Раздражающие успехи еретиков - Дэвид Вебер

Мерлин с предельной искренностью. Но потом он покачал головой, фыркнув. — К сожалению, у меня действительно нет времени, чтобы рассказать вам всю историю. В Корисанде уже рассвело, и никто, включая Кэйлеба, не знает, где я. Я должен вернуться туда как можно быстрее.

— Похоже, ты живешь еще более сложной жизнью, чем я предполагала, — заметила Шарлиэн и усмехнулась.

— Ваше величество, вы не представляете и половины этого, — сказал он ей. — Думаю, вам все же придется это сделать. Знать, я имею в виду. А пока прошу вас принять — по крайней мере, предварительно, — что я не ангел и не демон. Что то, что я могу делать, не нарушает никаких естественных или священных законов, как бы инквизиция к этому ни относилась. Что я желаю вам и Кэйлебу всего наилучшего и что я сделаю все, что в моих силах, чтобы служить и защищать вас обоих. Что есть другие люди, хорошие и благочестивые люди, которые знают обо мне и моих способностях. И, — он посмотрел ей прямо в глаза, — что я скорее умру, чем позволю таким людям, как Жэспар Клинтан, продолжать использовать Самого Бога в качестве предлога для убийств и пыток во имя своих собственных амбиций и извращенных убеждений.

— Ты просишь меня согласиться, даже если только «предварительно», на многое, — отметила Шарлиэн.

— Я знаю это. Однако, если вы сможете сделать это, по крайней мере, до тех пор, пока не вернетесь в Теллесберг, я постараюсь доказать правдивость всего, что только что рассказал вам. Сейчас я признаю, что не могу «доказать» все это, но если вы проследите за тем, чтобы балкон перед вашими покоями во дворце был чист всю ночь в вашу первую ночь возвращения в Теллесберг, думаю, смогу представить дружелюбного свидетеля, которому вы сможете доверять.

— Кэйлеб? — быстро спросила она, ее лицо просветлело, и Мерлин кивнул.

— Вы понимаете, будет непросто организовать все так, чтобы мы с ним оба могли исчезнуть на несколько часов, не вызвав фурора у всей армии, Это одна из причин, по которой я не могу назвать вам конкретное время нашего прибытия. Но будьте совершенно уверены, что, когда я расскажу ему о происшедшем здесь сегодня вечером, он будет настаивать на том, чтобы самому прийти к вам, и теперь, когда я думаю об этом, у меня есть две дополнительные просьбы.

— Какие же? — спросила она, когда он сделал паузу.

— Во-первых, ваше величество, есть довольно щекотливая проблема того, что мы делаем с вашей безопасностью и личностями людей, которые организовали это нападение.

И я все еще не решил, говорить тебе или нет, что твой собственный дядя был одним из них, — подумал он.

— Личности? — повторила она, и он кивнул.

— Во время этого нападения на конвент никто не выжил, ваше величество, — мрачно сказал он, Его улучшенное зрение заметило, как расширились глаза Шарлиэн… и как Сихэмпер удовлетворенно прищурился. — Рядом с бивуаком есть несколько раненых, но я… разберусь с ними перед отъездом, мне не очень нравится это делать, но, боюсь, на этот раз у меня нет выбора. Если кто-нибудь из них узнает, что я был здесь, последствия могут быть катастрофическими.

— Однако за главными воротами есть два тела. У одного из них больше нет головы, хотя она находится достаточно близко к телу, и Эдуирд должен быть в состоянии ее найти. Думаю, что для него было бы очень хорошей идеей сделать именно это.

— Могу я спросить почему, сейджин Мерлин?

— Конечно, можете, ваше величество. Еще несколько минут назад эта голова принадлежала некоему Милзу Хэлкому, бывшему епископу Маргарет-Бей.

Шарлиэн недоверчиво посмотрела на него, но Сихэмпер хмыкнул, словно внезапно поняв.

— Очевидно, добрый епископ обеспечивал организацию и руководство сторонниками Храма в Чарисе с тех пор, как он сбежал из города Хэнт. Думаю, было бы неплохо отвезти его голову обратно в Теллесберг, где его коллеги-епископы смогут ее точно идентифицировать. И пока они это делают, вы могли бы упомянуть барону Уэйв-Тандеру, что основным источником финансирования Хэлкома был Трейвир Кейри? Скажите ему, что я пока не могу этого доказать, но уверен, что он найдет нужные ему доказательства, если заглянет под нужные камни. Скажите ему, что, в частности, он, возможно, захочет поближе познакомиться с командой шхуны Кейри «Санрайз».

И если он это сделает, может быть, в конце концов, мне не придется рассказывать тебе о твоем дяде. Наверное, это трусость с моей стороны, но прямо сейчас мне на самом деле все равно.

— Думаю, мы, вероятно, справимся с этим, — сказала ему Шарлиэн, ее голос был таким же мрачным. — А вторая вещь, которую ты хотел?

— Эдуирд любит вас, ваше величество, — мягко сказал Мерлин. — И прямо сейчас он боится того, кем я все еще могу оказаться. Итак, я хотел бы попросить вас сделать для меня еще две вещи, когда вы вернетесь в Теллесберг. Сначала поговорите с архиепископом наедине. Расскажите ему все, что я вам только что сказал, и спросите его мнения о том, стоит ли вам слушать что-то еще. И, во-вторых, пожалуйста, организуйте, чтобы Эдуирд тоже был там, когда появимся мы с Кэйлебом. Думаю, никто не удивится, если вы почувствуете необходимость в дополнительной безопасности после чего-то подобного, так что, возможно, вы могли бы настоять на том, чтобы полковник Роупуок разместил Эдуирда на вашем балконе. Я хочу, чтобы он слышал все, что мы с Кэйлебом скажем вам, когда мы будем рассказывать. Я хочу, чтобы он мог принять собственное решение и знал, что никто и ничто не пытается причинить вам вред.

— Я могу сделать и то, и другое, — заверила его Шарлиан, не пытаясь скрыть своего облегчения при упоминании архиепископа.

— Благодарю вас, ваше величество.

Он низко поклонился, затем выпрямился и встретился взглядом с Сихэмпером.

— Вы хорошо поработали здесь сегодня вечером, сержант, — тихо сказал он чисхолмцу. — Ее величеству повезло, что у нее есть вы.

Сихэмпер ничего не сказал, и Мерлин криво улыбнулся.