Генерал Багратион. Жизнь и война - Евгений Анисимов

Неудивительно, что по сравнению с 1805 годом, несмотря на все боевые и небоевые потери за время войн с Францией и Турцией, общая численность армии возросла с 489 тысяч до 716,4 тысячи человек. Важнее другие цифры: число строевых чинов, то есть солдат, увеличилось с 422,3 тысячи до 586,6 тысячи человек. Словом, одних солдат в русской армии стаю почти 600 тысяч — такого в России не было никогда! Корпус офицеров также вырос значительно: с 12,3 тысячи до 17,4 тысячи человек. Этот рост был связан с формированием 19 новых армейских пехотных полков и 8 драгунских.

Больше пули боялись лекаря. Конечно, нужно иметь в виду, что общие цифры всегда впечатляют, но при ближайшем рассмотрении начинают как бы таять: списочный состав всегда больше, чем наличный, да и небоевые потери всегда превосходят боевые. Для солдат самое страшное было попасть в госпиталь. Было распространено мнение, что пуля еще может человека миновать, а госпиталь его почти всегда убивает. Система госпитальной службы тогдашней армии была по своей сути антигуманна, лечение крайне несовершенно, а воровство и финансовые злоупотребления безграничны. Дело в том, что в основе этой системы лежал вполне людоедский принцип: все, начиная с начальников госпиталей и кончая простыми санитарами, стремились выписать как можно больше припасов и провианта, больных морить голодом и безнадзорностью, а сэкономленное на них добро успешно «реализовать» на стороне. Поэтому обычно больные солдаты в госпиталях страдали от голода и отсутствия всяческого ухода. Только в 1811 году в армии ежемесячно заболевало от 43 до 65 тысяч человек. За год выбыло из армии: безвозвратно 36 тысяч человек, бежаю 7225 человек, стали инвалидами 7096, убито 1113 человек, а всего потери составили 51 739 человек34. Страшные цифры!

Важные изменения произошли в самых разных сферах военного дела, что было прямым следствием двух подряд неудачных войн с Наполеоном. Главными реформаторами стали М. М. Сперанский, М. JI. Магницкий, А. А. Аракчеев и М. Б. Барклай де Толли, за пять-шесть лет совершившие важные реформы в системе военного управления и организации армии. Основой для изменений послужил французский военно-административный и боевой опыт, что было полностью оправдано передовым состоянием французских вооруженных сил и тем, что главным неприятелем считались французы. Общеизвестно, что после 1805 года русская армия многое переняла от французов. В определенном смысле французы оказались нашими учителями, как некогда за учителей новой русской армии почитались шведы. В сентябре 1807 года гвардия была переодета по французскому образцу35. Как писал приехавший в том же году новый французский посланник А. Коленкур, все в русской армии переделано «на французский образец: шитье у генералов, эполеты у офицеров, портупеи вместо пояса у солдат, музыка на французский лад, марши французские, ученье тоже французское»36.

В 1810–1811 годах благодаря русскому военному агенту в Париже А. И. Чернышеву, наладившему систему шпионажа, в Петербурге сумели получить документы французского военного ведомства и использовать их для реформ. Магницкому и Аракчееву удалось создать эффективную систему Военного министерства, в 1812 году был принят новый Полевой устав (точнее, «Учреждение для управления Большой действующей армией»), утвердивший новые принципы управления войсками. Были резко повышены власть и значение главнокомандующего, в руки которого переходило все руководство на театре военных действий. Ему подчинялись Главный штаб и все управления (инженерное, артиллерийское, интендантское)37. Батальонные колонны признали основным видом построения для ведения боевых действий пехоты, роль которой как главной силы армии значительно возросла. Пехота стала истинной «царицей полей». Заметно повысились значение и, соответственно, численность легкой пехоты (егерей, стрелков), действовавшей в рассыпном строю: ее польза во многих сражениях была несомненна. Поэтому в каждой дивизии имелись теперь три бригады: две пехотные и одна егерская. После истории под Фридландом, когда действия лихого французского артиллериста Сенармона в немалой степени предопределили поражение русской армии, стали уделять особое внимание использованию маневренной конной артиллерии.

Хотя еще в 1806 году войска были расписаны по дивизиям, этот вид управления окончательно закрепился в 1810 году. При этом кавалерия была выделена из состава общевойсковых дивизий, и на ее основе сформированы кавалерийские дивизии, состоящие из бригад — по два полка в каждой бригаде. Важным следствием не особенно удачных действий русской кавалерии в прошедших войнах стало преобразование почти половины драгунских полков, принадлежавших к тяжелой кавалерии, в легкие (гусарские и уланские) полки. Тогда же были организованы конно-егерские полки, сочетавшие преимущества легкой кавалерии и точность стрельбы пеших егерей. Обычно кавалерийское соединение состояло из четырех драгунских и двух гусарских или уланских полков. Тяжелая кавалерия — кирасиры — составляла отдельные дивизии. Как и у французов, самым крупным войсковым соединением в русской армии стали корпуса, которые состояли из двух-трех пехотных дивизий, а также одного-двух кавалерийских дивизий и нескольких полков тяжелой кавалерии38. Были введены и другие важные новшества, изменившие армию: с 1809 года было принято отдание чести, учреждены награды для целых частей — георгиевские знамена, серебряные трубы, знаки на шапках. Провинившиеся части, как это было с бежавшим под Аустерлицем Новгородским полком, лишались знамен, знаков отличия и пр.

Багратион возглавил Подольскую армию в то время, когда интенсивно перестраивалась система организации войск на армейском уровне. К 1812 году было образовано четыре армии. Одна из них существовала и раньше и воевала в низовьях Дуная — это известная читателям Дунайская (Молдавская) армия. Но главной, основной стала 1-я Западная армия, сформированная из тех войск, что достойно, но без славы, вышли из Восточной Пруссии в 1807 году. Ее преобразование началось в 1810 году, армия называлась попеременно Северной, Двинской, просто 1-й — и наконец в начале 1812 года получила окончательное наименование 1-й Западной. Ее численность достигала 120 тысяч человек. На время войны в ее ряды вливался и образованный тогда же гвардейский корпус (5-й). С 19 марта 1812 года 1-й армией командовал военный министр генерал от инфантерии Михаил Богданович Барклай де Толли, который, оставив свой министерский кабинет в Петербурге, прибыл 30 марта в Вильно, где располагалась Главная квартира армии39. Вскоре туда же приехал и государь. Местом дислокации армии стали Виленская и Гродненская губернии, то есть наиболее важное стратегическое направление.