Франция. Большой исторический путеводитель - Алексей Дельнов

Казалось бы, чего еще желать, когда враги вот-вот переступят французскую границу? Наполеон нехотя согласился на переговоры, но приступать к ним не спешил, а вот военные приготовления вел с прежней интенсивностью. И повсюду повторяли его слова: «Погодите, погодите, вы скоро узнаете, что я и мои солдаты не забыли наше ремесло!». Люди проницательные все больше убеждались, что на мир эта демоническая натура не согласится даже у подножия Монмартра.

Наполеон тянул два месяца, пока не дождался того, чего хотел: противник сам нарушил затишье. Веллингтон перевалил Пиренеи и вступил в южную Францию, на северо-востоке союзники перешли Рейн и двинулись по Эльзасу к Франш-Конте. К тому же, уверившись в своих силах, они выдвинули новые предложения, куда менее выгодные: Франция без Бельгии, без Голландии, без Савойи. Чтобы имитировать свое миролюбие перед измученным народом, Наполеон согласился на мирный конгресс, который быстро и безрезультатно прошел в Шатильоне (Францию представлял Коленкур). Иного результата трудно было ожидать: император заявил, что скорее вступит в переговоры с Бурбонами, чем примет условия, которые ему предлагают.

В ночь с 24 на 25 января 1814 г. Наполеон отбыл к армии. Согласно его распоряжению, в случае его смерти на престол должен был взойти «Римский король» - его маленький сын. Мария-Луиза назначалась регентшей.

Мальчика Наполеон любил так, как никого на свете никогда не любил. «Знавшие Наполеона даже и не подозревали в нем способности до такой степени к кому бы то ни было привязываться… Был ли занят император у своего стола, писал ли, читал ли у камина, - ребенок не сходил с его колен, не хотел покидать его кабинета, требовал, чтобы отец играл с ним в солдатики. 24 января… ребенок со своей деревянной лошадкой был, как всегда, около отца, и так как ему, по-видимому, надоело наблюдать возню Наполеона с бумагами, то он стал дергать отца за фалды сюртука, требуя внимания к себе. Император взял его на руки и стал подкидывать кверху и ловить. Маленький римский король был в восторге и без счета целовал отца. Но наступил вечер, и его унесли спать. В три часа ночи дежурившая в детской спальне няня увидела неожиданно вошедшего потихоньку Наполеона, не знавшего, что за ним наблюдают. Войдя, он неподвижно постоял у кровати спавшего глубоким сном ребенка, долго глядел на него, не спуская глаз, и вышел. Через минуту он уже был в экипаже и мчался к армии. Больше он уже никогда не видел своего сына» (Е.В. Тарле).

Союзники имели четырехкратный численный перевес, но к французской армии постоянно подходили подкрепления, а Наполеон несколько сражений провел просто блестяще. Он был энергичен, как в молодости. «Я нашел сапоги итальянской кампании!» - радостно воскликнул он однажды. Император делился планами: «В 15 дней я отброшу неприятеля к Рейну, а от Рейна до Вислы - всего один шаг».

Но не все уродились Наполеонами, а того, кто уродился, на все направления не хватало. Враги были повсюду, а у маршалов не получалось действовать так же успешно, как их император. Союзники были настроены решительно, Россия, Пруссия, а теперь и Австрия готовы были бросать в бой все новые сотни тысяч людей, Англия не жалела фунтов стерлингов. Да и на поле боя английский полководец Веллингтон, наступая с юга, уже шел на Бордо.

Роковую свинью своему господину подложил Талейран, давно уже продавшийся врагам. Его эмиссару удалось проникнуть в лагерь союзников, и тот передал Александру его совет: надо срочно двинуть войска прямо на Париж, а не биться с Наполеоном по всей Франции. В столице можно будет в спешном порядке провозгласить низложение императора и восстановить Бурбонов.

Это был смелый и опасный в военном отношении ход: Наполеон оставался в тылу и на фланге рванувшей к Парижу армии. Но, прикинув, пришли к выводу: императору не поспеть на выручку своей столице. I

В рейд двинулась 100-тысячная армия. У Фер-Шампенуаза ей попытались заступить дорогу маршалы Мармон и Мортье с 30 тысячами, но потерпели поражение и отступили.

Союзники подошли к Парижу 29 марта 1814 г. Императрица Мария-Луиза с наследником перебралась в Блуа. На следующий день состоялся штурм. Бой был жаркий, но войск в столице оказалась немного, к тому же руководившему обороной Мармону постоянно нашептывал свои соображения Талейран. Вечером Париж капитулировал.

Наполеон одобрил «превосходный шахматный ход» противника и бросился было за ним вдогонку, но уже 30 марта в Фонтенбло узнал о капитуляции. Тогда он замыслил затянуть время мнимыми переговорами, а между тем подтянуть войска и спасти положение. Когда же Коленкур высказал соображение, что неплохо бы и на самом деле помириться, - император отреагировал резко: «Нет, нет! Довольно и того, что был момент колебаний. Нет, шпага все покончит. Перестаньте меня унижать!».

Но он уже никого не мог заразить своим энтузиазмом. В Париже вдруг нашлось неожиданно много роялистски настроенных граждан, устроивших шумную встречу союзным монархам. Остальное население пребывало в усталом безразличии.

Государи-победители объявили, что с Наполеоном никаких переговоров не будет, но пообещали, что дадут французскому народу возможность самому избрать форму правления.

Однако император не сдавался. В Фонтенбло он устроил смотр своим войскам и объявил, что намерен разбить проникшего в Париж неприятеля и расправиться с изменниками, поторопившимися нацепить белые кокарды. Но после смотра его встретили угрюмые лица маршалов. Они сомневались в успехе предприятия и предостерегли, что если в Париже развернется сражение - союзники сожгут столицу в отместку за пожар Москвы, и многих ее жителей ожидает гибель.

Нервно отреагировав на их нерешительность, Наполеон спустя непродолжительное время объявил, что согласен отречься в пользу сына при регентстве Марии-Луизы.

Но события в Париже развивались крайне для него неблагоприятно. Союзные монархи поручили Талейрану сформировать временное правительство. Облеченный таким доверием, он собрал тех из сенаторов, в позиции которых был уверен, и они проголосовали за низложение династии Наполеона и призвание Бурбонов. Маршал Мармон со своей армией перешел на сторону Талейрана - теперь ни о каком военном реванше помышлять не приходилось.

Приняв прибывшего для переговоров Коленкура, Александр назвал Наполеона «великим человеком» и призвал убедить его «подчиниться року» (Александр и Коленкур были давно знакомы: в 1807-1811 гг. маркиз был французским послом в Петербурге). Было обещано, что если Наполеон отречется от престола не выдвигая условий, - ему будет сохранен императорский титул и он получит в полное владение остров Эльбу в Средиземном море. Добиться отречения было крайне важно: этим актом освобождались от присяги военные и чиновники.

Утром 6 апреля Наполеон собрал в одном из залов дворца в Фонтенбло бывших в наличии маршалов и обратился к ним с краткой речью. Он все еще не мог примириться с поражением: клял Мармона, утверждал, что если бы не его «низкая измена», он, несомненно, выправил бы положение и вновь поднял Францию на борьбу. Но одновременно призвал своих старых соратников покориться судьбе, служить Бурбонам так же верно, как они служили ему. Затем обнадежил: «Мы не были поколением, созданным для покоя. Мир, которого вы желаете, скосит на пуховых постелях скорее и больше людей из вашей среды, чем скосила бы война на бивуаках».

В завершение зачитал свое отречение, в котором было сказано, что раз союзные державы заявили, что он - единственное препятствие на пути к миру, то ради блага Франции, для которого не пожалел бы и жизни, он отказывается от трона за себя и за своих наследников. И поставил подпись.

Если верить Коленкуру, в ночь на 11 апреля Наполеон пытался покончить жизнь самоубийством. Он выпил до капли флакон с сильнейшим раствором опиума, который всегда имел при себе после того, как в сражении под Малоярославцем чуть было не попал в плен к казакам. Но то ли придворный лекарь, готовивший зелье в 1812 г., решил не брать грех на душу, то ли оно выдохлось - страшно промучившись несколько часов, император остался жив. Всем свидетелям инцидента он настрого приказал молчать. Думается, Наполеон стыдился своего поступка - он всегда считал самоубийство слабостью. Ему случалось искать смерти в бою - но ведь там его убили бы другие.

Император закончил сборы к отплытию на Эльбу 20 апреля. Перед этим он не мог не попрощаться со своими гвардейцами, многие из которых были с ним и в альпийских снегах, и у пирамид Египта, и в огне и стуже московского похода. Выстроившимся перед ним ветеранам он пожелал всего самого доброго, а о нем попросил не жалеть. У него есть еще важное дело - он должен «рассказать потомству о великих делах, которые мы с вами совершили». И напоследок: «Я хотел бы всех вас сжать в своих объятьях, но дайте мне поцеловать это знамя, которое вас всех собой представляет…».