Мой старый добрый враг - Надежда Федотова

Ответом мне было невразумительное мычание.

– Где Спирт? Чего притихли?..

– В Гринморе, – ответили из толпы. Я вздернула брови:

– И какого лешего он там делает, когда все здесь?.. Вы ему не передали о срочной мобилизации?..

– Передали… – Один из воинов, стянув с головы шлем, шагнул вперед. – Я передал. Самолично.

– И что?

Кочевник уставился на носки своих сапог.

– Он сказал, что не поедет.

– Что-о?!

– Сказал, что занят… вторую харчевню строит… Сказал, войны всё одно нет, так и незачем… Вот, говорит, когда совсем припрет…

– А… о… ну… – Я, не в силах сказать ни слова, хватала ртом воздух. Ну, Спиртус! Ну, обрадовал!.. И этот человек мне присягу приносил?! Пил со мной из одной кружки, одним плащом укрывался… Харчевню он строит, вы это слышали?! Я чувствовала, что зверею… – Так и сказал? – прошипела я, сжимая кулаки. – Пока, значит, гром не грянет, мужик не перекрестится?.. Вот, значит, как?!

Воины молча топтались на месте. Я обернулась на Тавруса с Риганом – драка шла полным ходом. Вылезший из хижины Мышель, взобравшись на поленницу, подбадривал их одобрительными выкриками.

– По коням! – взревело мое командирство, взлетая в седло полковниковой лошади. Кочевники спорить не стали. Что такое Станислава Бешеная в приступе неуправляемой ярости, они знали не понаслышке…

Оказывается, если знать дорогу, лес не такой уж и непроходимый! А если еще и гнать во весь опор… Словом, не прошло и полутора часов, как наш отряд осадил измученных гонкой коней у крепостной стены столицы. И если кто-то из вас решил, что моя злость за это время утихла, – то вы крупно ошибаетесь!..

Ворота, как и следовало ожидать после захода солнца, были закрыты. Не слезая с лошади, я шарахнула по доскам подошвой ботинка:

– Открывайте!

– Кто там?

– Сто грамм! – рявкнула я. – Открывай немедленно, остолоп!

В двери открылось уже знакомое квадратное окошечко, и оттуда выглянула усатая физиономия стражника.

– Кто такие? – не очень уверенно проблеял он, узрев перед собой кочевников в полном вооружении и мою красную от ярости светлость.

– Глаза разуй! – заорала я. – Не признал?!

– Нет…

– Как вы все меня раздражаете… Бешеная – имя такое слышал?

– Конечно!

– Тогда открывай – это я!..

Он недоверчиво прищурился.

– Бешеная ушла в монастырь, это всем известно! – сказал стражник. – Кроме того, у нее огненные волосы, а ты просто рыжая…

Издав звериный рык, я схватила нахалюгу за пышные усы железной хваткой:

– Если ты, башка бетонная, не имеешь никакого понятия о свойствах краски для волос – это уже твои проблемы!.. Открывай, живо! А не то я сейчас вам ворота разнесу к чертовой бабушке!

– От… крою! – простонал страж. – Только усы… пусти! Оторвешь…

– Причем – с удовольствием!.. – Я убрала руку. Окошко захлопнулось. Заскрипели кованые петли.

Мы ворвались в Гринмор, распугивая припозднившихся прохожих. Охранник, забившись в угол, взирал на нас снизу вверх.

– Где он сейчас?.. – спросила я у воина, первым сообщившего о Спиртусовой подлости.

– В «Толстом кабане», должно быть. Он на стройке только до обеда.

– Вот и чудно! Едем!.. – Кое-что вспомнив, я слегка поворотила лошадь. – Эй, ты! Секьюрити небритый!.. Скажи-ка мне, с чего вы взяли, что я ушла в монастырь?!

– Царь объявил…

– Брехло коронованное! – возмутилась я. – Я ему это еще припомню… А ты заруби себе на носу: не построили еще тот монастырь, куда я по доброй воле дам себя запереть!.. Усек?!

– У… усек!

– Ну, бывай!.. – Я ткнула пятками в бока коня, и отряд загремел копытами по мостовой.

– Монастырь!.. – бухтело мое командирство. – Это ж надо?! Я – и в монастырь!.. Щаз-з! Разве что в мужской… банщицей!

Кочевники за моей спиной загоготали.

…М-да… похоже, у Спиртуса всё-таки была нехилая предпринимательская жилка. Занюханная забегаловка, какой я ее помню после моего прошлого посещения столицы (мы в ней с ребятами победу праздновали, ой, и напили-ись… впрочем, дело прошлое!..) – исчезла. На ее месте возвышалось что-то больше похожее на европейский отель средней руки: к зданию надстроили третий этаж, побелили, вставили новые рамы. Двор огородили и расчистили. Поставили новую конюшню и сарай для повозок. Старую обшарпанную вывеску сменили на свежую – яркую, красивую, бросающуюся в глаза, с изображением упитанного кабанчика, отдыхающего на серебряном блюде, с яблоком во рту и петрушкой в ушах. Из окон лился свет, внутри играла музыка… неудивительно, что харчевня процветает! Чего я не могу сказать о совести ее хозяина…

Въехав во двор, мы спешились. К одноглазому кочевнику, выглядевшему солиднее всех, подбежал расторопный слуга в красной форменной куртке:

– Добро пожаловать! Желаете у нас остановиться, или так, перекусить?..

– Не твое собачье дело! – огрызнулся одноглазый, сраженный безупречным сервисом.

– Как прикажете! – и не подумав обидеться, поклонился паренек. – А лошадей не дозволите напоить?

Его широкая улыбка напомнила мне вечно довольных служащих Макдоналдса. Ну, Спирт, ну, ты посмотри – обо всём позаботился, стервец!..

– Напои, – сказала я. – И накормить можешь тоже… Хозяин на месте?

– Не могу знать.

– А если подумать? – сдвинула я брови. Кочевники сурово нахмурились.

– Не могу знать, госпожа, – не дрогнул вышколенный «персонал». – По всем вопросам вы можете обратиться к…

– Старшему менеджеру?! – рыкнуло мое командирство. – Слушай, мухомор, ты мне тут ваньку валять прекращай! Где Спиртус?!

– Не могу…

– Ребята, он мне надоел!

– Поняли… – кивнули варвары, чисто со шварценеггеровским изяществом разминая кулаки. Служащий побледнел и залопотал, пятясь к сараю:

– Там он! Только не бейте…

– Вот видишь, как всё просто! – ласково улыбнулась я, с наслаждением чувствуя себя главой мафиозного клана Сицилии. – Значит, так!.. Парни, что к нему поближе, свяжите и заприте в сарае, а то боссу донесет. Двое – постойте у входа, если что – свистнете… Остальные – за мной!

Организованной гангстерской кучкой мы ввалились в харчевню.

– …Ни фига себе! – ахнула я. Нет, что высший класс – это понятно! Пол блестит, на стенах – гравюры, публика сплошь культурная, официантки в красных платьях с белыми передниками (все модельной внешности, клянусь Мышом!) туда-сюда носятся… Это ладно! Но…

– Ух ты!.. – раззявили рты впечатлительные кочевники. И их можно понять: на небольшой круглой деревянной сцене, под музыку извивалась на шесте какая-то полуодетая… полураздетая, точнее, девица!.. Сидящие внизу музыканты старались вовсю…

– Он что, совсем уже?! – выдохнула моя светлость, не веря своим глазам. – Куда смотрит полиция нравов?

– А что?.. – ухмыльнулся одноглазый, едва не облизываясь на танцовщицу. – Она хорошенькая…

– Да ведь ты не на лицо смотришь! – сморщилась я. – Фу, господи, если бы я знала, что этот охламон мои рассказы про стриптиз-бары так близко к сердцу… или еще к чему воспримет!.. И эту пигалицу где-то откопал, она же ни черта двигаться не умеет… Даже я лучше могу!..

– Ты – тоже?! – восторженно уставились на меня воины.

Я вспыхнула:

– Разговорчики в строю!.. Я ведь вам не Спиртус, я ведь и по хариусу могу осчастливить!

– Прости, предводительница, – сконфузились они, старательно отводя глаза от шеста (получалось это плохо…). – Растерялись…

– Настоящий воин нигде не теряется! – с пафосом изрекла я и повернулась к одноглазому: – Как тебя зовут? Извини, запамятовала…

– Гронус, предводительница.

– Ага, хорошо… Гронус! Будь ласков, убери этот позор средневековой хореографии куда-нибудь в чуланчик, а то у парней чересчур глаза блестят… Только смотри мне – руки не распускать! Оборву.

– Понял. – Варвар ретировался. Я кивнула остальным:

– Очистите помещение! Нам тут лишние уши ни к чему…

Бойцы в три секунды повыкидывали ничего толком так и не понявших посетителей на улицу. Правда, следует заметить, что никто особо и не протестовал – у кочевников всё-таки основательно подмоченная репутация, а уж если еще и зверские рожи прибавить – да граждане просто рады были, что легко отделались!.. Я подошла к испуганным музыкантам:

– Без паники, товарищи, мы быстро.

– Инструменты ломать будете?.. – грустно спросил седой старичок, прижимая к груди лютню.

– Да что мы, вандалы?! – поперхнулась я. – Нет конечно!

– Честно?..

– Само собой, дедушка! Я искусство уважаю и музыку люблю… Но если боитесь, можете выйти.

Музыканты, кланяясь, ускользнули вслед за остальными посетителями. Не прошло и минуты, как со двора послышались знакомые аккорды. Профессионалы! Дело свое знают. Спиртус не прогадал…. Кстати о птичках – и где же он? Мы тут ему только что две «Книги жалоб» обеспечили!..

По деревянной лестнице на второй этаж прогрохотали тяжелые шаги. Я спряталась за сцену.