Битва за звезды - Эдмонд Гамильтон

Кеттрику это вполне подходило. И он надеялся, что еще может преподнести старине Секме парочку сюрпризов.

Для начала Кеттрик под видом туриста отправился на Аль-дебаран. В гостинице при космопорте он несколько часов потратил на то, чтобы изменить внешность. Поменяв цвет кожи, глаз и волос, он через несколько часов нырнул в толпу людей и гуманоидов, которая бурлила на улицах портового городка. Купив на черном рынке поддельные документы, он нанялся на небольшой грузовой корабль и отправился в Хейдес, воротами которого и служила планета Тананару.

С парусиновой сумкой через плечо он прошел вместе с остальной толпой пассажиров через выход из дока. В иммиграционном отделе сунул документы в пасть электронного чиновника и подождал, пока тот прокомпостирует его въездную визу. Машина связалась с полицейским архивом и, не найдя в «черной» картотеке его отпечатков пальцев, разрешила Кет-

трику посетить Тананару. Спустя несколько минут он оказался в Ри-Дарве, на грязных и шумных улицах.

Джонни неспешно шел, дыша всей грудью и ощущая каждой клеточкой тела этот землеподобный и в то же время совершенно непохожий на Землю мир, который всегда был для него более родным, чем родная планета. Да простит Земля этот невольный каламбур.

Покинув территорию космопорта, он наконец очутился на старых извилистых улочках города, которые существовали еще до начала космической эры и до появления инопланетян. Ри-Дарва был вечен и прекрасен, и его обитатели смело смотрели в будущее и не стыдились прошлого. Это были добрые люди, которые любили старомодные вещи и которые так и не приняли земную холодную архитектуру, сотканную из стали, стекла и бетона. Разумеется, они не чуждались технического прогресса и полностью модернизировали городские коммуникации, систему освещения и прочее, но продолжали по старинке строить невысокие, будто распластанные на земле дома из красно-коричневого камня, который давал прохладу летом и хорошо держал тепло длинными зимними ночами. Так же, как и далекие предки, они устраивали на крышах домов цветники. Сейчас, в разгаре лета, со всех сторон доносились звуки музыки, смех и переливчатые женские голоса.

Невольно улыбаясь, Кеттрик продолжал идти туда, куда вели ноги, и вспоминал, вспоминал...

По этим узким улочкам более двадцати лет тому назад он гонял наперегонки с золотокожими местными мальчишками, стыдясь своего темного загара и прямых черных волос. Повзрослев, он бегал здесь же за золотокожими местными девчонками, на этот раз уже радуясь тому, что его экзотическая внешность иногда дает ему преимущество перед здешними ухажерами. Его отец, Байрон Кеттрик, возглавлял первую торговую миссию землян в Хейдесе, и он так долго прожил на Тананару, что его младший ребенок считал каникулы на Земле каторгой. И когда Кеттрик-старший вместе с семьей отправился обратно на Землю, Джонни пожелал им счастливого пути, получил лицензию на торговую деятельность и затерялся в этом дрейфующем архипелаге солнц. Настолько затерялся, что «позабыл» о кое-каких законах и ограничениях на межпланетную торговлю для его брата-иммигранта. Его частично извиняло то, что он не считал себя инопланетянином. Именно эта «забывчивость» да настойчивость Секмы и привели столь блистательно начатую карьеру к печальному концу.

И вот он снова дома.

Но отнюдь не в безопасности.

Он вспомнил об этом, увидев нескольких хорошо одетых людей, появившихся на перекрестке. Это был респектабельный район города, и оборванцу с Альдебарана было бы сложно объяснить, что он делает здесь, так далеко от космопорта. Кеттрик спрятался в темной подворотне, пока прохожие не скрылись из виду. Затем он свернул на соседнюю улочку и, отвлекшись от воспоминаний, погрузился в живой мир старого города.

Смеркалось. На небе одна за другой взошли три из пяти маленьких медных лун Тананару. Они излучали тусклый мерцающий свет. Кеттрик направился на западную окраину, стараясь оставаться незамеченным. Деловая часть города, где улицы всю ночь полнились толпами искателей удовольствий и развлечений, осталась позади. Здесь же прохожие встречались редко, а автомашин было и того меньше. Однажды ему пришлось торопливо забраться на невысокую каменную стену и отсиживаться там, пока мимо не проехала машина с откинутым верхом. Кеттрик принял ее за полицейский кабриолет, однако в салоне сидели подвыпившие молодые люди, гоготавшие во все горло. Наконец он пришел к домику, стоявшему на берегу спокойной речушки, вода которой маслянисто отсвечивала в лунном свете.

Кеттрик некоторое время постоял в темноте под раскидистыми деревьями, внимательно разглядывая дом. Ветерок с реки доносил аромат цветов и звук приглушенных голосов. Кеттрик нахмурился. Было бы лучше, если бы обитатели дома уже спали. Только не хватало, чтобы они принимали сейчас гостей.

Но в любом случае ему нужно было исчезнуть с улиц города до наступления рассвета, иначе первый же патруль арестует его. Кеттрик быстро шагнул в тень дома и прижался к ограде, прислушиваясь.

В садике на крыше разговаривали двое, но слов Кеттрик разобрать не мог. Голоса были еле слышны, так что он даже не узнавал их. Но один из голосов был явно женским, и его сердце бешено заколотилось.

Кеттрик пошел вдоль ограды к входу. Калитка была распахнута, и это насторожило его, но он так горел нетерпением увидеть женщину, что не стал обращать на эту странность внимание. На вымощенной брусчаткой площадке перед домом стояли две приземистые автомашины. Вдоль внутренней стороны ограды располагались небольшие хозяйственные постройки. Деревья, высокие кустарники и сеть из вьющихся растений создавали пятна тени на стенах дома. Ночную тишину рассеивали лишь шорох листьев и приглушенные голоса, доносившиеся с крыши.

Кеттрик спрятал свою сумку в кусты и направился к каменной лестнице, ведущей из дворика на крышу.

Не прошел он и нескольких ступеней, как сзади из темноты на него кто-то прыгнул. Мощные лапы подняли его в воздух и бросили на землю. Он застонал под тяжестью навалившегося на него тела. Ловя широко открытым ртом воздух, Кеттрик попытался сопротивляться, но безуспешно. Над ним нависли чьи-то массивные силуэты с мощными плечами и гладкими безволосыми головами. Он почувствовал запах сухой чистой шерсти. Послышалось тихое рычание, и горло слегка царапнули острые когти.

Кеттрик с облегчением рассмеялся.

— Хроо-хроо! — произнес он приветствие на с детства знакомом языке. — Хиту, Чайт... Это я, Джонни. Джон-ни!

Ночную мглу рассек яркий луч света. Почти ослепленный, Кеттрик взглянул на два звериных лица, склонившихся над ним.