Избранные циклы фантастических романов. Компиляция. Книги 1-16 (СИ) - Малинин Евгений Николаевич

Завидев нас, троица как по команде остановилась и принялась разглядывать сидящего Пропата. Тот, в свою очередь, с подозрением уставился на подошедших, словно ожидая от них серьезных неприятностей.

Через несколько секунд старик, не поворачивая головы, глухо произнес:

– Да, старуха не обманула, это он!…

В тот же момент вперед вылез широкоплечий парень и загородил обоих своих спутников. Уже из-за его плеча Фрол обратился ко мне:

– Эй, Белоголовый, что это нам бабка Анчупиха рассказывала, будто ты пообещал, что Зверя больше не будет?…

– Ничего я вашей бабке не обещал, – недовольно ответил я, – а сказал, что Зверя я уничтожил…

– Как же уничтожил, когда вон он на песочке сидит…

– Какой же это Зверь?… – Я недоуменно пожал плечами. – Это человек.

– Нет, – не согласился Фрол, – это Пропат, а Пропат – Зверь…

Тут я разозлился:

– Я просил бабку прислать сюда кого-нибудь умного и с крепкими нервами, а прислали очередного придурка, неспособного человека от Зверя отличить. Ладно, не знаешь ты, как Зверь выглядел, но как человек-то выглядит, ты должен знать?!

– Я знаю, как человек выглядит! Только это Пропат! А Пропат сейчас как человек и выглядит, и говорит, а ночью опять начнет реветь со свистом… – гнул свое упрямый Фрол.

– Знаешь что?! – совсем взъярился я. – Сейчас ты сам у меня заревешь со свистом!

– Ты, мил-человек, не ори и не грози… – неожиданно вмешался в нашу перепалку старик, напустивший на себя некую осанистость. – Ты объясни, почему это ты так уверен, что Пропат опять в Зверя не перекинется? – И дед выглянул из-за плеча охранявшего его парнишищи.

– А может, лучше их обоих сразу прикончить? – задумчивым басом пророкотал этот молоденький деревенский вышибала.

Тут Пропат поднялся на ноги и зарычал:

– Я тебе, щенок, и в своем человеческом облике накостыляю. Для этого мне не надо Зверем перекидываться…

Парень запыхтел и сделал шаг вперед. Но из-за его спины донеслось спокойное стариковское:

– Остынь… – И телохранитель застыл на месте.

Пропат довольно усмехнулся и тут же получил от старика внушение:

– А ты, Пропатушка, не нарывайся… Тебе никто не давал разрешения в деревню возвращаться… А будешь кулаками размахивать, в Некостин тебя отправим, пусть с тобой наместник разбирается.

Старик замолчал, явно ожидая от меня ответа на свой вопрос.

– А ты, дед, что за фигура, у всех ответа требовать и всем рты затыкать? – Мне захотелось разобраться, что же это за старичок такой суровый.

– А я, милок, староста здешний. И мне по закону положено кого надо спрашивать, а кому надо и рот заткнуть… Так что уж будь любезен, ответь на мой вопрос…

Очень мне хотелось отправить старичка со всей его компанией в ближние кустики по большой нужде, но я сдержался, понимая, что староста, как может, защищает общественные интересы. Так что, плюнув на песок, я сквозь зубы доложил:

– На Пропата было наложено заклятие. Из-за этого он и перекидывался Зверем, сам того не желая. И не помнит он, что творил в этом наложенном на него облике, так что с него нечего спрашивать…

Старик вышел из-за спины своей охраны, состроившей недовольную гримасу, и, внимательно меня выслушав, задумался, рассеянно пожевывая собственную губу. Наконец он поднял на меня глаза.

– Хорошо бы, если бы все было, как ты сказал… Только можем ли мы тебе верить? Мы ж тебя совсем не знаем…

– Вон, Фрол меня знает, – ответил я. – Да и зачем мне вас обманывать?…

Фрол тут же подтвердил:

– Да, этот Белоголовый ночевал с нами… На холме, рядом с дорогой…

– Во, видишь, – оживился дедок. – Фрол-то с тобой меньше суток знаком… Мне же представляется, что, чтобы снять наложенное на Пропата заклятие, надо быть о-о-очень сильным чародеем… А если ты в сговоре со Зверем?…

Я еще раз сплюнул на песок. Этот въедливый и недоверчивый дед мне осточертел, да и некогда мне было доказывать ему свою правоту. Взглянув на Фрола, я жестко приказал:

– Немедленно приведи мне мою лошадь! Я не собираюсь задерживаться в этой занюханной и неблагодарной деревушке! – Затем, убедившись, что Фрол бросился бегом выполнять мое поручение, я повернулся к несколько подрастерявшемуся старику: – А ты, староста, подумай вот о чем!… Почему Зверь не разрушил вашу деревню и не поубивал жителей?… Почему он нападал только на проезжих?… Почему он наказал вас, когда вы предупредили проезжавшую девушку?… Тебе не кажется, что он был специально оставлен здесь, чтобы подстеречь кого-то, ведь эта дорога была основной из ведущих на запад?…

Я сделал паузу, но не дал старику заговорить.

– И еще одно!… Для того чтобы исполнять должность старосты, надо, конечно, быть осторожным. Но главное – надо разбираться в людях… Лучше, чем это делаешь ты.

Старик открыл рот для того, видимо, чтобы достойно мне ответить, но охрана его опередила:

– Отец, разреши я ему вмажу!… – И молоденькая гора мышц снова сделала шаг вперед.

Я перевел взгляд на юношу и разъяренно прошипел:

– А ты, молодой хам, мне изрядно надоел!… Сейчас ты отправишься вон в те кустики думать о недостатках своего воспитания и поведения… – И я тут же прошептал свое «слабительное» заклинание.

Паренек, к полному изумлению старика, неожиданно присел, схватившись своими могучими лапами за живот, заозирался по сторонам и опрометью бросился прямо к указанным мною кустам. Староста только и успел, что вскинуть вслед ему руку.

Вот тут старик испугался по-настоящему. Я прекрасно видел, как у него задрожали руки и губы, как испуганно расширились глаза. И мне стало смешно.

– Что ты трясешься, староста! – попробовал я его успокоить. – Никто здесь не собирается обижать женщин, стариков и детей!

Но мои успокоительные слова только еще больше напугали старика. На его счастье, именно в этот момент послышался лошадиный топот и к реке выбежал Фрол, ведя в поводу моего коня.

Вмиг я оказался в седле и направил коня к броду. Но сразу же услышал за спиной голос Пропата:

– Белоголовый, возьми меня с собой…

Я остановил лошадь и оглянулся. Пропат стоял в двух шагах от меня и просительно смотрел мне в глаза. В общем-то можно было взять попутчика – вдвоем, как говорится, веселее, но я не знал, что ожидает меня впереди, а втравливать человека в собственные неприятности мне не хотелось. Однако Пропат по-своему оценил мои колебания:

– Я все равно здесь не останусь. Даже если они… – он мотнул головой в сторону старосты и Фрола, – …со временем убедятся, что я больше не Зверь, люди будут считать меня виновным в их несчастьях. И наместник начнет меня таскать по всяким дознаниям, выяснять, что во мне от Зверя осталось! Да и зачем мне здесь оставаться? Семьи у меня нет, родни тоже, почитай, не осталось, а какая осталась, за родного меня не считает… Так что ничто меня здесь не удерживает… Возьми меня с собой, я тебе пригожусь, да и должен я тебе за то, что от Зверя меня освободил…

Я начал сдаваться, и Пропат сразу это почувствовал – в его глазах зажглась надежда.

– Ну, в общем-то я не против, иди со мной… Только я ведь на лошади и поеду быстро – спешить мне надо. Пешком ты за мной не поспеешь, а лошади здесь мы не достанем…

При этих словах мужик радостно улыбнулся:

– Это ты не беспокойся, я от тебя не отстану… – В тот же момент раздался знакомый негромкий хлопок и вместо, здоровяка Пропата около меня оказался огромный матерый волчище. Переступая своими здоровенными лапами, он повернулся в сторону своих бывших односельчан и глухо зарычал, обнажив острейшие клыки. Те испуганно попятились к открытой в изгороди калитке. Волчара презрительно тряхнул головой, повернулся ко мне и выжидательно посмотрел мне в лицо внимательными карими глазами. Мой конь чуть всхрапнул, но в целом довольно спокойно отнесся к неожиданному появлению рядом с ним матерого хищника.

Я, взглянув на застывшее в сторонке местное население, третий раз плюнул на прибрежный песок и пустил лошадь в воду. Волк, держась несколько сзади и в стороне, без колебаний бросился за мной в реку.