Впотьмах - Людмила и Наталья Корниловы

которые у человека на это время еще не зажили, на тех серых холмах становятся много хуже — это проклятое место из них все здоровье вытягивает. То, что кто-то умудрился уйти живым из Ведьминого Варева, вовсе не означает, что он останется здоровым — не поверите, но некоторые из тех счастливчиков, что сумели покинуть те треклятые холмы, немногим позже умирали от одной царапины, которая в свое время не зажила. Я, грешным делом, надеялся на то, что мне повезет. Похоже, ошибся…

Теперь понятно, отчего наши с Эжем раны вдруг стали болеть — дает знать о себе время, проведенное в том жутком месте. Ну, промеж собой мы как-нибудь разберемся, а что делать с Лесовиком? То, что его рана сама собой не пойдет на поправку — это даже не обсуждается. Если Лесовик сказал правду (а обманывать нас ему нет смысла), то через несколько дней (а может и раньше) воспаленное ранение дойдет до гангрены, а в здешних условиях для Лесовика это почти что смертный приговор. Последствия для нас очевидны: из этих мест нам самим не выбраться. Да и не выжить нам тут…

— Пей пока отвар… — я поставила перед Лесовиком горшок с горячим напитком. — А мы пока подумаем, что тут можно сделать…

— Да чего тут надумаешь… — мужчина вновь присел, взялся за горшок с питьем, и невольно бросил взгляд на свою раненую ногу. Хотя Лесовик почти сразу же отвел взгляд, было понятно, что увиденное его не порадовало.

— Ну, чего там?.. — негромко спросил Эж, когда я подошла к нему.

— Ничего хорошего… — вздохнула я. — Воспалительный процесс идет вовсю. Если бы у меня под руками были хоть какие-то лекарства, тогда можно было бы надеяться на выздоровление, а так…

— Что предлагаешь?

— Намерена действовать по принципу: сгорел сарай, гори и хата!

— Не понял.

— Чего тут непонятного? Хоть думай, хоть нет, а в нашем случае выход может быть только один, и то я не уверена, что гм… данный метод лечения сработает в этот раз — рана слишком запущена. Но я все же хочу рискнуть.

— Нет!.. — отрезал Эж. — Я против. Одного раза тебе хватит за глаза.

— Думаешь, я горю желанием снова пускать себе кровь? Стоит лишь подумать об этом, как на душе становится тошно, только вот иного выхода у нас нет.

— А я сказал — нет!

— Давай не будем спорить.

— Тогда этот раз кровь дам я.

— Дорогой мой Женечка, это исключено… — вздохнула я. — Единственное, что мы знаем точно, так это только то, что кровь троих землян помогает здешним обитателям в лечении их болезней. Тем не менее, я далеко не уверена, что для этого годится кровь каждого из нас — возможно, чья-то группа крови, связанная с особенностями его организма, окажется совершенно неподходящей для этого дела. Сам понимаешь, что сейчас не время для рискованных экспериментов — на кону стоит слишком много. Если это так называемое лечение поможет, то у нас появится шанс спастись, а если нет, то до нас доберутся или чудища из Ведьминого Варева, или друзья-приятели Лесовика, которые сейчас наверняка вовсю его разыскивают. Вернее, не его, а тот груз, что при нем… Понятно, что никого из нас оставлять в живых они не станут. В общем, никакого иного выбора у нас нет.

— Мне это не нравится. Предлагаю пятьдесят на пятьдесят, то есть половину крови дашь ты, половину я.

— Нет… — покачала я головой. — Я тоже не в восторге от всего происходящего, но если нам повезет, и Лесовик выживет, то тебе придется тащить на себе неподъемный рюкзак, а для этого нужны силы. К тому же места тут опасные, мало ли что может произойти, а мы с Лидией вряд ли сможем хоть что-то сделать — среди нас троих боксу обучался только ты, а в раненой рукой кулаками много не намашешь.

— Вполне может оказаться так, что в этот раз лечение кровью не поможет — рана у Лесовика уж очень запущенная. Это я тебе и без знаний по медицине скажу.

— Давай будем надеяться на лучшее.

— И все же…

— Обсуждения закрыты, возражения не принимаются… — произнесла я тоном, не терпящим возражений. — Да ты и сам понимаешь, что я права. Так что прекращаем ненужные разговоры и определяемся, как будем действовать дальше.

Когда через несколько минут мы подошли к Лесовику, тот, отставив в сторону полупустой горшок, поинтересовался:

— Ну, и чего надумали?

Хотя в голосе мужчины звучала насмешка, было понятно, что она скрывает нешуточные опасения: Лесовик — человек опытный, и за свою непростую жизнь должен был насмотреться на самые разные раны, и, без сомнения, знает, к чему может привести полученное им ранение.

— Дела у тебя, приятель, откровенно говоря, в данный момент находятся далеко не в самом лучшим состоянии… — заговорил Эж, и в его голосе явно слышалось сочувствие. Я специально попросила Эжа начать разговор — мужчины, как правило, быстрее прислушаются друг к другу, чем к женщине. — Да ты и сам понимаешь, что если сейчас не принять необходимые меры, то все может кончиться весьма печально.

— Ты не размазывай, а говори прямо.

— Есть одно лечение, но оно очень болезненно. Для этого требуется твое согласие…

— Раскаленным железом, что ли, прижигать будете?.. — деловито поинтересовался мужчина.

— И это тоже… — кивнула я головой.

— Тоже мне, удивили, я и сам хотел это предложить… — хмыкнул Лесовик. — Потерплю, не дитя малое. Если я правильно понял, то кого и как лечить — тут, красотуля, ты главная?

— Вроде того… — согласилась я.

— В другое время я бы поостерегся с бабой связываться, тем более невесть с кем, только мне сейчас выбирать не из чего. Ладно, красотуля, отдаю себя в твои руки и надеюсь, что ты не прижжешь мне что-то очень ценное.

— Ценю оказанное мне доверие… — пробурчала я. Понапрасну трепать языком не было никакого желания, да и время понапрасну терять не стоит. — Только ты свой нож убери куда подальше, чтоб дотянуться до него не мог, а не то под горячую руку пырнешь еще кого из нас.

— Красотуля, ради тебя готов пойти на что угодно!

Пока Эж подкладывал дров в костерок, я подошла к Лидии, которая по-прежнему лежала на импровизированной лежанке, и коротко пояснила ей, что мы намерены делать. Заодно взяла запасное платье Лидии (то самое, короткое) и оторвала от него несколько полос.

— Мне тебя жалко… — Лидия дотронулась до моей руки. — Даже не знаю, что тебе и сказать…

— Переживу. Меня беспокоит другое — от паленой плоти пойдет очень неприятный запах, и как бы