Небо в алмазах - Alexandrine Younger

теперь она совсем не хочет спать, наслаждаясь минутами, которые они проводят вместе. Внимательно следя за лицом любимого мужчины в свете ночника, Холмогорова замечает, что он почти трогательно улыбается, и эта улыбка дорогого стоит. Никто, кроме Лизы, не увидит такого Космоса, и это навсегда останется только между ними.

— Вертится там, как малёк в аквариуме!

— Растёт не по дням, а по часам.

— Дерётся! Скучно там, хорошо хоть, что кормят…

— Зайка, бей папу! Так ему…

— Чему ты учишь моего ребёнка?

— Жизни с тобой под одной крышей, лет на восемнадцать точно пригодится.

— Не семейка, а преступная группировка!

— Сейчас очень смешно было…

— А кто меня жалеть-то будет, неугомонная?

— С твоими генами, Холмогоров, сложно ожидать пятерки по поведению!

— Началось в колхозе утро!

— Оно и не заканчивалось.

— Мне и в потёмках с тобой по кайфу…

— Я говорила, что мне всегда нравилось, как ты в признаёшься в любви?!..

В комнате ощутимо жарко. Сделав над собой усилие, Лиза скидывает с ног махровую простынь, и, отодвинув тяжелую руку Космоса, неспешно встает, чтобы распахнуть окно настежь. Летняя прохлада действует ободряюще, остужая горячую голову, и легкий ветерок колышет светлые пряди, раскиданные по плечам девушки. Голубые зрачки, смотря сквозь темноту, изучают ночной город, знакомый с детства, но одновременно такой неизведанный и таинственный.

Лиза помнит, что многого не знает. Сначала она представляла свою жизнь по рассказам отца и матери, слепо преданным интересам государства и собственным идеалам о долге и семье, а когда привычный мир был внезапно обрушен отказавшими тормозами «Волги» во всем положилась на тех, кто оставался с нею рядом.

Со временем в душе непоколебимо лишь то, что бьётся между ней и Космосом. Особенно теперь, когда немыслимое Лизой пару лет назад, стало её настоящим. Какими они будут родителями? Какими глазами дочь посмотрит на них через пять лет, десять или пятнадцать?..

Дочка! Можно подумать, что всё случилось в момент, когда окружающих беспокоят иные сценарии, но они её очень ждали. Лиза не понимала, каким чутьём объяснялось то, в чём она почти убедила мужа, но замены быть не может. Поэтому так уверенно говорит Космосу о том, что их ждёт очень завидная доля родителей девочки, которая осязаема и близка. Сны декабря не врали…

— Не уходи от меня далеко, Лизк! — голубоглазая ощущает теплую мужскую кожу спиной, и с наслаждением облокачивается на грудь мужчины, будто бы стремясь в него врасти. Любит и зависима. Нет, не стыдно. — Будет у нас и утро, и вечер. Ты что, моя?

— На месте не сидится, — нет ничего приятнее, чем любимые губы, с лаской касающиеся шеи и плеч, и Лиза охотно поддаётся искушению. Она снова спряталась, а он трепетный и чуткий. Он её любит. — На самом деле, Кос, мне очень хорошо. Очень! Все живут переживаниями, куда-то бегут, а мне дышать хочется. И дышу…

— Сладкая моя, я вообще не могу видеть, как ты отворачиваешься, — и терпеть не может, когда она оставляет его одного. Бежит за ней, как заколдованный, — будто обиделась…

— Я помню, Кос, что должна смотреть только на тебя!

— С видом девушки красы невиданной, с глазами-тормозами, которую я обожаю!

— Сейчас замурлычу, как кошка.

— А я, Павлова, тебя обожаю конкретно…

— Давно я не была Павловой у тебя.

— Я эту ситуацию исправил…

— По мне видно!

— Потому что линии на ладони одинаково пляшут…

— У них выбора нет…

— И не надо…

Космос и Лиза непоколебимо верят в правильность происходящего. Можно было бы прокричать о любви на весь мир, с треском разрезая тишину спальни, но об их вечном чувстве уже всё сказано. Завтра их неизбежно поглотит суета дня, заботы и быт, но важно стоять, обнявшись, смотря на ночную Москву, навсегда их соединившую.

Они никогда не бросались словами зря…

* * *

Космос прибавляет громкость новехонького музыкального центра, чтобы стены квартиры тряслись в ритм звучания импортной аппаратуры. У них опять собралась компания в составе шести человек, а выходные давно не выдавались столь праздничными. Лето было слишком жарким, чтобы прогуливаться по бульварам и паркам, а квартира Холмогоровых позволяла гостеприимно вместить весь шалман под свою крышу. Поэтому дом потерял свой покой до глубокой ночи.

— Ну чего, пенсионеры? — тембр холмогоровского голоса, казалось, может достать до невиданных морских глубин. — Как мыши в хлеву не сидим, булками двигаем! Космосила сказал песни орать и водку пить, поэтому слушать мою команду! Лизок, скажи им…

— Генерал фигни не посоветует, — Лиза и рада бы последовать зову мужа, но вместо этого перекатывается со стула на кресло, нутром чувствуя тяжесть приближающегося вечера, — а вы музыку заказывайте, ребят, музыку! Теликом сыты не будем.

— Эй, диск-жокей, только давай не про желтые тюльпаны, — почти слезно просит Фил, которому попса набила оскомину, — а то сейчас некоторых понесёт, как тогда под «Синих лебедей» на нашей свадьбе! Витюша и Софушка, не слышу ваших аханий! Это вы тогда всех достали, нажрались, как свиньи.

— Косыч, — пришла очередь Софки отстаивать своё право, — Космосина, братец родимый! Давай про них, про желтые, а мы с Пчёлкиным Валере докажем, где раки зимуют. Чисто отыграться! Как дочь профессора сына профессора прошу…

— Я, твою ж налево, тут чемпион по танцам-шманцам! — охотно поддерживая Софку, заставившую его покинуть лоджию, едва загорелся огонек сигареты, Пчёла сам понимает, что его рыжую морду не спрашивали.

— Вашу бабушку! Тюльпаны, пионы…

— Будет вам клумба, Вить…

— Врубай уже, Холмогоров!

— А мы с Томкой подпоём.

— Ага, чтобы жизнь медом не казалась!

— Куда им, и так в улье всю дорогу кантуются…

— На то они и пчёлы…

И пока Фил и Тома пытались аккуратно открыть разноцветную коробку с тортом из ресторана «Прага», то две пчелы сходили с ума по-своему. Как два кота мартовской ночью…

— То есть, Пчёлкин, ты по серьёзке думаешь, что меня перетанцуешь, да?

— Софокл, дочка ты бесячая, когда бы я тебя обманывал?

— Список твоих косяков показать, Робинзон?

— Не пали контору, женщина…

— Правильно мыслишь, слишком много свидетелей, так и поверят!..

Софка была идейным вдохновителем внеочередного праздника. Это она вспомнила о знаменательной дате в их с Лизой биографии. Ровно три года назад, сдавая вступительные испытания в институте, они познакомились. С тех пор события в ближнем кругу произошли эпохальные. Кто-то женился, кто сменил статус своей… деятельности (Софа не лезла в эти дебри), а кто-то просто нашёл друг друга, не понимая, как им хватило мозгов целый год не обращать внимания на то, что друзья из них, как из Космоса балерина. Больше Витя и Софа не ошибались, но продолжали подкидывать всем информационный