Край Ветров: некроманс - Диэр Кусуриури

Рубашку Камориль потерял где-то по пути. Он весь дрожал тогда от холода.

И, видит высокое небо, справиться с ознобом ему помог лишь ядреный коктейль из трех видов дешевого пойла, оказавшегося у ребят из «Негорюй». Молодость — она такая, очень часто дружит с высоким градусом. Крепко.

Но, даже приняв на душу зверских пропорций «ёрш», Камориль не спешил признаваться в том, что Мартин и Мйар — разные люди, что он чуть было не предался разврату с каким-то древним хреном с горы и что сам, своими руками, оттолкнул Мйара, сказал ему катиться на ту его гору.

Камориль хотелось верить, что в том теле оставалось хоть что-то от Мйара. Должно было быть. Не мог Мйар совсем раствориться в личности Мартина Майна… или мог?..

По идее, не должен был.

Кофе кончился. Камориль поставил кружку на стол, но пальцев от нее не отнял: гладил шершавый бок, проводил черту по дужке снизу вверх.

Значит, смысла искать и убивать Зорею нет… А если этот человек — Мартин Майн, — не справится? Что, если его ждет поражение? Как они об этом узнают? Узнают ли? Начнут ли с неба падать горящие камни, а вода во всех водоемах кипеть, если эта самая Варамира внезапно обретет свою силу?

Вряд ли. Скорее всего, никто ничего не почувствует и никогда не узнает. Камориль подумалось, что эти все события, в которых он принимал участие, несомненно, грандиозны и необычны, но — они никак не соприкасаются с реальностью.

В реальности его ждали исследования и дела. Надо было, опять же, проверить, как там поживает их с Эль-Марко детище — небольшое предприятие фармацевтической направленности, стабильно обеспечивающее им безбедную жизнь. Накопились письма, которые надо разобрать. Дом, опять же, надо было починить, а то не солидно — крайне. Нужно было привести себя в порядок, а то все эти треволнения смыли с Камориль лоск, как не было его, так, что в зеркалах теперь отражался какой-то смутно знакомый мужчина: тощий, усталый, местами помятый. Андрогинности и след простыл. Синяки на запястьях хоть сошли быстро, — может, не без помощи Эль-Марко. Камориль тогда на одном коктейльчике не остановился, так что путь к поместью помнил крайне смутно. Строго говоря, память услужливо подбрасывала ему следующие куски реальности в совершенно произвольном порядке: вот Мйар лобызает ему чувствительные места организма, и это восхитительно более чем; вот Марик смотрит осуждающе, проникновенно, заботливо и обеспокоенно; вот Камориль, обняв за плечо Рина Даблкнота с одной стороны, а Тихомира Одиша с другой, идет по пустой асфальтовой трассе (очевидно заброшенной) и они вместе горланят какую-то старую песню, разудалую, похабную, жизненную неимоверно; а вот потолок в лепнине из черепков, и он кружится над Камориль, как дурной.

Тогда, почти на автомате, Камориль добрался до прикроватной тумбочки и нашел в ней пузырек со специальным зельем, заготовленным как раз на случай таких бед. Его потом выворачивало нещадно на протяжении получаса.

Вот уж где катарсис и очищение.

И вот теперь он сидит тут, в полутемной кухне, кутаясь в махровый домашний халат (черный с золотым), а чашка из-под кофе пуста.

Камориль чувствовал кое-какую нерадостную решимость, но не желал признаваться в ней даже самому себе. Нет. Еще не время. Сейчас можно и нужно ждать.

Сколько времени понадобится этому рыжему умнику, чтобы добраться до Сердца Мира? День? Два? Или он может попросту «вылинять», сиречь, телепортироваться куда надо — и всего делов? Камориль почти ничего не знал о мороке и, казалось, совсем ничего о настоящих возможностях Мартина Майна.

Но Мартин Майн, уходя, вовсе не выглядел спешащим. Но и медлить он тоже явно не желал. Он вел себя так, как будто нужные ему события без него не начнутся. Как будто бы он успеет — что бы ни произошло. Может, так это у них заведено — у тех, кто играет с судьбой? Может, им всем предопределено встретиться на той горе, рано или поздно, так или иначе?..

И, пока туда идешь, можно вполне отвлечься на соблазнение мимо проходящего зазевавшегося некроманта.

Камориль сжал кулаки.

Это все, конечно, было более чем чудесно. И даже дождь. То, как капли стекали по обнаженному телу Мйара, запомнится Камориль навсегда. Его руки, сильные и страстные объятия, его смелый и жесткий поцелуй, долгий, чувственный и глубокий… Вереница следов от укусов на шее все еще саднит. И этот вид возбужденной плоти, наполненной кровью и жизнью, к которой так хотелось прикоснуться, чтобы узнать, насколько она тверда и горяча, а потом почувствовать, как…

Камориль вздохнул поглубже, приказывая себе успокоиться. Да, это было хорошо. Но правда в том, что в реальности — в их с Мйаром реальности, где они и видятся-то не так уж часто, — этого быть не может. И этого больше не будет.

Никогда.

Даже если Мйар вернется, он ни за что не станет вести себя так.

Может, со временем Камориль перестанет помнить все это настолько явственно, и воспоминание превратится в размытый сон. Это пока тело помнит. Скоро, может быть, отболит и перестанет.

Камориль встал и медленно поплелся по пустынному коридору в сторону гостиной. В коридоре свет тоже не горел. Костяные псы следовали за Камориль на приличествующем расстоянии — им было приказано не беспокоить хозяина.

За окнами шел дождь, еще пуще нагнетая атмосферу безысходности и депрессии.

— У-у, как же здесь круто! — воскликнул Ари, когда Камориль как раз проходил мимо гостиной и где-то рядом сверкнула молния. — Прям в дрожь бросает!

— Да уж, — согласился Тихомир.

— Привыкнете, — с улыбкой прокомментировал Эль-Марко, расположившийся на диване, а значит, спиной к вошедшему в гостиную Камориль.

Никс сидела у окна и смотрела на дождь, не принимая участия в ролевой карточной игре, которую разложили на ковре ребята.

Камориль заметил Рин Даблкнот:

— А мы тут у вас кальян нашли, можно его использовать?

— Можно-можно, — ответил некромант. — Только на ковер не опрокиньте. На столик поставьте… Или, погодите, я вам в помощники Кристину пришлю. Заодно и познакомитесь, — он ухмыльнулся.

— А вы с нами будете? — спросил Ари. — Кальян? С солнечным укропом, например?

Камориль покачал головой.

К нему обернулся Эль-Марко:

— Ты как?

— Жить буду, — ответил Камориль. — Точнее… наверное, буду спать. Уложи молодежь по койкам, как закончите употреблять.

— Я за ними прослежу, — кивнул Эль-Марко.

Камориль двинулся вверх по лестнице. Он думал, что, если он им разрешит еще пару раз устроить у себя посиделки, ребята из «Негорюй» полюбят тут бывать. Это будет и плохо, и хорошо одновременно. Хорошо потому, что в них бурлит и плещется жизнь, эмоции и свойственная молодости надежда на лучшее — крайне заразительная вещь. Да и некроманты с элементалистами всегда находили общий язык. А плохо потому, что если так дальше пойдет, то никто, кроме него, не станет грустить, если Мйар больше здесь не появится.