Мой адрес – Советский Союз! - Геннадий Борисович Марченко

ещё раз посмотреть… Сейчас я тебе зачитаю: «из-за поломки вентиляционного клапана возможна разгерметизация спускаемого аппарата и гибель космонавтов»… А я почём знаю, откуда такая информация. Аноним какой-то прислал. Только что получил и тебе звоню. Пусть твои инженеры и академики ещё сто раз этот клапан проверят. Если посчитают, что всё в порядке, то пусть письменно об этом тебе сообщат… А это за тем, Николай Петрович – и не мне тебе об этом говорить и ты сам прекрасно знаешь – что всякая нештатная ситуация как правило имеет имя, фамилию и должность… Да, правильно. И тут ещё рекомендация. Если неисправность не будет найдена, всё равно необходимо приказать космонавтам совершать посадку в скафандрах… Да, понимаю, что будет тесно, но тут на кону стоят не только их жизни, но и честь советской космонавтики. Приказ этот твоим космонавтам тоже под подпись… Да, и просьба к тебе, Николай Петрович, всё, о чём мы с тобой сейчас говорили… Да, правильно. Всего доброго!.. Запись разговора продублировать. Копию мне в сейф.

Он поднял взгляд на собеседника:

– Вот такие пироги, Константин Михайлович. Ваши предложения, что с этим письмом делать? Как будем искать анонимного отправителя?

– Хлестков сообщил, что провели дактилоскопическое исследование письма. Чётких отпечатков нет. По-видимому, писалось и заклеивалось в перчатках. Провели так же исследование на всякие включения: пыльцу растений, домашнюю пыль и прочее. Ничего толком не обнаружили.

– Графологическую экспертизу проводили?

– Специалистов у них соответствующих нет, потому и не делали.

– Да-а, задача… И ведь непонятно, что делать, если всё то, что написано в этом письме, подтвердится. Предавать огласки пока не станем. Круг лиц, которые будут работать с этим, надо будет сократить до разумного минимума. Отдайте на графологическую экспертизу, потом аналитикам. Посмотрим, что скажут… «Геоминиторинг», мать его!

* * *

База отдыха Министерства обороны располагалась во Фрунзенском, на южном побережье Крыма. Санаторий на 750 мест так и назывался – «Фрунзенское». До 1945 года населённый пункт носил название Партенит, что в переводе с греческого значит «девичий». И на мой взгляд, Партенит звучало изящнее, нежели Фрунзенское, которое ещё хрен выговоришь. Но не мне решать.

Как нам пояснили, здесь отдыхали офицеры (в основном от майоров и выше) и члены их семей. Помимо основного 12-этажного здания в виде свечки имелись парочка корпусов пониже и подлиннее. В один из них нас и заселили. Меня вместе с легковесом Валерианом Соколовым. Окно выходило на усыпанный галькой пляж. Надеюсь, будет время искупаться. Едва расположились, как пригласили в столовую. Это было отдельное здание, большое, на 300 мест. Имелся при санатории и собственный кинотеатр – тоже здоровое здание, где каждый вечер показывали отечественный или зарубежный фильм.

Боксёры приехали без тренеров, зато тут было всё руководство сборной СССР, от с старшего тренера до физиотерапевта. Не считая местных медицинских работников, как нам сказали, вполне квалифицированных, которые также примут посильнее участие в подготовке команды.

Сборную вновь возглавляет Анатолий Степанов. На этот раз без брата. Степанову помогают Густав Александрович Кирштейн, Владимир Александрович Лавров и Юрий Михайлович Радоняк. И нас, 22 рыла, каждый из которых мечтает выступить на континентальном первенстве. То есть в каждой весовой категории два претендента на одно место. Мне придётся выгрызать путёвку в соперничестве с Чернышёвым.

Тренируемся в зале (хорошо, кстати, оборудованном), занимаемся на тренажёрах, работаем в спаррингах, бегаем кроссы по пересечённой местности, плаваем в море на время, ежедневно проходим медицинское обследование. Личное время только после ужина. Можно поплавать в море уже просто для своего удовольствия, посмотреть телевизор в комнате отдыха (номера, увы, без теликов), или почитать, или погонять шары в бильярд, поиграть в шахматы – это уже в другой комнате отдыха. На всякий случай я взял парочку учебников – сессию мне предстояло сдать по возвращении. Предметы я практически все и так знал, но самые геморройные не мешало бы повторить.

День за днём одно и то же. Но впереди у каждого из нас была цель – чемпионат Европы, и народ был готов ещё и не на такое. Я же за счёт подаренной свыше выносливости где-то хоть и ненамного, но всё-таки демонстрировал результаты лучше, нежели Чернышёв. Если бы спарринги проходили не по три раунда, а по 10–12, думаю, я своего оппонента просто закатал бы в канвас. И Володя, похоже, это понимал, оттого и ходил последние дни как в воду опущенный. А мне, честно сказать, было парня жалко. Иногда до такой степени, что мелькала предательская мысль поддаться, сделать что-то не так, чтобы хоть где-то оренбуржец меня опередил. Но… Благоразумие или, точнее, эгоизм не позволили дать слабину.

Единственный день, когда не было тренировок – воскресенье. Делай что хочешь, хоть на кровати лежи, хоть купайся и загорай. Я зарылся в библиотеку, она тут была очень даже неплохая, выбрал роман Диккенса «Дэвид Копперфилд». Читал его ещё в той жизни в подростковом возрасте и, несмотря на хорошую память, многие сюжетные повороты забылись. С книгой на пляж и отправился, оккупировав зонтик, в тени которого между купанием знакомился с биографией Копперфилда.

Наконец наступило 8 июня, и тренеры, собрав нас в комнате отдыха, объявили состав сборной на чемпиона Европы. В соответствии с весовыми категориями от самой лёгкой до тяжёлой состав выглядел следующим образом: 48 кг. – Валерий Стрельников, 51 кг. – Виктор Запорожец, 54 кг. – Александр Мельников, 57 кг. – Валериан Соколов, 60 кг. – Николай Хромов, 63,5 кг. – Сурен Казарян, 67 кг. – Абдрашит Абдрахманов, 71 кг. – Валерий Трегубов, 75 кг. – Юозас Юоцявичус, 81 кг. – Владимир Метелев, свыше 81 кг. – Евгений Покровский.

Я с трудом скрыл довольную улыбку. Да и чего раньше времени радоваться. Одно дело – выиграть путёвку на Европу, и совсем другое – удачно выступить. А удачно – это значит не бронзовая, не серебряная, а исключительно золотая медаль. Именно так нас настраивали тренеры.

Предыдущие два чемпионата Европы мы в неофициальном командном первенстве уступили сначала полякам, затем румынам. До этого дважды подряд побеждали. И теперь руководители советского спорта и федерации бокса рассчитывали, что мы сможем вернуть командную победу нашей стране. Другой вариант попросту не рассматривался.

Я не помнил, честно говоря, как выступила наша сборная на чемпионате Европы 1971 года. Может, и выиграли этот самый неофициальный зачёт, а может быть, и нет… 11 весовых категорий, а я отвечаю только за одну, за свою, с меня за неё и будет спрос. Бокс – индивидуальный вид спорта, это вам не футбол и не хоккей[28].

– Те, кто в состав сборной не прошёл, в индивидуальном порядке отправляются домой. Остальные завтра в