Балтийские стражи - Константин Николаевич Буланов

Глава 2

Из огня да в полымя

Африка, колыбель человечества — как называли ее ученые мужи. Тысячелетиями она привлекала как великих завоевателей, так и простых авантюристов. Не прошла сия стезя и мимо русских людей, среди которых всегда хватало уникумов способных лишь своей неуемной энергией творить дела, что впоследствии отражались в истории. Царицынский казак Николай Ашинов, для выдворения которого из Африки французы привлекли боевые корабли; поручик Машков, Виктор Федорович, который первым из русских людей, влезая в огромные долги, не только добрался до Абиссинии, но и положил начало дипломатическим связям двух империй; есаул 1-го Уманского полка Кубанского казачьего войска в запасе Леонтьев, Николай Степанович, который, подхватив знамя Машкова, продолжил его дело. Конечно, скорее всего они были далеко не первыми и не последними подданными российских императоров, кто пытался реализовать себя «открыв» черный континент для Российской Империи. Но они стали именно теми, чьи имена сохранила история.

Впрочем, никто из живших в 1895 году от рождества Христова знать об этом не мог. Никто, включая невероятным образом попавшего в это время простого российского парня с «невероятно редкой» фамилией Иванов. Ну не входили подобные познания, ни в школьный, ни в университетский курс истории. Однако, это нисколько не мешало им творить историю.

Выйдя в запас в 1891 году, Николай Степанович Леонтьев даже и помыслить не мог о том, чтобы вернуться в родной Александровский уезд Херсонской губернии, дабы барствовать там до конца дней своих. Его душа требовала идти вперед, открывать что-то новое, но никак не прозябать в ничегонеделании. Весьма быстро став действительным членом Императорского Русского Географического Общества, Леонтьев через неспокойные земли Персии и Афганистана устремляется покорять экзотическую Индию. Двухлетняя экспедиция оказывается более чем удачной, причем как по мнению Академии Наук, так и Военного Министерства и потому со сбором средств на новую экспедицию — теперь уже на Африканский континент, у Леонтьева проблем не оказалось. И ученым, и военным, и светским и духовным лицам было более чем интересно навести мосты с землями, что еще не пали под пяту колониальных держав. Причем, наряду с государством и церковью имевших немалое желание чинить препоны колониальной и религиозной экспансии Англии, Германии, Франции и Италии, в экспедиции Леонтьева были заинтересованы и многие торгово-финансовые круги, которых европейцы совместными усилиями оттирали от столь лакомого куска, как Африка.

Отправившаяся в 1894 году по стопам Машкова экспедиция официально собиралась для сбора научных сведений и экспонатов, а также прокладывания маршрута в соседний Судан, не официально же ей надлежало установить дипломатические отношения между Россией и Абиссинией, а также помочь последней в создании мощной регулярной армии, способной дать достойный отпор колониальным войскам европейских держав.

Вообще Абиссиния и сама была не лучше колонизаторов. Еще пятнадцать лет назад не было никакой империи, было лишь одно из многих королевств — Шоа, где властвовали потомки легендарного царя Соломона, но с приходом к власти негуса Менелика II началась активная экспансия. Каждый год правитель Шоа организовывал по несколько военных походов, беря под свою руку все новые племена и земли. Причем, такие походы приходилось проводить даже в земли, что фактически принадлежали Шоа, поскольку местная аристократия далеко не всегда жаждала делиться со своим правителем. А без средств не смогла бы существовать ни одна власть. Новые рынки сбыта, а также налоговые поступления были необходимы не только мировым державам. Деньги, продовольствие, люди — все это было необходимо и местным правителям. Но если многие вожди племен, уходя в очередной набег на соседей, преследовали лишь цель личного обогащения, то куда более дальновидный Менелик II раздвигал границы своей империи еще и для того, чтобы не позволить захватить новые земли не знавшим меры европейцам, что активно начали сужать кольцо вокруг одного из последних оплотов независимости коренных жителей Африки от гнета белого человека. Правда, на практике зачастую выходило так, что гнет своих новых вождей и военноначальников оказывался куда страшнее европейского. Особо непокорные племена вырезались полностью — до последнего человека. Те, кто склонял голову, облагались непосильными налогами. Всякий же посмевший вставать на защиту от завоевателей земли предков имел все шансы очутиться в рабстве. Впрочем, справедливости ради нужно сказать, что при Менелике II рабство оказалось ограничено 7-ю годами, что, по сути, соответствовало той же цивилизованной европейской каторге. Ну и применялось подобное наказание лишь по отношению к вражеским воинам.

Впрочем, подобная жестокость в ряде случаев было попросту необходима, поскольку на территориях, что все еще оставались неподконтрольны ни европейцам, ни абиссинцам, вовсю правило бал даже не средневековье, а каменный век со всеми его ужасами, включая человеческие жертвоприношения богам и естественно, каннибализм. Да и от работорговли на таких землях никто не собирался отказываться. Потому, никто не удивился, что научная экспедиция более походила на вооруженный до зубов отряд уходящий в глубинную разведку. Правда, такого понятия, как глубинная разведка, еще не существовало, но вот работа в тылу вражеской армии казачьих сотен была русским более чем знакома. По этой же причине большая часть набранных Леонтьевым людей были из реестровых казаков.

Получив для прикрытия рекомендательное письмо от Французского географического общества, экспедиция прибыла в Джибути, откуда некогда силой выдворили Ашинова и была удостоена просто-напросто шикарного приема. А пока продолжались всевозможные визиты и гуляния, по округе французскими властями вовсю распространялись слухи о несметных сокровищах белого царя, что везла экспедиция негусу Абиссинии.

Естественно, делалось это не ради восхваления щедрости русского императора, а в целях уничтожения экспедиции чужими руками. Прямо запрещать русским проход по своим землям и уж тем более землям принадлежащим местным вождям, французы никак не могли. Но ведь Африка являлась весьма опасным местом, успевшим поглотить не одну сотню, а то и тысячу экспедиций и торговых караванов. Почему бы тогда и этой экспедиции было не пропасть без вести?

Многомесячный переход выжал из людей все силы вплоть до последней капли. Нападения хищных зверей, вечный зной дневных переходов, потребность постоянно быть начеку, дабы не получить отравленную стрелу и естественно десятки небольших стычек с любителями легкой наживы. Лишь военная выучка большей части участников похода, среди которых были не только рядовые, но и отставные офицеры позволила русской экспедиции заранее обнаруживать засады или вовремя замечать ночные вылазки местных воинов. Дальние дозоры на переходах и секреты, в которых так преуспевали казаки, на ночных привалах, раз за разом доказывали свою действенность и необходимость в этих диких краях.

Лишь в