Неизбежная могила (ЛП) - Джоан Роулинг
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Она знала, что выполнить все пункты даже такой ограниченной программы будет весьма непросто. Намеренно или нет (Робин подозревала первое), но с тех пор, как они вернулись из Нориджа, ей и Эмили поручали такие задания, чтобы они держались как можно дальше друг от друга. Она заметила, что в столовой Эмили всегда окружена одними и теми же люди, будто им было приказано постоянно держать ее под присмотром. Эмили дважды пыталась сесть рядом с Робин в столовой, прежде чем ее путь преграждал один из людей, которые, казалось, непрерывно следили за ней. Взгляды Робин и Эмили также несколько раз встречались в общежитии, и однажды Эмили даже робко улыбнулась, прежде чем быстро отвернуться, когда вошла Бекка.
Застать Уилла Эденсора в одиночестве было так же сложно, потому что их общение с Робин всегда было незначительным, а с тех пор, как они работали на огороде, ей редко поручали совместные с ним задания. На ферме Чапмена он находился в статусе чернорабочего, несмотря на его ясный ум и внушительный трастовый фонд. Вся совместная работа осуществлялась под присмотром и поэтому не предоставляла возможности для разговора.
Что касается топора, предположительно спрятанного в лесу, то она понимала, что было бы неразумно искать его ночью, используя фонарь, иначе свет может заметить кто-нибудь, выглядывающий из окон общежития. К сожалению, обыскивать лес при дневном свете было практически так же сложно. Не считая того, что этот участок невозделанной земли время от времени служил игровой площадкой для детей, больше он никак не использовался. За исключением Уилла и Линь, которые бывали там незаконно, и молодого человека, который обыскивал лес в ночь, когда пропал Бо, Робин никогда не видела, чтобы туда входил хоть один взрослый. Как она ускользнет от ежедневных заданий или оправдает свое нахождение в лесу, если ее там найдут, она пока не имела понятия.
После поездки в Норидж Робин, похоже, обрела новый гибридный статус: наполовину чернорабочий, наполовину новичок высшего уровня. Ее больше не брали в город для сбора средств, хотя она продолжала изучать церковную доктрину со своей группой. У Робин было ощущение, что ее пожертвование в тысячу фунтов сделало ее слишком ценной, чтобы полностью низвести до статуса прислуги, но она находилась на своего рода негласном испытательном сроке. Вивьен, которая всегда служила барометром для определения тех, кто был в немилости, демонстративно игнорировала ее.
Следующее письмо Робин Страйку было коротким и, как она прекрасно осознавала, удручающе мало информативным, но на следующее утро после того, как она положила его в пластиковый камень, на ферме Чапмена произошло знаменательное событие — возвращение Джонатана Уэйса.
Все собрались, чтобы посмотреть, как серебристый «Мерседес» Папы Джея проезжает по подъездной дороге, а за ним следует колонна машин попроще. Еще до того, как процессия остановилась, все члены церкви, включая Робин, начали выкрикивать приветствия и аплодировать. Когда Уэйс вышел из машины, оживление в толпе граничило с истерикой.
Он выглядел загорелым, отдохнувшим и как всегда привлекательным. Его глаза увлажнились, когда он оглядел ликующую толпу, прижал руку к сердцу и сделал один из своих самоуничижительных маленьких поклонов. Когда он подошел к Мазу с младенцем Исинь на руках, он обнял ее и с восторгом посмотрел на ребенка, как если бы он был его собственным — что, как внезапно поняла Робин, вполне могло быть правдой. Крики толпы стали оглушительными, Робин старалась хлопать в ладоши с таким энтузиазмом, что у нее заболели руки.
Из машины, следующей за автомобилем Уэйса, вышли пятеро молодых людей, все они были незнакомцами, и Робин подумала, главным образом из-за их идеальных зубов, что они американцы. Двое опрятных молодых людей и три очень красивые девушки, все в белых спортивных костюмах ВГЦ, лучезарно улыбались членам британской церкви, и Робин догадалась, что их привезли на ферму Чапмена из филиала ВГЦ в Сан-Франциско. Она наблюдала, как Джонатан одного за другим представлял их Мазу, которая любезно их приветствовала.
В тот вечер в столовой, вновь украшенной алыми и золотыми бумажными фонариками, устроили еще один пир. Впервые за много недель им подали настоящее мясо, а Уэйс произнес длинную страстную речь о войнах в Сирии и Афганистане и раскритиковал предвыборные речи кандидата в президенты Дональда Трампа. Робин заметила, как американские гости, неистово кивали, пока Уэйс рисовал яркую картину фашистского террора, который разразится в случае победы Трампа на выборах.
Описав ужасы материалистического мира, Уэйс перешел к описанию прочного успеха ВГЦ и объяснению того, как церковь в одиночку может повернуть вспять силы зла, которые сплотились по всему миру. Он восхвалял американских гостей за их усилия по сбору средств и рассказал о предстоящем создании нового филиала ВГЦ в Нью-Йорке, а затем вызывал на сцену различных людей, чтобы похвалить их за индивидуальные заслуги. Очевидно, Мазу держала Уэйса в курсе событий на ферме Чапмена, потому что Амандип был одним из тех, кого пригласили на сцену. Он рыдал и дрожал от волнения, подходя к Уэйсу, который обнял его, прежде чем объявить, что Амандип побил рекорд по собранным для церкви средствам за один день. Пятеро только что прибывших американцев встали, аплодируя, подняв свои кулаки в воздух и что-то выкрикивая.
Когда Уэйс закончил свою речь, заиграла музыка, как и в конце прошлого пиршества, и люди начали танцевать. Робин тоже встала: она была полна решимости не упускать возможность проявить рвение и надеялась найти способ поговорить в толпе либо с Уиллом, либо с Эмили. Однако это оказалось невозможным. Вместо этого она обнаружила, что танцует напротив Кайла, который когда-то принадлежал к новичкам высшей группы, но чья неспособность или отказ заняться сексом с Вивьен низвела его в ряды самых низших сельскохозяйственных рабочих. С пустым лицом он судорожно двигался перед Робин, ни разу не встретившись с ней взглядом, а та, в свою очередь, задавалась вопросом, где он себя представляет в данный момент, пока не заметила, что его рот постоянно, беззвучно произносил мантру в ритме, никак не связанном с музыкой.
69
Вепри и рыбы представляют собой существа, наиболее тупые и ограниченные в дурном смысле слова… человек, несмотря на всю его ограниченность, если он обладает этой внутренней правдой, все же является человеком и может действовать в окружающей его жизни.
«И цзин, или Книга перемен»
Перевод Ю. К. Щуцкого
Самым тихим приемом
