Рыцарь, и его проблемы - Иван Шевцов

данный поток чувств шел из большого камня. Окрыленный такой поддержкой, я наконец решился на первый призыв.

Как подсказывала мне моя магия, нужно всего лишь потянуться к существу, “заключенному” в камне, и выпустить его в мир. Ага, всего-то! Просто пришел, увидел, победил. И ровно ничего не произошло, камень как будто бы спал и не откликался на мой зов. Как бы я ни пытался осуществить призыв, ничего не происходил. Я делал все: кидал, просил, приказывал, даже смазал своей кровью — никакой реакции.

В течении получаса, я что только не делал. Наконец психанув на все, я просто выкинул камень в кусты, после пяти минут различных матов и психов, я понял что, натворил. Еще после пяти минут матов, но уже на себя, и часовых поисков потерянный камень призыва, наконец-то, был найден. За всем этим я не заметил, что постепенно началось смеркаться. Идти куда-то было уже поздно, и я принялся к обустройству временной стоянки. Запасы мои были не слишком большими, однако, вполне позволяли спокойно провести вечер на природе. Постепенно наступила ночь. Свет от костра постепенно успокаивал расшалившееся за день нервы. И, находясь в спокойном умиротворенном состоянии, я неожиданно понял какую ошибку я совершил.

Вернувшись к камню призыва, я осторожно попытался почувствовать его, ощутить существо, заключенное в нем. Постепенно я стал понимать, как выпустить наружу зверя, заключенного в призыве. Так же мне стало ясно, что существу интересно, что нас ожидает впереди. И, что самое главное, оно несколько обиделось за весь тот цирк, что я устроил. Однако оно находится в приподнятом состоянии.

В последний раз собравшись с духом, я начал призыв. В этот раз все прошло ровно и плавно, призыв не просто откликнулся на мой зов, он как будто стремился познакомиться со мной и окружающим миром. Прошло еще мгновение, и вот передо мной стоит молодой, довольно крупный пес. Отойдя от первого шока, мы внимательно посмотрели друг на друга. Не знаю как у собаки, но у меня появилась полная уверенность, что сработаемся. А так же я понял, что существовать в материальном состоянии ему осталось, чуть более суток. После чего я смогу призвать его снова. Мое хорошее настроение, однако, было испорчено.

Странная слабость по всему телу, каждая мышца пульсировала словно после тяжелой работы. Соотнести странную слабость и произведенный призыв не требовало особого ума. Прислушавшись к себе, я понял, что вход в данж я просто не смогу открыть, так что поход в него похоже откладывается.

Глава 7. Первый данж

Утреннее солнышко осветило лесную полянку, пасторальную картинку на которой портили лишь несколько деталей. Во-первых, это практически прогоревший костер разбитый так, чтобы тепло отражалось от кедровых стволов. Вторым островом нарушения красоты являлся юноша, который спал практически в обнимку с крупной пушистой собакой темно-рыжего цвета с белыми подпалинами.

Проснувшись от яркого солнца, я первым делом проверил свое самочувствие. За ночь все пришло в полный порядок, и теперь передо мной стоял один вопрос. Идти или не идти в данж. У всех вариантов есть свои плюсы и минусы, и склонялся к мысли, что идти нужно сейчас.

Ну, во-первых, мне было просто интересно. И чем дольше я буду сидеть, тем больше я буду волноваться, а это в конечном итоге приведет к ошибкам. Нет. Все решил – иду сейчас.

Тщательно убравшись за собой на полянке, я, наконец, решился отправиться в данж. И тут у меня возникло три проблемы. Первое: как это как туда попасть? Во-вторых, что делать с Хохлом. Эта несносная скотина бегала по округе и изводила мелкую живность, но только стоило мне куда-то пойти, он, как обычно, выскакивал прямо посреди дороги с немым укором. “Ты куда-то идешь, и без меня?”. Третьей же проблемой являлся пес, который в данный момент нагло и беззаботно спал. Брать или не брать его с собой вопрос не стоял. Однозначно брать. Как я понимаю, если он погибнет, я всегда могу призвать его заново. Вопрос стоял в том, как мне его называть: просто пес или дать кличку? Как я заметил вчера вечером, даже без клички он меня прекрасно слушался и понимал. Но как-то мне неудобно говорить: "Ко мне, пес". Не проще ли дать ему, кличку?

– Эй, Бобик, хочешь имя?

По радостному поведению, я понял что хочет, и еще как. Но вот что-то подсказывало: имена типа Бобика или Шарика идут мимо. Ну раз так – пойдем по породе. Вроде сенбернар, ну значит будешь Бернаром, или просто Бером. Возражение есть? Нет, ну и ладно, ну и хорошо. Одной проблемой меньше. Значит мне надо открыть вход в данж и не забыть Хохла при выходе из него.

Но перед тем, как выйти из данжа, нужно туда сначала попасть и разобраться, что это такое. В отличие от первого призыва, с открытием данжа не возникло никаких проблем. Сосредоточившись на данной способности, я сам не заметил как возникла тропинка. Причем у меня возникло понимание, что путь в данж принял такой образ из-за нахождения в лесу. Внешний вид входа подстраивается под окружение в довольно большом разнообразии. Зацикливаться на нем не особо нужно. Любопытный Хохол уже сунул свой нос на новую тропинку, и то что он увидел, ему сильно не понравилось.

Постояв на пороге новых открытий, мы с Бернаром потихоньку потрусили по новой тропинке. Любопытство Хохла не позволило оставить нас одних в этом приключении. То там, то здесь виднелась его наглая мордочка, спинка или жопка. Путь по тропинке был не очень долгим, уже через несколько минут мы вышли на расширение тропинки, и представленный вид мне абсолютно не понравился. Да кому понравится перевернутая карета и мертвые тела на дороге?

И, глядя на это, мне стало понятно, что нужно сделать, чтобы выйти из данжа. Нам нужно уничтожить банду, нападавшую на карету. Так что дальнейший наш путь проходил уже не в таком радостном ключе. Осторожно перебираясь от дерева к дереву, мы продолжили путь. Недалеко от побоища мы нашли практически незаметный свороток, по которому недавно кто-то уходил.

Что же, мы наконец нашли, куда ушла банда. Но вот что с ней дальше делать – вопрос интересный. Мне неизвестно о банде буквально ничего, ни ее состав, ни ее возможности. А по виду кареты банда-то не простая. А из оружия у меня только небольшой нож и Бернар. Страшно.

Посидев и