Геном (Сборник) - Сергей Лукьяненко

Разве что выкладываться в сексе ему пришлось одинаково энергично.

– У меня есть еще четверть часа, – предупредил Алекс, когда они отдыхали. – Потом пора в рубку.

– Сейчас…

Джанет достала сигареты, раскурила пару, протянула одну Алексу, другой жадно затянулась сама.

– Мне было очень хорошо, – проводя ладонью по черному, блестящему от пота бедру, сказал Алекс. – Ты великолепна в постели, Джанет.

– Лучше, чем Ким? – усмехнулась женщина.

– Наверное, да… за счет возраста. У нее слишком мало опыта, и это чувствуется, несмотря на все старания.

– Лет через пять она меня заткнет за пояс, – усмехнулась Джанет. – Ну и пускай… Да, Алекс, я должна была сразу тебя предупредить…

– О чем?

– Я не блокировалась от зачатия. Есть вероятность, что я забеременею.

Алекс помолчал, прежде чем признаться:

– Как необычно. У меня еще не было такой женщины.

– Возбуждает? – усмехнулась Джанет.

– Да, – честно признался Алекс. – У меня трое детей, но все по предварительной договоренности. Двое мальчишек по государственной разнарядке, они в каком-то интернате на Земле, и дочка от… от одной хорошей подруги. Я ее регулярно навещаю.

– Спецы? – полюбопытствовала Джанет.

– Про пацанов не знаю, если честно. Наверное, да, у меня хороший генотип. А дочка специализирована как следователь.

– Бедная…

Алекс промолчал. Снова вступать в спор о том, насколько важно умение любить, ему не хотелось.

– У меня пятеро, но никто не специализирован на профессию с потерей основных эмоций, – сообщила Джанет.

– Ты вроде бы говорила о четверых…

– Пятый на Эбене. Если он остался жив, конечно. Но я предпочитаю думать, что жив… я бы почувствовала его смерть.

– Почувствовала? Такая специализация? – заинтересовался Алекс.

Женщина засмеялась:

– Нет, что ты. У нас есть такое поверье… что мать чувствует, живы ли ее дети.

– Очень романтично, – согласился Алекс. – Архаично, но мило.

– Мы во многих вопросах придерживались старинных обычаев. Например, трех первых детей я родила лично.

Сказано это было небрежным тоном, но у Алекса по коже пробежали мурашки.

– Зачем? – только и спросил он.

– Традиция. Тебе стало неприятно?

– Нет… не очень. В конце концов, треть населения так и рождается. Я даже умею принимать натуральные роды, на случай непредвиденных происшествий в полете, но это неожиданно. – Он принужденно рассмеялся: – Может быть, ты их еще и выкармливала?

– Да. Всех пятерых. Хотя бы по разу – каждого.

Алекс вздрогнул:

– У тебя не блокирована лактация?

– Нет. Воин с Эбена – боевая единица сам в себе. Женщина должна быть способна рожать и выращивать будущих воинов без посторонней помощи.

– Ни черта себе… – Алекс покосился на ее пышные груди. Он относил их размер на счет генетической модификации или особенностей телосложения… но теперь понятно.

– Прости, я должна была предупредить… – задумчиво сказала Джанет. – У многих этот факт моей биографии вызывает отвращение. Я давала своим детям поглощать собственную плоть… понимаю, это шокирует.

Алекс вслушивался в собственные ощущения. Потом, отчаявшись разобраться в сумбурных мыслях, посмотрел на Беса. Результат его смутил.

– Джанет, я, похоже, гнусный извращенец… Меня… меня это лишь возбуждает.

Джанет Руэло посмотрела на него. Ее глаза сияли.

– Я очень надеялась на это, Алекс.

Глава 4

Новая Украина считалась планетой удачной, перспективной и в меру лояльной Императорскому Совету. В общем – золотая середина Империи, один из тех столпов, на которых держится цивилизация. Мирно, сытно и уныло.

Если бы гиперканал у Новой Украины функционировал непрерывно, Алекс бы и не подумал приземляться на планете. Но колония не была галактическим перекрестком наподобие Гаммы Змееносца и не вела активной торговли, как Ртутное Донце. «Зеркало» вышло из канала, по дуге вернулось ко входу, но войти уже не успело. Целый караван рефрижераторов с мороженой и условно живой свининой, основным предметом экспорта Новой Украины, втягивался в сужающееся отверстие канала.

– Следующее открытие через девять часов семнадцать минут, – мрачно сообщил Ханг. – Будем ждать, капитан?

Алекс размышлял. Он вошел в рубку за минуту до выхода из канала, а Джанет появилась в сети буквально за секунду до выхода в реальный космос. Эмоции еще не смылись, мысленно он продолжал быть с этой рослой, чернокожей, столь мило порочной и одновременно консервативной женщиной…

– Ка-третий… – Алекс подключился к внутренней сети корабля. Клон был в каюте – сидел перед терминалом, составляя какой-то текст. – У нас есть девять часов в системе Новой Украины. Будем ждать на орбите или приземлимся?

– Спускайтесь, – не раздумывая, ответил клон. – Цзыгу предпочитают отправлять естественные потребности на открытом воздухе или в текучей воде.

Алекс вел разговор по открытому для экипажа каналу, и Джанет тихо, ехидно рассмеялась.

– Хорошо. Предупредите своих подопечных, – попросил Алекс. – Да… как их самочувствие?

– Уже все в порядке, – спокойно ответил клон. – Сей-Со объяснила мне произошедшее. В состав коктейля входила анисовая настойка с Эллады-2. Это досадное недоразумение: выяснилось, что естественные алкалоиды аниса вызывают у Цзыгу сильное опьянение и склонность к мистификациям с неудержимой тягой говорить вещи, неприятные собеседникам. Они очень извиняются… и просят в дальнейшем не предлагать им напитки, содержащие анис.

Понять, верит ли Ка-третий в случайность произошедшего, или же предпочитает не раздувать скандала, было невозможно. Видимо, все-таки готов был поверить в случайность.

– Склонность к мистификациям… – пробормотала Джанет. – Да, да, да…

– Правый орудийный борт, прошу вас быть тише, – сухо сказал Алекс. Джанет замолчала, но не обиженно, а скорее полностью удовлетворившись услышанным.

Они начали спуск к планете.

Новая Украина имела четыре космодрома. Один, как положено, у столицы, города Мазепово Мисто, два в бескрайних зеленых степях, где паслись стада мутированных свиней: огромных, слоноподобных существ, обросших метровым слоем ароматизированного, богатого витаминами сала. Алексу доводилось пробовать различные сорта местной свинины, созданные ухищрениями генетиков, – и сало, которое в сыром виде имело вкус и консистенцию копченого, и сладкое, «шоколадное» сало, которое продавалось в баночках. Особым поклонником местной кулинарии он не стал, но мастерство генетиков было несомненным.