История целибата - Элизабет Эбботт

А что происходило с бывшими католическими священниками, вынужденными выбирать между пастырской деятельностью и женитьбой, когда они выбирали брак? Могли ли они вернуться к исполнению тех обязанностей, которые исполняли в церкви? Нет, не могли. В отличие от членов Англиканской церкви, давших священный обет вступить в брак, бывшие католические священники давали свои обеты, будучи прекрасно осведомлены о том, что неотъемлемую часть их призвания составляет целибат. Нельзя было даже представить себе, что они могли вернуться к исполнению пастырских функций после вызывающего нарушения данных ими обетов.

Поистине, самым поразительным аспектом положений о посвящении ранее женившихся священников Англиканской церкви в сан католических пастырей является их необузданное женоненавистничество. Как иначе можно объяснить необъяснимый диаметрально противоположный подход к принципу целибата, веками освящавшемуся церковным курсом, папами и каноническим правом? Как еще можно понять, почему та же Церковь, отмахиваясь от всех протестов, сетований и страданий собственного духовенства, внезапно оказалась столь восприимчивой к духовным потребностям священнослужителей, единственной причиной разрыва которых с их божественным призванием стало решение руководства их конфессии позволить рукоположение женщин в духовный сан? По какой еще причине Папа и его советники, обычно ведущие дела с ужасающей медлительностью, в этом случае с удивительной быстротой откликнулись на прошения представителей группы ультраконсервативных англиканских вероотступников?

После многих лет безразличного к ним отношения Церковь не испытывала по отношению к ним ни crise de conscience[1020] из-за того, что они прекратили исполнять свои пастырские обязанности, ни moment de panique[1021] в связи с неуклонным оттоком озадаченных священников из общин в мир, не знающий целибата. Побудительным мотивом для нее была сила убежденности мятежного англиканского духовенства в основополагающей неприемлемости рукоположения женщин в священники, убежденности, разделяемой сегодняшними отцами Церкви, защиту которой они считают своим долгом.

Идеология, направленная против женщин, находила настолько сильный отклик у католических иерархов, что они даже не интересовались тем, насколько искренне выходцы из лона Англиканской церкви разделяли такие догматы Римско-католической церкви, как непогрешимость Папы и непорочное зачатие. Восторженные объятия Церкви, решительно раскрытые бывшим пасторам, исключительно мужчинам, в общей атмосфере доброжелательности и движения за объединение христианских Церквей стали неподконтрольным жестом, направленным против объединительного экуменического движения. На деле это оказалось не чем иным, как открытым спасением мужчин, бросивших вызов и выступивших против Англиканской церкви, своекорыстным поступком последовательных приверженцев тех же взглядов, которые узнали и тут же привлекли на свою сторону близких им по духу бывших служителей другой конфессии. Целибат мог быть блистающей драгоценностью, но этот блеск тускнел при резком, бьющем в глаза свете, направлявшем женщин прочь с пути, предначертанного мужчинам, и слепившем их, когда они собирались вместе, чтобы бросить вызов догме, гласившей о том, что женщины не пригодны для посвящения в духовный сан. И все из-за того, как мы уже видели, что целибат официальной Церкви исходит из страха перед женской сексуальной привлекательностью – часто цитируемый образ изображает представительниц прекрасного пола как храмы, построенные над сточными канавами. Этот страх может успешно уравновесить лишь полное воздержание.

Ныне женатый священник и преподаватель Медицинской школы Джонса Хопкинса Ричард Сайп пишет в книге «Тайный мир: сексуальность и поиски целибата»:

Трудно переоценить значение неприятия феминизма при формировании сознания, свойственного соблюдающим целибат мужчинам, и развития духовенства на протяжении двух столетий, в течение которых укреплялась дисциплина соблюдения безбрачия (1486 г. и далее)[1022].

Католические священники голосуют ногами

[1023]

В наши дни, как и в прошлом, сотни тысяч католических священников подвергают необходимость соблюдения целибата сомнению и выступают против него. У тех, кого мучают сомнения, есть выбор. Они могут уходить в отпуск на срок до года, чтобы размышлять, молиться и решать личные проблемы. Они могут искать совета и утешения в лоне Католической церкви. А могут оставить свое призвание и вернуться в мир, что некогда было немыслимо, да и теперь договориться об этом по-хорошему бывает очень непросто[1024].

Ни один католик не сомневается в том, что свободно выбранный или дарованный Божьей благодатью целибат обладает качеством внушения священнику глубокой любви и душевного спокойствия, которые упрочивают его пастырское служение и обогащают отношения с прихожанами. С другой стороны, принудительный целибат ослабляет и печалит, ожесточает и отчуждает. Некоторые священники просто терпят, довольствуясь одиночеством в качестве основного своего спутника. Многие идут на всякие уловки и заводят любовниц либо под видом домоправительниц, либо подруг, либо – уже без всяких уловок – открыто обзаводясь содержанками. Другие, будучи не в состоянии выдержать напряжение внутренней борьбы, в конце концов покидают лоно Церкви. 94 процента из тех, кто на это решается, основную причину такого поступка видят в соблюдении целибата. Со времени Второго Ватиканского собора более ста тысяч священников присоединились к массовому исходу – больше одного человека за каждые два часа, около четверти всех работающих в мире католических пасторов. В Соединенных Штатах 42 процента священников покинули Церковь в течение двадцати пяти лет после посвящения их в духовный сан. Это составляет мрачную статистику, свидетельствующую о том, что половина американских священников в возрасте до шестидесяти лет уже ушли в мирскую жизнь. В Канаде только за последние два десятилетия число священников и монахинь сократилось на четверть, хотя 45,7 процента канадцев – католики; подавляющее большинство их пастырей (81 процент, по сравнению с 71 процентом в США) женаты.

Наряду с этим массовым исходом священнослужителей из лона Церкви в светский мир, к посвящению в духовный сан сейчас стремятся гораздо меньше неофитов[1025]. Быстро и неуклонно численность католического духовенства в мире угрожающе снижалась, так что около половины приходов вовсе остались без священников. В основе такого положения лежал принудительный целибат[1026] – проблема, подтачивавшая положение в Католической церкви с самых ранних дней ее существования.

«Я пошел на это, главным образом, из-за целибата» – так сказал один бывший американский священник о своем решении уйти в мир.

Я тратил слишком много времени, энергии, внутренних усилий на то, чтобы с этим совладать. Целибат препятствовал тому, чтобы я стал таким священником, каким я хотел быть… таким христианином, каким я себя видел. Целибат стал скорее концом, чем средством. То же самое происходит и с любым другим священником[1027].

Такую точку зрения разделяют многие аналитики. Один из них писал:

Требование целибата является единственным наиболее важным фактором, препятствующим выбору молодыми людьми профессии священника, если его отменить, резко возрос бы приток учащихся в семинарии, возможно – раза в четыре[1028].

Также следует отметить, что традиционно Церковь относилась к вероотступникам с удивительным безразличием. Уход из Церкви нередко бывает печальным событием в эмоциональном, психологическом, профессиональном и финансовом отношении. В США ренегаты становились «одинокими, неуверенными в себе изгоями, которых христианское сообщество просило лишь об одном – чтобы они исчезли с лица земли»[1029]. Итальянцы называли их «белыми убийцами» Церкви, потому что, несмотря на годы службы, они становились отверженными, их выталкивали в мир без работы, давали всего 300 долларов на человека, у них не оставалось друзей, бывшие коллеги прекращали с ними общаться. Даже в тех странах, где Церковь не преследует тех, кто нарушает свои обеты, переход от духовной жизни к светской почти всегда мучителен и нередко страшен. Бывшие священники, продолжающие работать в Церкви – в качестве ассистента пастора, например, – отмечают, что им недоплачивают, позорят и унижают, а служители Церкви, соблюдающие целибат, держатся с ними недружелюбно, даже враждебно, и завидуют им.

Потому нет ничего удивительного в том, что многие священники предпочитают оставаться в лоне Церкви, при этом пороча обет целомудрия, соблюдение которого они считают обременительным. Но что в данном случае означает «многие»? По оценкам исследования Сайпа, целибат постоянно не соблюдают около 40 процентов американских священников, 20 процентов поддерживают устойчивые отношения с одной или несколькими взрослыми женщинами[1030], примерно столько же – с взрослыми мужчинами. Меньшинство вступает в связь с несовершеннолетними мальчиками и девочками.