Двор российских императоров. Энциклопедия жизни и быта. В 2 т. Том 1 - Игорь Зимин

До самого своего совершеннолетия дети оставались жестко подчинены в своих действиях родителям и воспитателям, а после наступления совершеннолетия – наставникам-попечителям. В качестве примера можно привести эпизод, который мимоходом упомянул в дневнике великий князь Сергей

Александрович, которому в феврале 1877 г. шел двадцатый год. Тогда он отпрашивался у матери, чтобы поехать в театр – посмотреть и послушать известного итальянского трагика, играющего в «Гамлете». Ему было разрешено261.

В семье Николая II практика наказаний детей была в целом традиционной. Узаконенных физических наказаний, конечно, не существовало, но детей периодически шлепали. И не обязательно родители. Так, сестра Николая II упоминала, что она сама «влепила затрещину племяннице Анастасии»262. Примечательно, что Николай II также лично участвовал в воспитательном процессе. Сохранились упоминания, что дочерям от отца периодически «доставалось». При этом цесаревича Алексея, несмотря на все его выходки, никто и пальцем тронуть не смел. А. А. Вырубова упоминала, что частенько наказывали самую шкодную из дочерей Николая II – Анастасию. Однажды во время обеда на «Штандарте» 5-летняя Анастасия залезла под стол и принялась там щипать гостей: «Государь, поняв, в чем дело, вытащил ее за волосы, и ей жестоко досталось»263.

Детские игрушки

Взросление каждого ребенка связано с игрушками, причем игрушкой для него может стать любая вещь, даже случайная. При этом взрослые, конечно, стараются, чтобы ребенок получал игрушки по возрасту и чтобы они, по возможности, носили развивающий характер.

Конечно, имелись игрушки и у детей царя. Однако в их забавах всегда присутствовала определенная специфика, обусловленная их высоким происхождением. Проще говоря, у царских детей и игрушки были царские. Это совсем не значит, что они были дорогими, просто многие из них были призваны на подсознательном уровне воспитывать у детей то, что сейчас принято называть чувством историзма.

Например, сохранилась литография, на которой годовалый Николай II изображен с детской погремушкой в спальне Аничкового дворца. Конечно, это не простая, а парадная погремушка. Усыпанная драгоценными камнями парадная погремушка была изготовлена придворными ювелирами еще при Екатерине II и в качестве реликвии передавалась каждому новорожденному наследнику престола. В 1869 г. она была подарена «милому Ники» бабушкой – императрицей Марией Александровной264. Ныне эта погремушка хранится в Алмазном фонде Московского Кремля.

В свою очередь, сын Николая II цесаревич Алексей в 1910-х гг. играл лошадкой, которую еще в конце 1750-х гг. подарила Екатерина II своему сыну Павлу Петровичу. Разумеется, забавляясь в ранние годы драгоценной погремушкой или облезлой лошадкой, они вряд ли осознавали, что ими же когда-то играли их царственные предки. Но, войдя в возраст, они с удивлением узнавали, что их любимой старой лошадкой играл еще император Павел I много лет назад.

Следует отметить, что вышедшие из употребления личные вещи царской семьи, в том числе и игрушки, бережно хранились в дворцовых кладовых. Более того, их передавали по наследству вне зависимости от материальной ценности и внешнего вида. Для членов семьи это были не просто старые игрушки, а игрушки Александра I или Николая I и других российских императоров. Так, в Аничковом дворце вплоть до революции 1917 г. хранились детские игрушки Николая II. И. Бабель так описывал свое посещение дворца в дни революции: «На столе горою лежали детские игрушки, разорванные тряпицы, изорванные книги с картинками… Остаток ночи мы провели, разбирая игрушки Николая II, его барабаны и паровозы, крестильные его рубашки и тетрадки с ребячьей мазней»265. В результате дети буквально с самого рождения впитывали чувство историзма и осознание своей преемственности в череде правителей России.

Игрушки детям покупали родители, дарили бабушки и дедушки, многочисленные родственники. При этом развлечения мальчиков из рода Романовых всегда так или иначе были связаны с армией. В 70-х гг. XVIII в. первыми игрушками великого князя Александра Павловича, будущего Александра I, стали миниатюрная шпага, сделанная Екатериной II из булавки, и маленькая шпага с деревянным клинком. Позже ему подарили детскую саблю «с рукоятью и оправой из золота с финифтью» в «ножнах из белого шагрина».

Затем появилась маленькая турецкая сабля «с рукояткой и оправой золотом, с черною насечкою» в «ножнах из черного шагрина». Дарили и игрушечное огнестрельное оружие – «ящик с пятью маленькими детскими ружьями и парой маленьких пистолетов» с двумя детскими барабанами266.

Когда росли младшие сыновья Павла I, Николай и Михаил, процесс их воспитания контролировался уже матерью – вдовствующей императрицей Марией Федоровной. Она приложила массу усилий, чтобы нейтрализовать «милитаристскую наследственность», столь характерную для мужской половины дома Романовых. Поэтому «военные» игрушки были исключены из обихода.

До глубокой осени 1800 г. семья Павла I жила в Зимнем дворце, где для детей оборудовали специальную игровую комнату. Поскольку там же дети учились ходить, то стены зала в нижней части были обиты стегаными шерстяными подушками зеленого цвета, ими же был выложен пол. Когда дети подросли, подушки убрали267.

Некоторые из подаренных игрушек запоминались на всю жизнь. Так, спустя годы Николай I вспоминал, что обер-шталмейстер граф Ростопчин от имени отца подарил ему «маленькую золоченую коляску с парою шотландских вороных лошадок с жокеем»268.

Даже детские деревянные лошадки становились частью образовательного процесса, поскольку позволяли привить мальчикам основы верховой езды. Поэтому в феврале 1803 г. седельному мастеру Карлу Коссову были выплачены деньги «за сделанные им убор, для деревянной лошади аглицкое седло и принадлежности к ней»269.

Когда у Николая I появились дети, он сам начал покупать им игрушки. Так, осенью 1824 г., находясь в Пруссии, он за 7 талеров купил у купца Гарнета подарки для своих детей270.

Игрушки для детей приобретались, конечно, по возрасту. Что они собой представляли, иллюстрируют расходы по гардеробной сумме Николая I. В марте 1834 г. англичанке «его высочества великого князя Константина Николаевича» были выданы 300 рублей «за купленную через нее старинную пушку для его величества»271. В феврале 1835 г. в таможню была отправлена пошлина 21 рубль 08 копеек «за военную игру, полученную из-за границы». В апреле 1838 г. деньги были уплачены «механику Белау за взятый у него через графа Вильегорского циркуль для военной игры».