Кризисы в истории цивилизаций - Александр Никонов

Как только доходы стали расходиться с расходами, выяснилось, что внутренних резервов для пополнения бюджета нет: хозяйство угнетено и налогов с него особых не соберешь, налоговая система устарела и не способствует развитию производства. Бюджеты стали верстаться с дефицитом, государственный долг нарастал. Поскольку о неиссякаемом потоке золота было известно всем, Испании легко давали в долг, а Испания, соответственно, легко занимала и тратила. Кто давал? Генуэзские купцы, например. Причем давали под высокий процент – потоки золота это позволяли. А высокий процент, как известно, угнетает реальный сектор экономики, поскольку производство не обеспечивает таких прибылей, которыми можно расплатиться по высокой ставке; подобные прибыли дают только спекуляция и грабежи, чем, собственно, и занималась Испания в колониях. Ну а раз нет кредита под нормальный процент, нети производства.

Примечательно, что испанские бюджеты стали дефицитными еще до того, как золотая река начала мелеть: в 70-х годах XVI века расходы короны в полтора раза превышали доходы. И значительная часть этих расходов шла на покрытие старых долгов. Как отмечают специалисты, «только в 1575 году на оплату старых долгов было потрачено 36 миллионов дукатов, что составляло эквивалент шестилетних доходов». К 1667 году долг достиг невероятной для той эпохи величины – 180 миллионов дукатов.

Дни империи были сочтены. Банкроты не выживают… Это мы знаем по примеру с Советским Союзом.

Агония длилась по-средневековому неспешно и сопровождалась политическими и экономическими потрясениями. Король Карл I подал в отставку (отрекся от престола), далее последовала целая серия дефолтов (1557, 1560, 1575, 1596, 1607, 1627, 1647, 1653, 1680 годы), и испанский мир перестал существовать – так же, как когда-то перестал существовать мир романский. За экономическими катастрофами неизбежно следуют военные, и разгром Непобедимой Армады в 1588 году это только подтвердил. Вместе с экономическим закатом произошел закат цивилизационный и военно-политический: Испания из первейшего государства стала отсталой европейской страной, каковой отчасти продолжает оставаться и поныне.

Глава 3.

Упомянутый выше Аристотель был не первым и не последним мыслителем, который задумался о роли денег в формировании мира людей. В том самом переломном XVI веке жили довольно неглупые люди, которые сообразили, в чем причина охватившей Европу великой инфляции. (Первый удар приняла на себя Испания, но и остальным не могло не достаться. Во-первых, потому что в Америку устремились все; во-вторых, потому что из Испании золото начало расползаться по Европе, поскольку глобализация не является порождением XX и XXI веков, она началась гораздо раньше, о чем мы еще поговорим.) Так вот, эти умные граждане догадались, почему начали расти цены. В XVI веке писались целые трактаты о взаимосвязи между инфляцией и количеством золота, затопившего Европу. Среди авторов этих трактатов был и Николай Коперник, между прочим…

Перед потрясенными европейцами, которые считали золото великой самоценностью, то есть таким чудесным веществом, которое несет в себе некую абсолютную «природную ценность», вдруг открылась бездна экономической относительности. Оказалось, ценность золота – придуманная! Надо сказать, перед физиками принцип относительности открылся позднее: французский философ и экономист Жан Боден опубликовал свой труд об относительной ценности золота в 1568 году, а Галилео Галилей сформулировал принцип относительности в механике чуть позже. Как видите, именно в XVI веке человечество начало отходить от детского максимализма мировосприятия, расставаясь с иллюзиями об Абсолюте, и приходить к более сложной мировоззренческой картине.

Через двадцать лет после Бодена итальянец Даванзатти подвел итог: «Деньги есть золото, серебро или медь, отчеканенные в монеты по желанию публичных властей и являющиеся по согласию наций ценой и мерой вещей». Мало денег – плохо: угнетается торговля, а стало быть, и развитие общества. Это похоже на недостаток крови в организме. Много денег – тоже плохо: они обесцениваются… Чуть позже была открыта роль скорости обращения денег. Если торговля оживленная, деньги ходят быстро, и для обеспечения всего товарооборота их требуется меньше.

Ну, а раз золото – ценность условная, значит, его можно заменить чем-нибудь другим. Ясно, что это «другое» не должно быть легко воспроизводимым и подделываемым. Открытие Нового Света и опыт XVI века показали, что золото можно легко «воспроизводить», привозя на кораблях оттуда, где его много. Поэтому английский теоретик Джон Ло, живший на рубеже XVII-XVIII веков, придумал использовать в качестве твердой и неизменной основы землю. Ее не подделаешь, и ее больше не производят – сколько есть земли, столько и есть. Она обладает собственной ценностью, поскольку всегда нужна: на ней выращивают еду и строят дома. Понятно, что земля бывает разная – плодородная и не очень, а кроме того, ее невозможно с собой носить и, соответственно, ей расплачиваться. Значит, носить нужно документы на землю. Причем документы эти можно стандартизировать.

Джон Ло предложил организовать специальное учреждение, которое будет эмитировать особые бумаги, принимая в залог землю. У тебя плохой и маленький участок? Получи мало бумаг. Большой и хороший? На тебе много! У тебя вообще нет земли? Наймись на работу, заработай бумаг. Собственно, Джон Ло предложил выпускать бумажные деньги, просто обеспеченные не золотом, а землей, вот и все. Идея бумажных денег новой не была. В Китае за несколько столетий до Джона Ло уже применялись бумажные деньги, которые эволюционно произошли от кожаных. Эти деньги видел

в своем знаменитом путешествии в Китай Марко Поло и описывал их так: «Каждая бумажка снабжается не только именами, но и казенной печатью специально для этого существующего корпуса чиновников. После того как на бумажке будут поставлены подписи в соответствии с официальным служебным порядком, уполномоченный на то его величеством высший монетных дел мастер окунает свою печать в красную краску и прикладывает ее к бумажным деньгам. Таким образом, они превращаются в настоящие деньги, и фальшивомонетчик, который пытался бы их скопировать, карается как тяжкий преступник».

Но Джона Ло на его идею натолкнула не книга Марко Поло, а кредитные билеты банков, которые к тому времени уже получили хождение в Голландии. Впрочем, есть и еще одна версия того, как в голову Ло пришла «бумажная» идея. Джон Ло был человеком небедным и склонным к азартным играм. На игру ему приходилось таскать с собой довольно много золота, которое невозможно было разместить в виде ставки на игровом столе. Поэтому вместо золота Ло использовал бумажные марки с записями номиналов – их разместить на столе, как вы понимаете, не составляло труда. В конце игры бумажки обменивались на реальное золото… Думаю, эта история – всего лишь легенда. А идея Ло лежит корнями все-таки в Голландии. Дело в том, что Джон Ло был не только талантливым, но и весьма интересующимся человеком, хотя некоторые авторы пытаются представить его как обычного афериста. Проанализировав работу Амстердамского банка и осмыслив ее, Ло написал книгу «Деньги и торговля, рассмотренные в связи с предложением об обеспечении нации деньгами». Уже не аферист, как видите.

В этой книге Джон пришел к тому же выводу, что и некоторые другие исследователи: причиной экономических проблем может быть не только избыток денег, но и их недостаток. К тому времени Европа худо-бедно переварила американское золото и, как считают многие экономисты, начала испытывать проблемы уже от нехватки денег: численность населения выросла, то есть производящей силы стало много – люди всегда размножаются быстрее, чем подвозят золото, тем паче, что к тому времени золотая река из Америки практически высохла.

Не хватает денег для стимуляции торговли? Ну так давайте наполним финансовые артерии более простыми в выпуске деньгами – бумажными!… Кому только Ло не предлагал эту идею – и англичанам, и генуэзцам, и Савойскому герцогству, но ухватились за нее только во Франции.

Франция в то время переживала не лучшие в финансовом смысле времена. Ее сильно ослабила затяжная война с европейской коалицией за испанское наследство – европейские вороны делили тушу когда-то сильной, а теперь ослабленной и потому распадающейся Испанской империи. Молодые хищники делили Нидерланды, Миланское герцогство, Неаполитанское королевство, Сардинию, Сицилию, засматривались на американские колонии… К изнурительной войне добавился фактор нехватки наличности, который также ослаблял экономическую деятельность, склоняя ее в сторону натурального хозяйства. Франция была готова хвататься за любую соломинку. И схватилась. И не прогадала…

Надо сказать, во Францию Ло попал в некоторой степени случайно. Будучи человеком разносторонним, он ввязался в какую-то дуэль из-за бабы, убил соперника, был арестован и приговорен к смертной казни, но бежал и вскоре всплыл в Европе. Там, собственно, и началось его увлечение финансами. Попутешествовав по Старому Свету, познакомившись с голландской и генуэзской экономическими школами, Джон Ло в 1708 году наконец оказался в Париже, где быстро офранцузился, и даже имя англичанина было переиначено на французский манер – его стали называть Жан Ла.