Время перемен (сборник) - Роберт Силверберг

Все это слишком фантастично.

И одновременно совершенно реально.

Решительно тряхнув головой, Кэтрин взяла влажную губку и тщательно стерла с лица таинственного гостя запекшуюся кровь. Кровотечение как будто уже прекратилось. Потом осторожно приподняла сломанную ногу, пытаясь вправить ее и одновременно понимая, что это не удастся. Но упругое тело неожиданно легко поддалось усилию. Лицо раненого на мгновение исказилось еще больше, но нога уже приняла естественное положение и Кэтрин искренне понадеялась, что половинки сломанной кости находятся на одной линии. Дыхание незнакомца стало ровным и глубоким. Напоследок ей удалось влить ему в рот несколько капель болеутоляющего. Теперь он почувствует себя лучше… если только такое тело вообще реагирует на лекарства…

Больше она ничего не могла сделать и просто сидела рядом, прислушиваясь его ровному дыханию. Рано или поздно, но он проснется.

И что тогда?

Не думай об этом, Кэт! Подумай о чем-нибудь другом!

Да, конечно! Повязка! Скоро ему захочется помочиться или сделать стул, поэтому ее необходимо снять!

В этой материи, похожей на резину, отверстий не было. Это немного озадачило Кэтрин. Ведь нужно же было ему каким-то образом испражняться в этом своем жутком костюме!

Снять. Но как?

При мысли об этом ее снова охватило жестокое сексуальное влечение. Кэтрин гневно поджала губы. Еще до замужества, когда она работала медсестрой, ей часто приходилось ухаживать на мужчинами и делала она это, как и положено медперсоналу, безо всяких там эмоций. Теперь же ей никак не удавалось воскресить в себе это бесстрастное отношение. Неужели же год целомудренного вдовства так отразился на ней? Нет, вряд ли. Здесь замешано что-то другое, могучее, источником которого является этот мужчина.

Кэтрин охватило неистовое желание увидеть, что скрывается под повязкой. Если он на самом деле с другой планеты…

Через минуту ей пришлось отложить в сторону бесполезные ножницы — «резина» по прочности не уступала материалу комбинезона. Она была уверена, что смогла бы стащить повязку через ноги, но побоялась причинить раненому ненужную боль и принялась ощупывать ее на предмет обнаружения такой же, как на комбинезоне, кнопки. Сердце ее билось о ребра, словно хотело вырваться наружу, в ушах гудела кровь…

Она даже не заметила, как он пришел в себя.

— Что вы делаете?

Его приятный, хорошо поставленный голос прозвучал в тишине, как гром среди ясного неба. Кэтрин отпрянула, мгновенно побледнев.

— Вы… вы очнулись!

— Как видите, — улыбнулся он. — Где я?

— В моем доме. В тридцати километрах от Альбукерка. Это имеет для вас значение?

— Немного. — Он скользнул взглядом по своей ноге. — Я долго был без сознания?

— Я нашла вас час тому назад… Вы приземлились рядом с моим домом…

— Да, приземлился.

Он снова улыбнулся. Глаза его были пытливыми и немного насмешливыми. Кэтрин завороженно смотрела на это неправдоподобно прекрасное лицо, отчетливо осознавая, что стоит перед полуобнаженным мужчиной в одной ночной сорочке и легком халатике, а в соседней комнате спит ребенок… ребенок…

— А где остальные члены вашей сексуальной группы? — внезапно поинтересовался ночной гость.

— Моей сексуальной группы… Какой группы? — обрела наконец дар речи Кэтрин.

Он тихо засмеялся.

— Простите. Я сказал глупость. Мне нужно было спросить, где ваш супруг. Ваш муж.

— Он погиб… — прошептала Кэтрин. — Его убили… в прошлом году… Я живу с ребенком… одна.

— Понятно.

Он попробовал приподняться и заскрежетал зубами. Кэтрин предостерегающе протянула руку.

— Нет, лежите здесь. У вас перелом ноги.

— Похоже. — Он натянуто улыбнулся. — Вы врач?

— До замужества я работала медсестрой. Не волнуйтесь. Я вызову врача утром.

Лицо незнакомца помрачнело.

— Это обязательно?

— Что?

— Вызывать врача. Вы не управитесь сами?

— Но я…

— Это противоречит моральным принципам? Ранее замужняя женщина, принимающая незнакомца в своем доме… Я хорошо заплачу. У меня в костюме есть деньги. Только позвольте мне остаться здесь до выздоровления. Я не доставлю вам никаких хлопот. Обещаю. Мне…

Он непроизвольно пошевелился и тут же зажмурился от боли.

— Выпейте это, — протянула ему болеутоляющее Кэтрин.

— Не стоит. Я могу… справиться… сам.

Она заинтересованно следила за его сосредоточенным лицом. Что бы он там ни делал, это явно помогло — черты лица очень скоро разгладились, глазам вернулось несколько насмешливое выражение.

— Итак, я могу остаться здесь?

— Возможно. На некоторое время. — Она все не осмеливалась спросить у него, кто он и откуда. — Нога сильно болит?

— Ничего. Я потерплю. Внутри могут быть гораздо более серьезные повреждения. Удар был очень силен. — Ей показалось, что он как-то слишком спокойно говорит об этом. — Так что мне нужны покой, еда и некоторая помощь. Всего на несколько недель. Да, зачем вы снимали мой пояс?

Вопрос застал ее врасплох, окрасил щеки румянцем.

— Чтобы… чтобы вам было удобнее. И на тот случай, если вам придется… пойти в туалет. Но у меня ничего не получилось… Я пыталась разрезать… Потом начала искать кнопку…

Рука его скользнула вдоль левого бедра, раздался негромкий щелчок, и повязка раскрылась. Это произошло так быстро, что Кэтрин от неожиданности прикрыла рот ладонью.

Она не знала, что должна была увидеть — совершенно чуждый орган? Или гладкую промежность куклы? Однако у него все было таким, каким и полагалось быть. Кэтрин поспешно отвела взгляд.

— У вас строгое табу в отношении наготы? — поинтересовался он.

— Вовсе нет. Просто все это… все это так необычно! Мне следовало бы опасаться вас, я должна была немедленно вызвать полицию, но почему-то не сделала этого… — Она отвела взгляд от его ослепительно гладкой груди и постаралась взять себя в руки. — Я схожу за «уткой». Может, приготовить вам что-нибудь поесть? Какой-нибудь легкий суп или гренки. И дайте мне вынуть из-под вас этот ужасный костюм! Вам будет удобнее спать на простыне.

Конечно же, эта процедура причинила ему боль, но он нашел в себе силы благодарно улыбнуться Кэтрин, когда она укрывала его одеялом. Лицо его было безмятежно спокойным, но за этой маской таилось жестокое страдание.

— Вы спрячете костюм в безопасное место? Туда, где его никто не сможет обнаружить?

— Разве угол моего шкафа не подходит? — удивилась Кэтрин.

— Вполне. Но с одним условием — чтобы его никто, кроме вас самой, не открывал.