Судьба: Дитя Неба - Элизабет Хэйдон

Рапсодия кивнула и вытерла слезы.

— Я люблю тебя, Элендра, — с благодарностью проговорила она. — И спасибо тебе. Я могу что-нибудь для тебя сделать?

Элендра выбрала из стойки с оружием необычно изогнутый белый лук и пристегнула к поясу меч. Затем сняла с крючка серый плащ с высоким воротником и, послав Рапсодии воздушный поцелуй, открыла дверь, ведущую в сад.

— Можешь. Когда будешь уходить, твое величество, не забудь про замок, — хмыкнула она и захлопнула за собой дверь.

Рапсодия подошла к камину и, наклонившись, проверила угли. Вдруг дверь снова распахнулась, и в комнату влетела Элендра, сжимавшая в руке свиток.

— Знаешь, Элендра, ты действительно держишь свое слово. Ты очень быстро вернулась. — Улыбка Рапсодии погасла, едва она взглянула на лицо Элендры. — Что случилось?

— Это от Акмеда. — Элендра протянула Рапсодии послание.

Рапсодия схватила его, сломала печать и развернула свиток. Она сразу же узнала похожий на паучью паутину почерк Акмеда, он писал ей на языке фирболгов да еще не забыл зашифровать свое послание. Рапсодия быстро его прочитала и опустилась на диванчик у огня.

— Что?

— Утром я уезжаю в Бет-Корбэр, — не поднимая головы, ответила она.

64

Дом Памяти, Наварн

Элендра длинной палкой ворошила угли в костре и задумчиво смотрела на россыпь искр, уносящихся в небо. От холодного воздуха, пропитанного влагой, у нее ныли старые раны, но она уже привыкла к этой боли и не обращала на нее внимания. Она думала о древней крепости, которая совсем недавно стояла на поляне. От нее остались лишь обгоревшие руины башни да разбросанные тут и там почерневшие головешки.

Посреди открытого пространства, где когда-то был внутренний двор, стояло прекрасное одинокое Дерево, нисколько не пострадавшее от пламени, уничтожившего саму крепость. На перекрестье нижних ветвей Элендра разглядела маленькую лютню, наигрывавшую повторяющуюся нежную мелодию, и вернулась в своих воспоминаниях в те дни, когда строилась высокая башня. Она снова бродила по древним тропам и разговаривала с давно умершими друзьями. И спрашивала древних королей, как такое могли допустить их потомки.

Элендра бросила ветку в костер.

Ее гость прибыл. Закутавшись в тяжелый темный плащ, он стоял на краю поляны. В одной руке он держал белый деревянный посох, в другой — Кирсдарк, и Элендра даже в темноте разглядела синие буквы на его клинке, который обнимали водяные струи. «Интересно, сколько времени он здесь стоит?» — подумала Элендра и улыбнулась гостю.

— Элендра? — едва слышно спросил человек в плаще.

— Значит, ты меня помнишь?

— Не очень, — признался Эши и, убрав в ножны меч, подошел к костру. — По крайней мере, не четко. Только твою силу и доброту. Я много лет носил их в своем сердце. Больше я ничего почти не помню, со мной остались лишь окутанные туманом и пропитанные болью сны. Но я твой должник, Элендра. Я догадался, кто ты, когда увидел, и удивился. По правде говоря, мало кто знает, что я жив.

— Я тоже не знала, пока Рапсодия мне не рассказала — совсем недавно.

— Мой отец от тебя это скрыл? — удивленно спросил Эши.

— Скрыл, и лорд Роуэн тоже.

Эши встал в круг света, отбрасываемого огнем, и снял капюшон. Элендра сразу же увидела копну медных волос и небольшой хрустальный шарик, висевший у него на шее.

«Свеча Кринеллы», — сразу узнала Элендра.

Древняя реликвия, соединяющая в себе стихию огня и воды, подаренная владычицей стихий драконихой Элинсинос своему любимому, когда тот отправлялся в море, теперь украшал грудь другого моряка, который получил его из рук сереннской королевы.

Свеча Кринеллы сияла, разрывая густой туман плаща Эши, словно маяк, указывающий путь. Эши оказался гораздо красивее, чем его запомнила Элендра, но ее это не удивило: когда они виделись в последний раз, он стоял на пороге смерти.

— Ты хорошо выглядишь, — сказала Элендра и знаком пригласила Эши присесть к костру.

Ее голос прозвучал напряженно, а доброжелательная улыбка медленно превратилась в холодную вежливость.

— Ты чем-то обеспокоена. — Эши перешагнул через ствол поваленного дерева и уселся, а свет костра тут же принялся резвиться и вскоре запутался у него в волосах. — Что случилось? Зачем ты меня сюда позвала?

— Мне показалось, что развалины древней крепости подходящее, пусть и не слишком обычное место для встречи.

— Я могу тебе как-то помочь?

Лиринская воительница окинула его задумчивым взглядом.

— Возможно. Я пришла ради своей королевы.

Эши улыбнулся, вспомнив не слишком приятные слова, которые, как утверждают легенды, Элендра сказала его бабке задолго до его рождения.

— Я думал, ты служишь не монарху, а народу.

— В моей королеве оба эти понятия соединены.

— Хорошо, — кивнув, проговорил Эши. — Похоже, наступают перемены. Надеюсь, что к лучшему.

— К лучшему. — Элендра сделала глоток воды из фляги и предложила ему. — Насколько я понимаю, ты больше не прячешься. Значит, готовишься занять королевский трон?

Эши покачал головой, отказываясь от воды.

— Королевский трон нельзя взять, его дают.

— Это не остановило твоих бабку и деда.

— Я не они.

Элендра внимательно изучала молодого человека, сидевшего напротив. Впрочем, она не смотрела на него прямо, зная, что бывает с теми, кто решается встретиться глазами с драконом. Ее удивило, что он не пытается поймать ее взгляд, как делала его бабка. Элендра много раз спрашивала себя, в какой степени могущество дракона и Предсказательницы помогло ей стать королевой.

Энвин всегда смотрела людям в глаза, постоянно пытаясь перетянуть их на свою сторону, хотя мало кто об этом догадывался. Элендра сумела воспротивиться ее взгляду, не пасть жертвой его зова и ненависти. Она с радостью отметила про себя, что Эши не норовит подвергнуть испытанию ее силу воли, и отвернулась к костру.

— Надеюсь, — задумчиво проговорила она через некоторое время. — Но мне нужно убедиться в этом самой.

— У тебя есть полное право с сомнением относиться к моей родне, — спокойно заметил Эши. — Их поступки никогда не отличались благородством. Я надеюсь доказать, что отличаюсь от них, если ты готова судить меня по моим поступкам.

Эши удивленно заморгал, увидев враждебность в ее серебристых глазах, в которых отражалось пламя костра. Он ждал, что она объяснит ему свою неожиданную реакцию, но Элендра лишь молча его разглядывала. Прежде чем снова заговорить, он смущенно откашлялся.

— Да, я перестал скрываться, чтобы занять королевский трон. Но главное, я намерен уничтожить ф’дора. Ракшас мертв. Каддир мертв. Теперь остался только демон. Я надеюсь, что, узнав обо мне, он выйдет из укрытия и я смогу его прикончить.