Золушка с планеты принцесс (СИ) - Сергей Калашников

— Три дня. Спустили с орбиты два инженерных модуля и, никто ничего даже сообразить не успел, как всё уже готово. Под средним пролётом свободно проходят парусные шхуны. Так вот, закончили они ночью, когда очередной рейсовый автобус из Ново-Плесецка уже был в пути — инсекты особенно настаивали на том, чтобы именно он обязательно доехал прямо сюда. Как будто больше ничего их вообще не касается, а важен конкретно этот рейс.

— Это когда было-то? — потребовала уточнений инструктор Добронравова.

— Так в ночь на вчера.

— Ха, из моей новой группы на нём приехала добрая половина новичков. Интересно, для кого из них так расстарались твои любимые альдебаранские тараканы?

— По нашим с Феденькой каналам это человек обозначен термином «личинка царицы». Но точнее Хранитель Кладки выражаться отказывается — говорит, рано пока открывать секрет. Боится, что это разрушит правильный ход развития самой личинки… то есть, мы так называем детей.

— Раз говорит, значит знает, — кивнула Стебелёк. — Лично я фермикам очень даже доверяю.

— Я тоже, — ответила Мелкая.

Подруги глянули друг на друга и фыркнули — та, что маленького роста, носила официальный титул Второй Царицы Улья и жила в выстроенном для неё инсектами дворце. А та, что крупнее, тоже обитала в постройке, возведённой фермиками — школе «Ремнёво», издали похожей на термитник. Обе часто общались с «тараканами», потому что… ну по жизни и по работе обеим постоянно приходилось с ними пересекаться.

Сюда же, на берег Янтарного моря, в раскиданный по сотням квадратных километров летний оздоровительный лагерь, фермики не заглядывали никогда. Почему? Никто не знает.

— А ты, Ниночка, прислушайся своим ведьмовским чутьём к девочкам из моей группы, — попросила Стебелёк. — Ты же сумеешь определить, которая из них царевна?

— Я не волшебница, Феклуша, — ответила подруга. — Мыслей не читаю. Могу только сказать, что кто-то из твоих несёт с собой светлячка.

— Ну… что в этом удивительного? Наши, ремнёвские, нередко умудряются подружиться с кем-нибудь из них, а потом носят с собой вместо фонарика. Кормят их фаршем, яйцом, сыром. Сырую рыбку для любимцев с кухни таскают. А иногда устраивают тараканьи бега.

— Ты погоди «не удивляться». У тебя в группе кто? Местные или мигранты с Земли?

— Мигранты. А у них, действительно, светлячку взяться неоткуда.

— Если только кто-то из наших не подсадил для прослушки или присмотра…

— Да ну, тебя, Нинка! Вечно ты всё запутываешь! Разве безопасники используют светлячков?

— Уверена, что пока — нет. Потому что обращаться с ними попросту пока не умеют. Но в последних вариантах, выведенных Третьей Царицей Лесли, имеется аналог нашего ЧИПа, способного обеспечить решение многих задач по сбору информации. Я точно знаю, потому что сама участвовала в работах. В широкую практику эта разработка пока не вошла, потому что мы, Хомо, в большинстве своём для фермиков — чужие. Они нас не слушаются. Словом и трутни-инженеры, и программисты-Хомо, и мы, биологи — все пока топчемся на месте. Ну и вообще, тема эта новая, — Мелкая улыбнулась. — Зато кто-нибудь из юных помощников запросто мог подсадить крошечного «наблюдателя» в ранец одного из твоих курсантов.

— Слушай, Нин! У меня голова кругом пошла от твоих рассуждений. Загляни вечерком на стрельбище со своими питомцами. Пока они будут подтягивать моих по стрелковой подготовке подготовке хотя бы до нулевого уровня — поговорим как следует.

— Что? Такая слабая группа?

— Просто отбросы какие-то. Одни сёстры Бескорские на людей похожи, а остальные… да, сама увидишь. Я насквозь обрыдаю твою жилетку, а ты станешь меня пушистить и успокаивать.

Стрельбы у группы новичков, осваивающих азы хождения по Прерии, прошли так себе. Недавние земляне, по разным причинам приехавшие сюда, были людьми взрослыми, густой городской закваски. Один деловой даже катил за собой чемоданчик на колёсах. Почти полкилометра. Потом колёса отвалились, тащить эту негабаритную хабазину за ручку было решительно невозможно — пришлось инструктору вырезать вицы и сооружать волокушу-травуа по старинному индейскому чертежу.

Остальным поклажа тоже натерла плечи или оттянула руки — ну словно на пикник люди выехали. Отрывы ремешков сандалий, лопнувшие ручки пластиковых пакетов — да, первый переход как раз и избавляет наставника от необходимости прилагать героические усилия для растолковывания прописных истин — личный состав мигом делается понятливым и начинает охотно сотрудничать с преподавателем.

Исключением были только три девочки-подростка: Эльвира, Оливия и Камилла. Неважно, что ранцы у них разноцветные, школьные. Зато широкие лямки не режут плечи, да еще перетяжка на груди пришита чьей-то заботливой рукой. Нагружены они вполне посильно — у старшей, Эльвиры, груза побольше — так она и в кости пошире, и мышечная масса наросла вполне достаточная. Младшая из малолеток — худышка лет одиннадцати, идёт почти налегке.

Стреляли эти курсантки не лучше остальных, зато ружья сразу вычистили и смазали. То есть — с ними кто-то успел хоть немного поработать.

Вечером в казарму, где устроились на ночлег ученики, заглянула Мелкая. Как и договаривались — поболтать со старой подругой. Но только речь сразу пошла совершенно о другом.

— Как вас зовут, курсант? — Нинка, едва вошла, сразу подскочила к младшей из девочек и уставилась на неё с неподдельным интересом.

— Ками… Камилла.

— И что же, досточтимая Камилла, делает с вашим пальцем этот таракан?

— Заусенец удаляет. Не сомневайтесь, он умеет. И ногти подстригать, и ранки обрабатывать.

— Он у вас один?

— Нет, Даша мне дала четырёх.

— Та самая Даша, которая заботливо уложила ваши вещички, собирая сюда, на курсы? Даже перемычки пришила к лямкам школьных ранцев? — поторопилась вмешаться Стебелёк.

В ответ девочка кивнула и подставила таракану второй палец.

— Так вот, милостивая государыня! — грозным голосом возвестила инструктор по ходьбе. — Мы тут не америкосы какие, а вполне приличные русские Хомо. У нас не принято поминать родителей по именам. Извольте и вы именовать достопочтенную Дашу, как положено — мамой.

— Моя мама — вот. Её имя — Эльвира. А Даша — младшая сестрёнка. Сводная. У неё даже фамилия другая — Пузикова. А мы — Бескорские.

— То есть ты, — палец руководителя группы уперся в Эль, — вышла замуж за аборигена Пузикова и не поменяла фамилию? Напрасно, опрометчиво, недальновидно. Пузиковы — старинный уважаемый всеми род. В войну небо над Плесецким перевалом минировали. И сейчас — знатные свиноводы. Поросята из их поместья на всю Прерию гремят.