лечил пациентов Мемориала, который в прежние времена назывался Баптистской больницей, более сорока лет и до сих пор, в отличие от большинства его коллег, делал общие анализы крови сам, не отправляя материал в лабораторию. На стене в его кабинете висела большая черно-белая фотография. На ней была запечатлена медсестра в белом чепце, подносящая чашку с водой к губам пожилого мужчины, который лежал на раскладной койке. Доктор и медсестра, изображенная на фото, работали вместе в 1965 году, помогая пациентам, которые лишились своих жилищ в результате удара урагана «Бетси».

Бальц был сыном киномеханика, самым младшим из пяти детей. И первым, кто прошел обучение в колледже. Он хорошо помнил те времена, когда, будучи еще учеником средней школы, подрабатывал доставкой лекарств из соседней аптеки. Ему нередко доводилось доставлять лекарства по рецептам, выписанным доктором Фредериком Поу, отцом Анны.

Гордящийся своим прошлым, шумный и громогласный, а также исключительно принципиальный, доктор Бальц любил вспоминать прежние времена, когда в вестибюлях и коридорах Баптистской больницы часто можно было встретить настоящих медицинских светил. За время своей врачебной карьеры он стал свидетелем двух серьезных изменений в практической медицине. Одним из них было появление высокотехнологичной аппаратуры жизнеобеспечения, предназначенной для пациентов, страдающих тяжелыми заболеваниями и находящихся в критическом состоянии. Похоже, Южная баптистская больница стала первым лечебным учреждением на всем юго-востоке страны, которое приобрело так называемую реанимационную тележку. Это было специальное оборудование, которое появлялось в палате в случае экстренной ситуации, когда пациент переставал дышать или его сердце останавливалось. На тележке были разложены и расставлены сильнодействующие препараты, респиратор для подачи кислорода в легкие больного, аспиратор для расчистки и продувки дыхательных путей, кардиомонитор для отслеживания частоты пульса и электрических сигналов сердца, кардиостимулятор для восстановления нормального ритма сердечных сокращений и дефибриллятор – для запуска работы миокарда, если сердце остановилось. Это было исключительно важное, судьбоносное приобретение, о котором в 1967 году раструбили в местной газете. В то же время Баптистская больница в целом заметно расширила и обогатила свою материальную базу, в частности, развернув в отделении интенсивной терапии кислородную установку, а также специальную систему контроля за состоянием больных с кардиологическими нарушениями. Эта система подавала звуковой сигнал, вызывая медперсонал в случаях, когда аппаратура фиксировала у пациента аритмию, или в других экстренных ситуациях.

«При аварии городской системы подачи электричества все подразделения больницы смогут продолжить работу, используя автономные вспомогательные источники энергии, так что отключений аппаратуры не будет», – написал администратор Баптистской больницы в июне 1967 года в бюллетене