Диана и ее рыцарь - Рэй Морган

— Да? — Он насторожился. Его насмешливость тут же бесследно исчезла.

— И тебе надо уйти прежде, чем придет этот человек.

Значит, она ждет какого-то мужчину. Она нервничает. Из-за кого? Из-за него или из-за того, с кем должна встретиться? Он сидел неподвижно, уставившись в стену. Естественно, она ждет отца своего ребенка. Кого же еще? Значит, надо остаться и как следует его разглядеть.

Кэм повернулся к Диане и посмотрел ей прямо в лицо:

— Если честно, мне сейчас хочется перекинуть тебя через плечо и унести подальше отсюда. Например, в какую-нибудь пещеру.

Диана, которая, на свою беду, как раз отпивала глоток воды из своего стакана, поперхнулась.

— Да что ты говоришь? — спросила она хрипло, откашливаясь и наклоняясь над столом, чтобы никто не слышал этих слов.

— Я серьезно. — Он тоже подался вперед и старался говорить как можно мягче. И в то же время страстно. И неотрывно смотрел ей в лицо. — Я хочу заботиться о тебе, защищать тебя. Я хочу быть уверен, что все хорошо с тобой и с твоим ребенком. — Он схватил ее руку и сжал. — Все во мне жаждет этого. И я должен знать. — Его лицо исказилось. — Ты собираешься выйти замуж за того типа?

Она удивленно заморгала:

— Какого типа?

— Отца твоего ребенка. Отца Мии.

— Мии... Ох, Кэм! — Ее пальцы обхватили его ладонь, глаза вдруг стали мокрыми. — Ты с ума сошел.

Он еще крепче сжал ее руку.

— Это не ответ на мой вопрос.

— Кто сказал, что я должна отвечать на твой вопрос? — Она улыбнулась сквозь слезы. — Но я отвечу. Нет, я не собираюсь ни за кого выходить замуж. Я, как и ты, не планирую бракосочетания.

Кэм выпятил нижнюю челюсть и взглянул в самую глубину ее глаз.

— Хорошо, — сказал он. — Но предупреждаю тебя: я собираюсь поступать так, как должен.

— Если не будешь отрывать меня от земли. И никаких пещер, хорошо?

Он пожал плечами:

— Я же сказал. Я поступлю так, как должен.

Появление официантки с салатом избавило Диану от необходимости отвечать. Она села прямо и посмотрела на Кэма через стол. Она не могла не любить его, не быть благодарной ему за беспокойство о ней и ее ребенке. Но это ничего не меняло. И Диана переменила тему разговора:

— Я нашла на автоответчике два сообщения от твоей мамы. Придется ей позвонить. Что мне говорить?

Он криво усмехнулся:

— Тепло поздороваться, наверное.

Она вгляделась в его лицо:

— Ты еще ничего не сказал ей? Она не поняла, что ты не собираешься устраивать эти приемы?

Он откинулся на спинку стула. Теперь его лицо выражало озабоченность.

— Я сказал ей так твердо, как только мог. Другое дело, что она поняла, а что нет.

— То есть?

— То есть она так настаивала на своем... — Он почесал шею. — Вчера я попытался с ней объясниться. Боюсь, с некоторым шумом и криком.

Диана опустила вилку.

— Ты же не кричал на свою мать?

— Совсем чуть-чуть. — Он был явно смущен. — Она сводит меня с ума. Просто не хочет видеть реальность.

— Ты показал ей какие-нибудь документы? Счета? Бухгалтерские книги?

Он кивнул:

— Даже постановление об аресте имущества.

— Что?

— Один из наших складов в Сакраменто.

— Ох! — Диана облегченно вздохнула. Изгнание миссис Ван Кирк из ее собственного дома на основании постановления суда — ночной кошмар, который ни в коем случае не хотелось видеть наяву.

— Я показал ей эту бумагу, чтобы она поняла, насколько все серьезно. А она устроила маленькую истерику, бросилась в свой любимый розарий, споткнулась на ступеньке и упала.

Диана в ужасе подняла руки к лицу:

— О боже! И как она теперь?

Кэм выглядел таким виноватым, что она невольно его пожалела, хотя знала: его мать, по всей видимости, заслуживает жалости в гораздо большей степени.

— Она очень испугалась. — Он огорченно вздохнул. — И у нее сломана щиколотка.

— Что?!

— Во всем виноват я, конечно. — Кэм, видимо, действительно был очень расстроен.

— Бедняжка.

Он слабо улыбнулся:

— Я знал, ты поймешь.

— Да не ты! Твоя мама.

Но Диана знала — он просто хотел пошутить, чтобы хоть как-то поднять настроение, и его усмешка это подтвердила.

— Не переживай. Просто трещина. Врач сказал, через месяц ей станет лучше, а к Рождеству она будет как новенькая.

Диана хмыкнула:

— Не так-то просто сидеть смирно, когда привык находиться постоянно в движении.

— Это верно. — Кэм искоса посмотрел на нее и продолжал уже более серьезным тоном: — Так что мы пересматриваем наши планы. Увольняем многих работников, которых она наняла, отказываемся от услуг кулинара из Сан-Франциско и эксперта по розам.

Диана вздохнула:

— Наверное, цветочник-декоратор вам тоже больше не нужен.

— Ты так себя называешь?

Она кивнула:

— Твоя мама была моим лучшим клиентом.

Он улыбнулся самой циничной своей улыбкой:

— Так зарастает тиной старый пруд.

Диана засмеялась:

— Ну, Ван Кирки не зарастут тиной. Думаю, ты об этом позаботишься.

Мужчина кивнул. Теперь его глаза искрились весельем. Вот это он в ней ценил: она понимала его глупые шутки и радовалась им.

— Стараюсь как могу. Я пытаюсь спасти дом.

— Но вы откажетесь от приемов...

Он нахмурился.

— Да? — Она удивленно подняла брови.

— Мы пришли к некоему компромиссу.

— А именно?

— Мама так отчаивалась. Я должен был чем-то ее утешить. Так что один праздник все-таки состоится. Очень скромный. Мама, Дженни и Роса все сделают сами. Но поскольку мама не может ходить, нам нужен хороший координатор.

И как она раньше не догадалась, куда он клонит?

Диана чувствовала, что смотрит на него как олень на автомобильные фары, и старалась как можно быстрее придумать предлог для отказа. Согласие равносильно эмоциональному самоубийству. Она легко могла себе представить эту картину: самые красивые юные девы из самых богатых семей в самых модных одеяниях наперебой силятся привлечь внимание Кэма, а она, одетая как французская служанка, разносит им коктейли. Нет уж, спасибо!

— Дженни может все сделать сама, — сказала она поспешно.

— Конечно, если мы хотим катастрофы масштаба гибели «Титаника». Она же все поставит с ног на голову. — Кэм многозначительно посмотрел на Диану. — Есть только одно лицо, которому мама рискнет доверить это дело.

Диана вернула Кэму такой же взгляд.

— Ты не можешь думать о том, о чем я думаю, что ты думаешь.

Он пожал плечами, и в глазах его появилась надежда.

— Почему нет?

Она медленно покачала головой: