Политбюро и Секретариат ЦК в 1945-1985 гг.: люди и власть - Евгений Юрьевич Спицын

принадлежавшее колхозам, кроме земли, занимаемой ими. Она оставалась государственной собственностью, но закреплялась за ними в бесплатное и бессрочное пользование.

Основой политической системы страны теперь становились не Советы трудящихся, а Советы народных депутатов всех уровней, которые избирались на принципах всеобщего, равного и прямого избирательного права при тайном голосовании. При этом был снижен возраст пассивного избирательного права: для поселковых, районных, городских, областных, краевых, республиканских Советов — до 18 лет, а для Верховного Совета СССР — до 21 года.

Как известно, в новой Конституции появилась и пресловутая 6-я статья, авторство которой приписывают либо К. У. Черненко[1047], либо А. Е. Бовину[1048]. Существует расхожее мнение, что именно в этой статье КПСС впервые была названа «руководящей и направляющей силой советского общества, ядром его политической системы, всех государственных и общественных организаций». Однако это не совсем так, поскольку в сталинской Конституции 1936 года, в 126-й статье, уже говорилось о том, что именно ВКП(б) является «руководящим ядром всех организаций трудящихся, как общественных, так и государственных». Поэтому абсолютно правы те ученые (А. Л. Земцов[1049]), которые пишут о том, что брежневская Конституция лишь «в более четкой и однозначной форме, чем Конституция 1936 года закрепила дуалистическую структуру власти, существовавшую в стране». Вместе с тем, как справедливо пишут многие авторы, данное узаконение реальной роли партии привело к еще большему «монопольному контролю партийных комитетов за работой всех государственных учреждений и предприятий и резко повысило значение всего партийного аппарата во всей властной вертикали, превратив членство в партии в обязательное условие для любой служебной карьеры».

Социальной основой советского общества провозглашался «нерушимый союз рабочего класса, колхозного крестьянства и советской интеллигенции», в основе которого лежали новые формы «непосредственной демократии» — всенародное обсуждение и референдум, а также новые гражданские права, в частности на обжалование действий должностных лиц, судебную защиту от посягательства на честь и достоинство и критику действий государственных и общественных организаций.

Новая глава, не имевшая аналогов в двух предыдущих общесоюзных Конституциях — 1924 и 1936 годов, — впервые трактовала основные вопросы внешней политики и утверждала о том, что она направлена на обеспечение благоприятных международных условий «для построения коммунизма в СССР» и всемерное «укрепление позиций мирового социализма, поддержку борьбы народов мира за национальное освобождение и социальный прогресс». Кроме того, в новом Основном законе страны закреплялся старый принцип «социалистического интернационализма» в отношениях Советского Союза со всеми государствами социалистического лагеря и молодыми государствами, освободившимися от колониальной зависимости.

Согласно брежневской Конституции, все Советы народных депутатов (т. е. Верховный Совет СССР, Верховные Советы союзных и автономных республик, краевые, областные, городские, районные и поселковые Советы) составляли единую систему органов государственной власти страны, в основе которой, как и прежде, лежал универсальный принцип «демократического централизма», в соответствии с которым все решения любых вышестоящих органов были обязательны для исполнения всеми нижестоящими органами. Высшим органом власти страны являлся двухпалатный Верховный Совет СССР, состоявший из Совета Союза и Совета Национальностей, который был правомочен решать все важнейшие государственные вопросы, в том числе принятие и изменение союзной Конституции, включение в состав СССР новых союзных республик, утверждение государственного бюджета и всех планов социально-экономического и иного развития страны. В перерывах между сессиями Верховного Совета СССР его функции передавались Президиуму Верховного Совета, председатель которого де-юре являлся главой советского государства. Вся же повседневная управленческая работа осуществлялась через стройную систему органов госуправления, которую возглавлял Совет Министров СССР, состав и председатель которого утверждались на сессии Верховного Совета СССР.

В новой Конституции отдельный III раздел был посвящен национально-государственному устройству СССР, однако он не содержал принципиально новых положений по сравнению со сталинской Конституцией. Хотя, впрочем, структура федеративного и национально-административного деления здесь была рассмотрена значительно полнее, чем прежде. Советский Союз как единое союзное многонациональное государство, образованное на принципах социалистического федерализма, состоял из 15 союзных республик, которые теперь получали право участвовать в решении разных вопросов, отнесенных к ведению Союза ССР, координировать и контролировать работу и деятельность предприятий, организаций и учреждений союзного подчинения в рамках тех вопросов, которые относились к их компетенции, вступать в отношения с иностранными державами, обмениваться диппредставителями, заключать с ними договоры и участвовать в деятельности международных организаций.

Между тем надо подчеркнуть, что многочисленные и во многом вполне разумные и обоснованные предложения, направленные на устранение уже существовавшей иерархии национальной государственности и народов внутри страны путем возвращения к прежнему административно-территориальному делению, в расчет так и не были приняты. В то же время само определение Советского Союза как «единого союзного многонационального государства» отчасти говорило о горячем стремлении высшего руководства страны усилить «унитарный федерализм» в отношениях с союзными республиками. Правда, в явном противоречии с этим «унитаризмом» находилось вновь закрепленное «право свободного выхода союзных республик из состава СССР», что в конечном итоге, при полном разрушении всей вертикали партийной власти, и погубило нашу страну в годы горбачевской перестройки.

Несмотря на то что еще 16 июня 1977 года Л. И. Брежнев был избран официальным главой советского государства, безусловной опорой его личной власти, как и прежде, оставался аппарат ЦК. Если во второй половине 1960-х годов любые решения по всем ключевым вопросам принимались на Пленумах ЦК, то в последующее десятилетие реальный центр властных полномочий все больше стал смещаться во все отраслевые и функциональные отделы ЦК, где особое место занимали Общий отдел и Отдел организационно-партийной работы, который все годы брежневского правления возглавляли одни из самых преданных членов его ближайшего круга — К. У. Черненко и И. В. Капитонов. Традиционные Пленумы ЦК, хотя и собирались регулярно, стали все больше походить на редкие встречи «старых и добрых партийных приятелей» и зачастую носить чисто формальный характер, лишь единогласно одобряя уже подготовленные центральным партаппаратом решения. Сам же механизм пополнения аппарата, как и самого состава ЦК, к концу 1970-х годов был уже отлажен почти до мнимого совершенства. В строго определенных пропорциях соблюдалось представительство всех крупнейших республиканских, краевых и областных партийных организаций, военно-промышленного комплекса, правоохранительных органов, деятелей науки и искусства и передовиков производства из числа рабочих и крестьян. Таким образом, и в самом ЦК, и в его аппарате отражались интересы всех властных и социальных структур советского общества. Понятно, что такая ситуация стала очень благоприятной средой для лоббирования различных интересов разных регионов и отраслей, где особой пробивной силой отличались лоббисты военно-промышленного и аграрного комплексов страны, которые сам Л. И. Брежнев традиционно считал своей исключительной «вотчиной».

По подсчетам ряда авторов (М. С. Восленский, Р. Г. Пихоя[1050]), уже к середине — второй