Властелин Некронда - Джейн Уэлч

– Я должен поговорить с Высоким Кругом, – сдержанно произнес барон.

– Разумеется, но только если ты желаешь освободиться из камеры пыток и уйти в Аннуин, – объяснила Сайлле. Он с готовностью кивнул:

– Да! Хочу! И не я один. Морригвэн…

– Ты что, смеешься надо мной? Она никак не желает проститься с последней жизнью. Я много раз говорила со Старой Каргой, упрямей ее не найти.

Бранвульф ничуть не удивился.

– Я принес новости, которые заставят ее передумать. Мы с ней вместе уйдем отсюда, как вы того и желаете, но на одном условии.

– Условии! Ты не в том положении, чтобы торговаться со мной!

Сайлле дотронулась до выжженного глаза, и взор барона мигом прояснился. Сев, он оглядел ее уже обоими глазами. Сияющие волосы, исполненные неподдельного сочувствия глаза. За спиной сложены прозрачные переливающиеся крылья.

Бранвульф пропустил упрек мимо ушей.

– Мы уйдем, если Высокий Круг призовет к себе Гвиона, человека, что наполовину стал волком. Нам надо всего лишь раз поговорить с ним – всего один раз.

Сайлле грациозным движением руки заставила его замолчать.

– Мы знаем о нем. Лесничие его слушаются. – Она покачала головой. – Нет, вам, мятежникам, не дозволено встречаться.

– Мы можем убедить его уйти, – умоляюще проговорил Бранвульф. – Он черпает силу из этого мира.

– Думаешь, нам это неизвестно? А вдруг ты один из его слуг и принес ему новую силу?

– Ха! – засмеялся Бранвульф. – Он погубил меня и всю мою семью. Если я не сумею заставить его отказаться от прошлой жизни, он так и будет мучить моего сына. Я хочу лишь одного: чтобы потомки мои жили в мире.

Златокудрая женщина, выше и крепче Сайлле, вплыла в камеру и остановилась рядом с ними. Следом появился внушительного вида старец, за ним – низенький темнокожий старейшина с посохом, утыканным длинными черными шипами.

– Нуйн, Дуйр, – приветствовала их Сайлле. – И Страйф. Этот человек хочет говорить со всеми нами, просить дозволения уйти.

– Да-да, – нетерпеливо помахал рукой Нуйн. – Я все слышала. Ах, какие благородные речи, Бранвульф! – Она улыбнулась. – Вот уж не думала, что лесничие так быстро сломят тебя. Но мы не можем позволить тебе встречаться с любыми другими душами по твоему усмотрению. Твоя жизнь кончена. Ты уже не можешь решать здесь незаконченные дела. Ты должен просто уйти, и все.

– Иначе тебя будут пытать втрое сильнее! – возбужденно пригрозил Страйф, а Нуйн бросила на малорослого старейшину косой взгляд. Страйф продолжал: – Тебя следовало сразу бросить на съедение простолюдинам. И о чем это ты хочешь поговорить с Гвионом?

Нуйн напряглась, а Дуйр глянул на Страйфа.

– Страйф, не кажется ли тебе, что скармливать душу простолюдинам, это уже чересчур? – прорычал он. – И почему ты так интересуешься той душой, Гвионом?

– Пошлите за старухой! – властно воскликнула Нуйн и повернулась к Страйфу. – Мне очень не нравится твой интерес, а потому я намерена добраться до подоплеки этого дела. Позаботься, чтобы Тартарсус согласился привести своего так называемого узника на наш суд, Страйф. Мы ведь вполне можем исключить тебя из Высокого Круга и заменить кем-нибудь другим, если ты будешь обвинен и признан виновным в измене совету старейшин.

– Он будет здесь немедленно, – торопливо пообещал Страйф. – Что бы тут ни происходило, я в этом деле ничуть не заинтересован.

Бранвульф зашагал вслед за Нуйн, на ходу обдумывая, как бы разделаться с братом жены. Заманить бы его в лес, а там уволочь в чащу и скормить простолюдинам! Интересно, а если вырвать у Гвиона сердце здесь, в этом мире – поможет ли? А что, это выход.

Нуйн провела их в легендарную внутреннюю палату Высокого Круга и заняла свое место среди тринадцати старейшин, что покачивались на прозрачных крыльях вкруг мраморного стола, поддерживаемого колонной в двенадцать футов вышиной. Посреди сверкающего великолепия Ри-Эрриш Бранвульф ощущал себя грязным и немытым.

Оглядывая блестящий мрамор и сверкающие зеркальные стены, он словно бы невзначай потянулся к рукояти кинжала, но песня лесничих сзади мигом сковала мышцы, не позволяя даже шелохнуться. Рука барона замерла в дюйме от оружия, и, хотя кровь в нем так и кипела, распирая сосуды, пытаясь вдохнуть в непослушное тело силу, вырваться из чар он не мог. Палату заполнил странный гул – то трепетали крылья старейшин. Бранвульф лихорадочно соображал. Должен найтись способ покончить с Гвионом! Глаза его остановились на голубой стали мечей лесничих. Может, один из них поможет ему?

– Приведите остальных узников, – велел Страйф.

Морригвэн вступила в палату смело и гордо, в сопровождении четырех лесничих. Гвион же еле ковылял, опираясь на руку Тартарсуса. На шее главного лесничего висело ожерелье из солнечных рубинов, он не шел, а словно плыл по воздуху, несомый магией своей песни. На пороге Тартарсус замер и вскинул на Страйфа укоризненный взгляд, но тотчас же потупился и изобразил на лице улыбку безразличия. Глаза его встревоженно обегали всех тринадцать членов Высокого Круга.

Бранвульф сразу понял: Тартарсус ожидал увидеть здесь одного лишь Страйфа. Однако это барона уже не волновало. Ахнув, он потрясенно уставился на существо, что хромало рядом с главным лесничим. Гвион весь оброс шерстью, челюсти у него удлинились и искривились, а изо рта торчали волчьи клыки.

Морригвэн остановилась рядом с Бранвульфом.

– Мы должны добраться до Гвиона! Должны уничтожить его! – прошипел барон.

– Я знаю, что он натворил, но не могу уничтожить его, – отвечала жрица. – Он мой сын по всему, кроме крови. Ребенком я качала его на коленях. Какое бы безумие ни овладело им, винить следует меня – за нехватку материнской любви. Мне жаль тебя, Бранвульф, я горячо люблю тебя, Керидвэн и вашего мальчика, но моя задача уже закончена. Брид с Керидвэн нашли новую Деву – я костями чувствую, что нашли. Теперь все, что им осталось, – провести обряд посвящения, и Троица снова обретет целостность. И тогда я получу свободу.

– Морригвэн, нет, ты должна помочь нам! – вскричал Бранвульф, но в голосе его звучало поражение.

Гвион резко обернулся на крик и яростно взревел, увидев Морригвэн.

– Развяжите меня! – велела она лесничим. – Дайте мне подойти к моему сыну. Тот взвился и зарычал.

– Только приблизься ко мне, старая кляча, я оторву тебе глупую башку!

– Освободите старуху, – приказала Нуйн. – Посмотрим, что тут происходит.

Морригвэн тихо шагнула вперед и протянула руку, точно приближаясь к испуганному животному.

Хотя Гвиона ничто не держало, он и не пытался броситься на нее, а, как ни странно, попятился, пока не прижался спиной к одному из высоких зеркал, что обрамляли чертог.