Всеобщая история стран и народов мира. Избранное - Оскар Йегер

были подумать о своем спасении. К вечеру, в той же зале, под председательством старого Дюпона де л’Ер, находившийся тут сброд, который, волей или неволей, приходилось признавать за верховный народ, приступил весьма первобытным способом к назначению членов временного правительства.

Были избраны: Дюпон де л’Ер, поэт Ламартин, Араго, Мари, Гарнье-Паже, Ледрю-Ролен, Кремьё, которые отправились в ратушу и были несказанно рады, когда нашли в этом переполненном толпой здании отдельную комнатку, в которой могли приступить к управлению Францией, как бы в сновидении превращенной в республику. Они пополнили свой состав еще несколькими гражданами, набранными в редакциях некоторых республиканских газет. Эти буржуа становились правителями Франции, и среди них находились: один из привычных посетителей дворца, некто Альбер, и писатель-социалист, составивший уже себе некоторую известность, Луи Блан.

Книга V

От Февральской революции до Франкфуртского мира 1848–1871 гг

Глава первая

Февральская революция и Европа. – Великий европейский кризис 1848–1852 гг. – Германия и Австрия; Франция; Италия

Февральская революция

Февральская революция, в результате которой так неожиданно даже для самих ее деятелей появилась новая республика, потрясла всю Европу сильнее и глубже, нежели все предшествовавшие революции, порожденные вулканической почвой Франции. Она отметила совершенно новым характером вторую половину девятнадцатого столетия, поставив во главу угла самые животрепещущие проблемы политической, церковной и общественной жизни. Борьба противоречий, возникавших из столкновения открывавшихся перед человечеством задач, освещая людское сознание, сообщала величие всей европейской жизни. Взаимное отчуждение народов обрисовывалось резче, идея национальности росла и приобретала все большую и большую силу, но вместе с тем расширялось людское мировоззрение и яснее сознавалась та цель, которая должна быть общей для всех человеческих гражданских обществ. Народы чувствовали, более чем когда-либо, общность интересов, и наряду с национальной идеей развивалась и крепла идея гуманитарная, идея всечеловечности. Лишь в совокупности эти идеи могут наложить отпечаток прогресса на свою эпоху, придать ей значение плодотворной во всемирно-историческом смысле этого слова.

Европейский кризис, 1848–1852 гг

Временем кризиса можно считать период с 1848 по 1852 год, точно приходящиеся на половину столетия. Главным очагом долговременного брожения были Франция, Германия и Италия, но последствия парижских событий отразились, в большей или меньшей степени, на всех европейских государствах.

Англия, Швейцария, Скандинавские страны

Слабее всего, может быть, отозвались они в Англии, в которой были разрешены уже ранее жгучие вопросы: о равном со всеми положении католиков, парламентской реформе и уничтожении хлебной пошлины. Демонстрация чартистов в апреле 1848 года обошлась без кровопролития и не оставила следов. Управление страной находилось в руках вигов в течение всего тревожного времени (по февраль 1852 г.), и Англия служила в этот период убежищем для жертв различных превратностей судьбы. Первым прибыл сюда низверженный король французов. В то время, как на материке едва начинали стихать бурные волны, этот достойный зависти остров мог устроить у себя первую из всемирных промышленных выставок (май 1851 г.) в одном из больших лондонских парков. Скандинавские государства, Швеция и Норвегия, остались нетронутыми движением, но Дания, вследствие разгоревшегося еще ранее шлезвиг-голштинского конфликта, была вовлечена в германские волнения. События, происходившие на романском юго-западе Европы, Пиренейском полуострове, также не имели существенного значения в этот критический период, и судьбы этих стран, по отношению их к общему ходу истории, могут быть рассмотрены нами ниже. Нейтральные государства – Швейцария, Бельгия, Голландия – испытали на себе лишь незначительный след великого потрясения. Швейцария употребила это время на улучшение своей конституции, что ей благополучно удалось без особых треволнений. Вместо прежней системы сеймов с переменными и очередными местами заседаний, главным городом Союза был избран Берн, с Союзным собранием в нем. Это собрание состояло из национального совета, избираемого непосредственно населением, и совета старшин, избираемого 22 кантонами. Исполнительная власть была в руках союзного совета, избираемого общим собранием на три года и ежегодно избиравшего, из своей среды, президента Союза. Более того, радикальная партия в Нейенбурге воспользовалась моментом, когда никому не приходило в голову заботиться о том, что происходит в глухом уголке Швейцарии, и высвободила свой кантон из того странного положения, в котором он находился, будучи членом Швейцарского союза и в то же время княжеством прусской короны. Нейенбуржцы вынудили прусского королевского наместника бежать из кантона. Бельгия и Голландия, после того как Вильгельм I отрекся от престола и покинул страну, увозя с собой свои громадные богатства, стояли обособленными друг от друга. В Голландии начиная с 1849 года, при Вильгельме II (1840–1849), одерживало решительный верх либеральное направление. В Бельгии конституция оправдывала себя самым блестящим образом; король мастерски управлял страной, которая отличалась в этот период небывалым спокойствием, в то время как колебались и самые древние престолы в Европе.

1. Германия и Австрия

Германия. Мартовские смуты

Через несколько недель после февральской революции Германию нельзя было узнать. Парижские события вызвали здесь волнение, необычное для народа, вообще спокойного, издавна зорко охраняемого и огражденного от всяких влияний полицейскими методами. Наступившее брожение модно объяснить невидимой доселе подготовкой умов, совершавшейся в тиши в течение десятилетий, не замечаемой правительствами, но глубокой и вызванной не искусственно. Либеральная оппозиция в палатах малых и средних государств, заметив внезапно то, чего ей недоставало до тех пор, а именно сочувствие народных масс, осмелилась возвысить свой голос, требуя народного представительства в учреждениях Союза, свободы печати, суда присяжных и т. д., – и это движение взяло верх над слабыми, неприготовленными правительствами.

Повсюду проходили народные сходки, слышались воодушевленные речи; граждане вооружались против каких-то, пока воображаемых врагов; составлялись «принудительные петиции» (Sturmpetitionen), общее возбуждение возрастало. Частью искренне, частью притворно, требование немедленного общего вооружения мотивировалось опасностями, будто бы грозящими со стороны Франции. И повсюду движение достигало своей цели: прежние министры увольнялись, и их замещали члены бывшей оппозиции. В Саксонии, Ганновере, курфюршестве Гессенском правительства не сдавались сразу, давали уклончивые ответы, но им возражали так резко, что и они были вынуждены уступить.

Общее воодушевление достигало крайних пределов; казалось, что великая нация просыпается от долгого сна. Первые дни были полны чистых и светлых надежд, но союзное собрание во Франкфурте вскоре оказалось опьяненным своим успехом: 9 марта оно объявило студенческие цвета – черный и красный с золотом, официальными цветами Союза, а на другой день потребовало от правительства прислать уполномоченных во Франкфурт для пересмотра конституции Союза. Таким образом, везде были свои мартовские министерства и мартовские «приобретения прав». Неизвестно было еще, пойдет ли все подобным же образом